IMPERIUM

– Склеп? – Бристл приподняла брови, удивлённо посмотрев на меня.

– Для членов семьи.

– Я хотела спросить, почему в доме? Усопшему нужен покой.

– Не знаю! Может потому, что за ним надо присматривать, а если он будет далеко, кто-то его обязательно разорит.

– Не сердись, – Александра встала позади меня, обняла за плечи.

– Подумаешь, принцесса, – Бристл фыркнула, наверняка имея в виду Лейну. – Выкинь из головы. Давайте лучше обедать.

– Вот, – поддержала её Алекс, наклонилась, чтобы поцеловать меня в щёку.

– Хорошо, хорошо, – я бросил оставшиеся письма на стол. – Кстати, о прислуге, что это за девушка с ясно-голубыми глазами?

– Мила? – спросила Бристл.

– Может и Мила – я ж не знаю, как её зовут. Она чистокровный оборотень.

– Чистокровный? – Бристл и Алекс переглянулись, затем посмотрели в сторону коридора.

Не знаю, что почувствовали они, но я уловил присутствие трёх оборотней. Одной из которых была та самая молодая женщина. Прислуга вкатила в гостиную две тележки с посудой и горячим обедом.

– Так, Мила, останься, остальные свободны, – сказала Бристл командирским тоном. Женщины кивнули, или, скорее, коротко поклонились и удалились. Мила же казалась немного растерянной. Бристл подождала, пока другие отойдут достаточно далеко, чтобы не слышать нас. – Кто твои родители?

– Я не знаю, – Мила опустила взгляд.

– Кто воспитывал?

– Дядя Хедрик Гун.

Судя по взгляду и кивку Бристл, она этого мужчину знала.

– Полукровка, – сказала Бристл для меня.

– Чистокровная, – уверенно парировал я.

– Полукровка.

– Чистокровная.

– Полукровка!

– Чистокровная.

– Берси!

– Бристл!

– Хватит! – вмешалась Александра.

– Ты в этом что-то понимаешь? – язвительно спросила Бристл.

– С недавнего времени.

– Полукровка рождается, когда один из родителей человек, чаще мать, – наставительно сказала Бристл. – При этом ребёнок не наследует линию крови и не становится оборотнем. Но если его обратить в раннем возрасте, кровь будет сильной. Не такой, как у чистокровных, но сильнее, чем у простых обращённых.

– Её никто не обращал, – сказал я.

Александра прошла, взяла Милу под локоть и вывела из комнаты.

– Упёртый мужчина, – Бристл вздохнула. – Если ты в этом не разбираешься и не уверен, подобную тему лучше вообще не поднимать.

Я промолчал, так как уловил в её голосе лёгкое сомнение, словно есть ничтожный шанс, что мои слова могут оказаться правдой. Пару минут мы сидели молча. Бристл взяла со стола ещё одно письмо, которое я даже не открывал. Прочитав имя, вскрыла его, бросила только один взгляд на ровные строчки текста и порвала на несколько частей, добавив к предыдущим.

Спустя пять минут в комнату вернулась Александра, приняв облик оборотня. Остановилась на пороге, оглянулась, затем выглянула обратно в коридор и втянула за руку ещё одного оборотня.

– Полукровка, – произнесла Бристл тоном «я же говорила».

В облике оборотня Мила была на целую голову ниже Алекс. К тому же окрас у неё был грязно-серым, стремящимся к чёрныму. Сгорбленная фигура, слишком длинные руки, опущенные плечи. Да уж, назвать её чистокровной мог разве что слепой. Но я чувствовал в ней сильную кровь, как и в Александре. Но глаза. У Милы был кристально чистый взгляд небесно-голубых, почти серебристых глаз.

– Чтобы я помог, ты должна сначала всё рассказать, – мы встретились с ней взглядом, и она быстро отвела его. – Тали всё-равно свалит это на меня, можешь поверить на слово. Или уже свалила? Я же говорил.

– Я... мне… показа… – слова в этом облике давались молодой женщине мучительно тяжело.

– Александра, дай ей немного свободного места, – попросил я.

– И почему рядом с тобой постоянно что-то да происходит? – покачала головой Бристл.

В небольшой комнате для крупного оборотня было тесновато. А для двух – тем более. Алекс отошла к окну, немного сдвинула столик с посудой, которая жалобно звякнула. Мила же ещё ниже опустила голову. Могло показаться, что хочет опуститься на пол, но нет, просто её рост начал уменьшаться, а вот непропорциональная длина рук сохранилась. Шерсть стала менее густой, и тело начало приобретать более человеческую форму. Самое страшное было с мордой волка. Она начала превращаться в человеческую, но чем больше трансформировалась, тем более страшной становилась.

– Кошачий ливер! – тихо выругалась Бристл. – Это… это что?

Тем временем лицо Милы приобрело окончательную форму. Хотя я бы не назвал это лицом. Очень страшная морда с огромной нижней челюстью, из которой торчали кривые зубы, не позволяющие её сомкнуть. Почти исчезли губы и щёки. Даже меня пробрало от этого вида. Вампиры, с их страшными мордами, казались на её фоне красавцами. Длинные узкие руки, крючковатые пальцы с длинными когтями. Такое чувство, что оборотень пытался превратиться в какого-то монстра, но застрял на середине трансформации.

Мила, видя нашу реакцию, несколько дергано выскочила в коридор и убежала к комнате, где оставила одежду. Александра же посмотрела на нас и немного нерешительно ушла следом.

– И что Это такое?! – спросила у меня Бристл.

– Понятия не имею, но страшна, ага.

– Я никогда не слышала о таком, – она поёжилась, положив ладонь на живот. – Это какое-то проклятие?

– Не похоже. И Мила тоже не знает. Думаю, она пришла сюда, чтобы спросить у Тали. Брис, скажи, ваши совсем не умеют держать язык за зубами? Уже все оборотни знают, что она Равана?

– Вот, умеешь ты обидеть, – проворчала она. Посмотрела на столик с остывающим обедом, поморщилась. Встала и пошла к двери. – Аппетит пропал.

– Найди Ивейн, – сказал я ей вдогонку. – Пусть подготовит для меня повозку. Я отвезу Милу в гильдию асверов. Пусть там поживёт немного, в гостевом доме.

Что ответила Бристл, я не услышал. Она явно не желала, чтобы в её доме жил подобный монстр. Это ведь может быть заразно. Если уж оборотень мог легко обратить человека, то не исключено, что и этот монстр так же мог обратить кого-то в себе подобного.

Глава 11

В поисках Тали я добрёл до особой комнаты на втором этаже, которую она готовила для хранителя. Раньше небольшое помещение использовала прислуга чтобы хранить столовые приборы, посуду, подносы и тележки. Сейчас же в центре пустой комнаты Тали установила мраморную тумбу из салатовой гостиной, а стены украсила вязью рун. На тумбе, в центре сложного рисунка, покоился амулет Азма.

– Ничего не трогай, – сказала Тали. Она стояла с закрытыми глазами, вытянув руку над амулетом. Довольно редко можно было увидеть серьёзное выражение на её лице. – Если всё получится, я опечатаю комнату. Обновлять потускневшие руны можно не чаще раза в пятьдесят лет.