Империя драконов. Темный эфир

Элай и сам это прекрасно понимал.

— Выхода нет, придется просить Нилмэйна.

Ребята отчетливо услышали скрежет зубов принца. Но это было ничто в сравнении с яростью, которая вспыхнула в глазах Элая языками янтарного пламени. Диэса бросила на Шивьена недобрый взгляд, как бы говоря тому заткнуться и не предлагать то, что и им самим жизнь подпортит, на что маг лишь развел руками, мол: «а я что?».

— Я передам просьбу куратору Митиану, — вызвался Ронмар, раз уж выдвинул подобную идею, решил, ему и расхлебывать.

— Нет, — отрезал Элай.

Да черта с два он позволит этому недоделанному принцу-кураторишке найти лишний повод для издевательства.

— Я сам. Давно с дорогим бр-р-ратцем по душам не говорили. Пора наверстать упущенное.

И сказано это было таким тоном, отчего Диэса убито хлопнула себя по лбу, а в следующую секунду зыркнула на Шивьена и ожесточенный взгляд прямо говорил: «Видал? И это я, значит, проблемы создаю, да?».

Ронмар прокашлялся, нервно поерзал на стуле.

С тех пор как Диэса узнала о зачислении Нилмэйна в штат академии, она приложила немало усилий, делая все, чтобы Эларонис не столкнулся со своим братом, даже просто прохаживаясь по коридорам. И благодаря одному не в меру болтливому светлому, будь он неладен, все насмарку!

Нет, умом Диэса понимала, что не сможет вечно мешать их встрече, но она так же понимала, что сейчас не самое подходящее время.

— Ронмар останешься с Эларонисом и чтобы помалкивал, — прошипела эльфийка, маг улыбнулся.

— Обойдусь без няньки, — хмуро отреагировал дракон.

— Не обойдешься, мой принц. До тех пор, пока я не буду убеждена, что ты не станешь плясать марионеткой по одному ее желанию, — резко выпалила Диэса и устало продолжила, не получив от Элая дальнейших возражений: — Я решу вопрос с пентаграммой и заодно узнаю, что из себя представляет этот Проклятый поцелуй, хотя думаю бесполезно. Ведьмы своих не сдают, враги они или нет, а их тайны — это дело чести.

Одарив предупреждающим взглядом Ронмара, который возвел ручки кверху, мол «сдаюсь», эльфийка мимолетно взглянула на ведьмочку и вышла из комнаты с намерением исполнить все, о чем говорила. Да только не это сейчас занимало ее мысли, а ниспосланное богами око, которое к умертвиям решило взять отгул.

Может Шивьен прав и магия Вилиас результат сильного дара родителей, исключения бывают разные. Например, Ронмар полная противоположность ведьме. Его родители обладали слабым эфиром, но он получил мощный дар. Подобных Шивьену Диэса не встречала. Демоны знают, что взбредет в головы богам, им лишь остается принимать все, что те дают. Но у темной было плохое предчувствие касательно Арэи Вилиас. А интуиция еще никогда не подводила Диэсу.

— Неужели ты и вправду не видишь в этой ведьме ничего особенного? — пробормотала эльфийка, чеканя шаг по коридору.

Будучи ребенком, Диэса не понимала, почему она так разительно отличается от своих сестер. Правую сторону ее лица покрывали уродливые шрамы, они подобно белесым змеям тянулись к глазу цвета мглы с вертикальным зрачком. Но эльфийку не пугало собственное отражение в зеркале, чего не скажешь о старших сестрах. Братья же смотрели с отвращением, а мать с отцом старались и вовсе не смотреть.

Когда Диэсе исполнилось десять человеческих лет, старший сын советника Мракинберг, что славился превосходным владением меча, заметил похожий талант у своей уродливой сестрицы. Может то была жалость или желание увидеть, на что способна позор клана, но Малиир решил взять Диэсу к себе в ученицы. К восемнадцати годам не было мечника, кроме него самого, кто бы мог сразить ее в поединке.

Малиира более не волновало обезображенное лицо самой младшей из сестер — он был горд и стал единственным, кто действительно любил Диэсу. Единственным кто начал презирать отца.

Советник Мракинберг счевший, что боги наградили его проклятым ребенком, изменил мнение, узнав, на что способно око, когда то пробудилось. Диэса могла увидеть истинную силу каждого, на кого падет ее взор. Не укрывались от нее и уязвимые места. С силой Диэсы клан Фибьер и так не знавший поражения — стал непобедим. Поначалу эльфийка была рада вниманию отца. После очередной победы он говорил, как гордится своим сокровищем, но с каждым днем, месяцем и годом, она стала понимать — не будь у нее этой силы и отец все так же считал бы ее позором клана. Так же не признавал бы в ней своей кровью.

И Диэса убедилась в этом, когда око стало сложно контролировать. Советнику Мракинберг не нужна была мечница, пусть не менее талантливая, чем его старший сын, ему нужна была сила дарованная оком. Пришло разочарование, злость и ненависть на себя, на отца, на это треклятое око и богов, что прокляли ее им.

Спустя полгода после ее восемнадцатилетия Диэса получила очередной приказ отца. В этот раз он отправил ее в Свободные земли, убедиться в прошедшем слухе. И послушная дочь, которая ни разу не перечила отцу, взошла на борт корабля, доставивший ее в империю Света.

Как и планировала, Диэса встретила Эларониса Митиана в академии, куда ее зачислили, отступив от правил благодаря влиянию ее отца. Под видом адептки ей нужно было пробыть там всего неделю. Выждать удачный момент и исполнить приказ. И Диэса выждала. Элоронис с его вечной тенью Шивьеном Ронмаром как всегда тренировался на самом дальнем из полигонов. Прекрасный момент, чтобы увидеть то, зачем она прибыла в эти земли.

Силу Диэсы клан Фибьер скрывал с особой тщательностью, никто не знал о ней, а те, кому не повезло узнать, недолго задерживались на этом свете. Но даже если эти двое увидят ее обезображенное лицо, не узнают о даре, только скорчат свои светлые физиономии.

Тогда стоя перед оторвавшимися от тренировки Элаем и Шивьеном, Диэса лишь на секунду помедлила, но в следующую сняла печать с ока, чтобы для себя убедиться в действительности слуха и в то же время опровергнуть его.

«Эларонис Митиан прошел Интэрон, но не смог получить дракона».

Говорившие это были не правы. Элай получил полную силу зверя предков, но дракон был другим. Тем самым, что описывали древние письмена, когда пророчили будущее.

«Как и я, он тяжким грузом несет свою тайну», — пронеслось тогда в мыслях эльфийки.

— Эй, малышка!

Диэса перевела взгляд с Элая на шедшего к ней мага.

«А у тени принца невероятный эфир, — отметила она, рассматривая ауру Шивьена. — Немудрено. У Эларониса, как и у меня, есть тот, кто оберегает его тайну».

Воспоминания об отце неприятно кольнули сердце темной.

— Ты с таким лицом сейчас стоишь, — тем временем продолжил Шивьен, встав к ней чуть ли не впритык.

«Ну, начинается», — мысленно скривилась Диэса.

— Думал, будешь убивать, — весело улыбнулся маг, сказав совершенно не то, чего ожидала Мракинберг. — Если хотела нас напугать, придумала бы что-нибудь действительно ужасающее, а таким маленьким шрамиком никого не впечатлить.