Император открывает глаза

В конце концов, Дор отчаялся уснуть. Поднявшись с кровати, он принялся бродить по комнате. Покои были поглощены полусумраком. Камин почти погас, из охваченных чернотой углов таращились отвратительные рожи. Чертыхаясь, Дор положил на угли несколько свежих поленьев. Обрадовавшееся щедрой подачке пламя затрещало и иссекло тьму неровными тенями колеблющихся бликов. Стало чуть веселее, но лишь самую малость. Горислав храпел с прежним азартом. Переливы дивного голоса брата перемешивались с бродящим в голове хмелем, отчего юноша ощущал себя совершенно очумевшим. Решив, что вода поможет прочистить мозги, Дор выхлебал до дна вместительный кувшин и вскоре после этого обнаружил, что не прочь прогуляться в известное место, расположенное, к слову, тут же по коридору, рядом с его покоями. Дор помнил, что Мудрец приказал ему находиться под присмотром Горислава, но, во-первых, это было неуважительно по отношению к взрослому мужчине и воину, каковым был Дор, а во-вторых, добрый клинок вполне мог на несколько мгновений заменить брата. Повесив на пояс меч, Дор отворил засов и выскользнул из комнаты.

Коридор был пуст, что представлялось вполне естественным. Кому придет в голову бродить по замку глубокой ночью? Ночью люди спят – одни буйно, как Горислав, другие тихо. Позевывая, Дор сделал свое дело и отправился обратно. Он оправлял на ходу штаны, да так и был застигнут за этим занятием, столкнувшись с невесть откуда взявшейся Иленной. Загородив юноше дорогу, прекрасная княжна улыбалась. Зеленые глаза ее излучали сияние.

– Не ожидал меня встретить?

– Уходи! – строго велел Дор, кладя руку на эфес меча.

На лице Иленны отразилось замешательство.

– Почему?

– Я рассказал Мудрецу обо всем, и он пояснил мне, кто ты такая есть на самом деле.

– Да? И кто я, по-твоему?

– Кровожадная тварь, – проворчал Дор. – Ты и твой отец убиваете людей, а потом пьете их кровь. Вот почему я видел тебя в гробу и вот почему на твоих щеках были кровавые следы.

Княжна улыбнулась, почти беззащитно.

– Допустим. Но это вовсе не означает, что я пью кровь каждого, кто повстречается мне.

Устремив на юношу гипнотический взгляд, Иленна медленно двинулась к нему. Тот испытывал настойчивое желание попятиться, но не сделал этого и даже не вытащил меч. Маленькая, с трогательными синими прожилками под кожей ручка Иленны легла на плечо Дора, и сердце юноши дрогнуло от нежности, настолько робким и застенчивым было это прикосновение. Затем Иленна подняла голову, и росс утонул в омуте зеленых глаз – бездонном, наполненном искрением талой воды и мельтешащими огоньками золотистых рыбок. Губы Иленны были приоткрыты, Дор явственно ощущал исходящий от них нежный аромат фиалок.

– Я пугаю тебя? – шепнула княжна.

– Да нет. Не очень. – Дор смутился, подумав, как вообще можно могучему, вооруженному к тому же мечом мужчине бояться девушки, не достающей ему даже до плеча.

Иленна испытующе посмотрела на Дора, усиливая его смущение. Юноша молчал, не зная, что делать дальше. Наконец, он собрался с духом и выдавил:

– Мне это… Мне пора идти.

– Ты не хочешь побыть со мной? Как вчера.

Дор вспомнил, что накануне с ним не приключилось ничего дурного, и почувствовал себя уверенней. Развязно улыбнувшись, он сказал:

– Я б не прочь, но в моей комнате спит брат.

– Знаю. Такой же большой и неистовый, только более искушенный. Он здорово храпит во сне.

– А откуда ты знаешь?

– Я была в вашей комнате. Он громко храпел, а ты ворочался рядом с ним и никак не мог уснуть. Потом ты подошел к камину…

– Но как ты вошла к нам?! – перебил Иленну Дор. – Я точно помню, Горислав запирал засов. Я помню, что отворил его перед тем, как выйти!

Княжна тоненько засмеялась, блеснув в полутьме острыми зубками.

– Я умею проходить сквозь стены. Ты мог бы догадаться об этом и сам. Но я так и не поняла, хочешь ли ты побыть со мной. Я не слышу твоего ответа!

Тело Иленны испускало упругие горячие токи, от которых все естество Дора наливалось сладкой истомой. В конечном счете разве это не было приключением, которых он так жаждал!

– Да, но где? Мой брат…

– Его сон крепок, – задумчиво прошептала Иленна. – Твой брат не помешал бы нам, но у него есть магический кристалл, фигурка зверя. Где он его взял?

Дор вспомнил, что Горислав и впрямь постоянно носил на шее символ рода – костяную фигурку медведя, которую собственноручно вырезал из медвежьей лопатки.

– А, медведь! Горислав сделал его сам. Игрушка!

Иленна покачала головой.

– Нет, это не игрушка. Амулет наделен немалой силой.

Дор пожал плечами. Мужчины племени Рось не придавали большого значения ритуалам, которые совершали волхвы. Горислав был одним из немногих, кто серьезно относился к этому. Он дружил с волхвом Малом и постоянно советовался с ним.

– Кажется, Горислав отдавал его волхвам.

– Это ваши чародеи?

– Да.

– Могущественные чародеи! От амулета исходит большая сила.

– Ты боишься этой безделушки? – изумился Дор.

– Это не безделушка. Это действенное средство против врагов, использующих другую суть. Но амулет твоего брата ничем не может повредить мне. Моя сила много могущественнее, чем та, что заложена в его медведе. Просто мне неприятно, когда я ощущаю чужие чары. Мы поклоняемся волку, медведь – чуждый нам символ.

Изнывающему от любовного томления в груди Дору надоела нелепая болтовня.

– Тогда, может, пойдем в один из пустых покоев, – предложил он, тайком сглатывая слюну.

– Нет, мы поступим иначе. Мы пойдем ко мне.

– К тебе?

Должно быть, княжна почувствовала, как изменился голос Дора. Ее пальчики легонько стиснули могучее плечо юноши.

– Да, ко мне. Или ты боишься?

– Я же уже сказал тебе – нет! – сердито ответил росс. – Почему я должен бояться?! Где твои покои?

– Недалеко. Идем.

Княжна повела Дора по коридору мимо обеденной залы и дальше. Дойдя до знакомой площадки, где путь ветвился натрое, она избрала тот, что вел наверх. Длинная-длинная лестница, ничуть не короче той, что вела в подземелье. Иленна поднималась по ступенькам первой, ее белоснежное платье таинственно мерцало в свете факелов. Дор любовался стройной фигуркой и невольно, подавляя стыд, опускал глаза ниже, где мелькали тонкие изящные лодыжки. О, это было чрезвычайно соблазнительное зрелище! Дор поймал себя на том, что у него отчего-то сохнет во рту…