Императорские изгнанники

Катон легко парировал удар копья и, наклонившись вперед, нанес косой удар по левой руке противника. Острие пробило плоть на запястье разбойника, и он ослабил хватку на лестнице. Его тело рухнуло на лестницу, затем перекатилось через край, и он упал в канаву, все еще крепко сжимая копье в руке.

Катон поднял верхнюю часть лестницы и попытался сдвинуть ее назад, но основание было прочно закреплено и не поддавалось его усилиям. Уже другой человек, вооруженный топором, взобрался на нее и пробирался к частоколу, более проворно, чем его предшественник. Катон начал бить по ближайшей перекладине, раскалывая дерево. На пятом ударе она раскололась посередине, и он наклонился, чтобы ударить по второй перекладине.

Его новый противник увидел опасность и бросился вперед, подняв топор, чтобы нанести удар по вытянутой руке Катона. В этот момент лестница покачнулась, и разбойник был вынужден отпустить рукоять топора, чтобы ухватиться за одну из перекладин, позволив оружию повиснуть на запястье на кожанном ремешке. Катон продолжал бить со всей силы, пока не раскололась вторая перекладина, затем быстро убрал гладий в ножны, схватился за конец лестницы и стал раскачивать ее из стороны в сторону. Разбойник не мог ничего сделать, только отчаянно цеплялся и кричал что-то через плечо обратно вниз своим соратникам. Один из его товарищей вышел вперед с копьем наперевес и поднял его над плечом, прицеливаясь в Катона. Напрягая мышцы, Катон стиснул зубы в последнем отчаянном усилии, и был вознагражден: один из стоящих на лестнице сдвинулся на расстояние вытянутой руки от частокола. Лестница дернулась в сторону, и человек с топором уцепился за нее одной рукой, а затем позволил себе упасть в канаву и скатиться на дно.

Катон не успел отпраздновать свою маленькую победу, как увидел, что рука копьеносца взметнулась назад. Он спрятался за щитком, и острие копья пробило грубую доску и осыпало его лицо осколками. Он моргнул, когда щепка вонзилась ему в веко рядом со скулой. Подтянувшись левой рукой, он потянул за щепку длиной в палец и выдернул ее. Зрение в его глазу было нечетким, а резкая боль была почти мучительной.

– Господин!
– Микий полуприсел рядом с ним.
– Вы ранены!

Катон покачал головой.
– Это может подождать.

Он окинул взглядом внутреннюю часть аванпоста и увидел, что несколько человек сражаются, пытаясь сбить лестницы или не дать врагу забраться на частокол. На данный момент защитники держали себя в руках. Даже при их небольшом количестве у них было достаточно людей, чтобы прикрыть периметр форта. Массимилиан принял командование тылом аванпоста, и Катон схватил Микия за руку. Отправляйся на другую сторону ворот и командуй там. Мы не можем позволить ни одному из этих ублюдков перебраться через наши укрепления.

– Да, господин!
– Опцион проворно спустился с вала и пробежал мимо повозок, подпирающих ворота, чтобы занять позицию на дальней стороне.

Катон быстро поморгал, пытаясь избавиться от ощущения рези в левом глазу, и в досаде выругался, так как глаз по-прежнему отказывался фокусироваться. Он снова выхватил меч и, заглянув за ограждение, увидел, что лестница, которую он сломал, теперь лежит брошенная, а группа людей, которая тащила ее вверх по склону, бежит вдоль края рва, чтобы присоединиться к другой группе. Он повернулся, чтобы посмотреть в ту сторону, и при свете одной из горящих вязанок хвороста увидел большую группу, которую он видел раньше, решительно продвигающуюся к воротам.

Теперь он увидел, что они тащат таран, сделанный из ствола дерева, и кровь его похолодела. Они находились не более чем метрах в пятнадцати от моста через ров.

Пригнув голову, он побежал к ближайшей группе защитников, не участвовавших в бою. Он выбрал троих из них – двух ауксилариев и одного из погонщиков мулов, грузного мужчину с изрытым пятнами лицом, уродство которого преувеличивалось в свете костра.

– Следуйте за мной!

Две раненые лошади вырвались на свободу и метались по внутренней территории заставы, и Катону и его маленькой группе пришлось обходить их, чтобы не быть затоптанными. Достигнув повозки у ворот, Катон взобрался на правую из них и позвал погонщика мулов.
– Следуй за мной, - Он кивнул на другую повозку.
– А вы двое – туда.

Забравшись на скамью возницы, он перелез через мешки с зерном и сундуки с инструментами и пробрался к задней части подводы, где она была прислонена к воротам. В этот момент бревна задрожали, и раздался громкий треск, когда таран врезался в ворота. От удара повозка заходила ходуном под калигами Катона, который балансировал на груде свернутых веревок. Какая-то рука схватила его за плечо и поддержала, а затем погонщик мулов обошел его и встал рядом.

Катон кивнул в знак благодарности и указал на веревки.

– Убери их с дороги. Нам нужна твердая опора.

– Да, господин.

Погонщик передал Катону копье, которым тот был вооружен, и принялся за дело, отбрасывая катушки в сторону скамьи, пока не освободил достаточно места, чтобы они могли стоять бок о бок.

– Как тебя зовут?
– спросил Катон.

– Веспиллон, господин, - ответил погонщик, не поднимая глаз, продолжая убирать веревку.

– Тебе раньше доводилось сражаться?

– Сражаться нет, а вот боев я провел много. Я когда-то был кулачным бойцом.

– Надеюсь успешным…

Веспиллон убрал последний виток и ответил язвительным тоном.

– Почему вы так думаете, потому что я долбанный погонщик мулов, господин?

Катон вернул ему копье, они стояли и ждали, пока таран еще несколько раз не врезался в ворота. В промежутке между ударами Катон услышал скребущий звук и увидел, как на воротах перед ним загибаются пальцы. Пальцы крепко сжались, а затем показалась голова. Катон ударил мечом по ближайшей руке человека, прежде чем тот успел разжать хватку, и клинок прорубил костяшку и отрубил мизинец, который упал в повозку, когда человек скрылся из виду. Веспиллон хрипло рассмеялся и пригнулся, чтобы достать палец, с недоумением глядя на него.

– Время для сбора трофеев будет позже, - сказал Катон. Веспиллон швырнул окровавленный палец за ворота.

Через несколько ударов таран разбил один из брусьев перед Катоном, который тут же пригнул голову вниз, чтобы избежать осколков. Когда он снова поднял голову, то увидел, что в том месте, которое пробила голова тарана, осталось небольшое отверстие. Следующий удар разбил запорный брус за воротами надвое, и один конец упал на землю в задней части повозки.

– Они прорвутся в любой момент, - сказал он.
– Будь готов нанести удар по первому, кто пролезет в щель.

Раздалось еще несколько ударов, а затем прозвучал приказ, и те, кто держал таран, прекратили атаку. Топоры разнесли в щепки часть разбитой древесины, и то, что осталось от ворот, было выворочено наружу, пока не образовалась щель, достаточная для того, чтобы проскользнуть человеку. Первым из разбойников в аванпост ринулся огромный воин, закутанный в мех большого медведя, шкура которого прикрывала шлем. Он нес круглый щит и длинную дубину, утыканную железными гвоздями.

– Проткни его, Веспиллон!
– крикнул Катон.