Империя Карла Великого и Арабский халифат. Конец античного мира

Айстульф потерпел поражение и согласно заключенному договору вернул римлянам все захваченные земли; то есть все земли Равеннского экзархата плюс наследственные имения в Нарни и Чеккано. Как только византийский император в 756 г. узнал об этом, то есть о том, что императорские земли передаются фактически в распоряжение папы римского, он потребовал, чтобы Пипин немедленно вернул Византии все земли Равеннского экзархата и саму Равенну. Пипин категорически отказался, несмотря на огромные отступные, которые предлагал ему византийский император. То, что сделал Пипин, он сделал именем св. Петра, и ничто не могло заставить его пойти на святотатство и нарушить эту клятву. Однако, когда послы Византии делали ему это предложение, между лангобардами и франками вновь вспыхнула война, поскольку Айстульф нарушил все достигнутые договоренности и вновь приступил к захватам итальянской территории; ему удалось даже в январе 756 г. осадить Рим. Во второй раз Пипин блокировал его в Павии, и во второй раз лангобарды запросили мира. Вновь они вернули захваченные территории, а Пипин передал их папе. С тех пор папа стал хозяином Рима и прилегавшей к нему области, которую впоследствии назвали Папской областью. Однако папа по-прежнему признавал, что формальный суверенитет над этой территорией принадлежит византийскому императору.

Характерно, что Пипин ни разу не вошел в Рим во время обоих походов против лангобардов. И вообще после них он никогда не ступал на землю Италии, хотя преемник Айстульфа Дидье, ставший королем лангобардов не без участия Пипина, продолжал создавать ему некоторые проблемы и беспокойства. Дидье обещал вернуть папе римскому ряд территорий, захваченных Лиутпрандом, но вернул лишь часть.

Сменивший Стефана II на папском престоле Павел I (он был папой с 757 по 767 г.) протестовал против действий Дидье, но безрезультатно. Похоже, сложившейся ситуацией поспешил воспользоваться император Византии. Его посол Георгий, уже ведший переговоры с Пипином в 756 г., прибыл в 758 г. в Неаполь и обсудил с Дидье план создания коалиции с целью вернуть контроль над Римом и Равенной. Затем Георгий направился ко двору Пипина, но результата не добился; Пипин остался верен папе и данному слову. В 760 г. в Риме были распущены слухи, что Византия направляет флотилию из 300 кораблей против Италии и Франкии. Безусловно, запустив эти слухи, папа рассчитывал побудить Пипина прийти с войсками в Италию; позже папа говорил о том, что «нечестивые греки» плетут козни интриги против Равенны, стремясь захватить ее, а противостоять этим еретикам может только «истинно православный государь» Пипин [206] .

206

Папа писал Пипину: «Да хранит и благословит Господь Ваше царствование, Вас, могучего, храброго и мужественного государя, ибо на Вас и потомков Ваших смотрим мы с надеждой и упованием, и это дает нам уверенность как сегодня, так и завтра». Далее папа, характеризуя Пипина, перефразирует текст Писания: «Муж праведный, поступающий по заповедям непреложно и непорочно, хранимый Господом государь и защитник христиан Пипин из благочестивого царствующего семейства Пипинов, ведомый перстом Божьим и апостолами его, тотчас откликающийся на глас вопиющих к нему о помощи и защите».

Папа был в курсе, что византийский император по-прежнему ведет переговоры с Пипином. В 762 г. послы от Пипина и от папы вместе отправились в Константинополь. Было очевидным, что византийский император ищет сближения и примирения с обоими. Около 765 г. византийский император направил к Пипину своего помощника и советника по религиозным вопросам Анти и евнуха Синезия обсудить вопрос об отношении к иконам, а также помолвку дочери Пипина Гислы с сыном византийского императора. Другое серьезное обсуждение вопросов, связанных с отношением к образам, было проведено в 767 г. в Жентилли.

Но Пипин оставался непреклонным и во всем действовал по согласованию с папой. Что касается спора папы с Дидье, то Пипин решил этот вопрос в 763 г.; с одной стороны, Дидье возвращал то, что должен, и не делал больше никаких попыток что-либо оспорить или присвоить, а с другой — папа отказывался от территориальных претензий на то, что оставалось у Дидье, а также от своих намерений объявить протекторат над герцогствами Сполето и Беневенто, то есть от попыток фактически взять их под свой контроль. Короче говоря, благодаря Пипину папа почувствовал себя в безопасности от всех врагов и недругов, а христианская вера оказалась под надежной защитой. Но папа также понимал, что отныне он может полагаться только на защиту Пипина, и никого более.

Правление Карла Великого во всех смыслах слова было продолжением того, что делал Пипин. Он унаследовал от отца его политику в Италии, то есть политику в отношении лангобардов и Рима. Он взошел на престол 16 октября 768 г., имея статус патриция, как и его брат Карломан. И только после смерти Карломана в декабре 771 г. Карл получил возможность действовать и предпринимать то, что он считал нужным и необходимым.

Король лангобардов Дидье по-прежнему лелеял и вынашивал честолюбивые планы стать властелином всей Италии. В январе 773 г. папа римский Адриан обратился к Карлу Великому с просьбой о помощи в защите от Дидье. Карл Великий немедленно откликнулся на эту просьбу и двинулся с войсками в Италию. Пока его армия осаждала Павию, где был блокирован Дидье, Карл Великий направился в Рим, чтобы принять участие в ежегодном праздновании Пасхи в 774 г. Он предстал на этом празднике как великий благодетель церкви и Святого престола — будущего Ватикана. Он не только подтвердил, но и значительно преумножил дары, сделанные его отцом папе римскому: под контроль папы передавались теперь герцогства Сполето и Беневенто, а также Венеция и Истрия. Затем Карл Великий вернулся в Павию, которую Дидье сдал в июне 774 г., и провозгласил себя королем лангобардов, чтобы окончательно решить таким образом лангобардский вопрос.

До этого титул Карла полностью звучал так (точнее сказать, он соглашался, чтобы его называли так): славный муж Карл, Божьей милостью повелитель франков. А теперь так: повелитель франков и лангобардов, а также патриций римский.

Из этого нового титула можно сделать вывод, что для Карла, хоть это и было совсем не то, чего добивался папа, титул короля лангобардов был гораздо важнее статуса римского патриция; последний имел для него откровенно второстепенное значение. Король франков стал повелителем Италии. Его власть и его держава, берущие начало в основанной на германских традициях Австразии, распространились вплоть до берегов Средиземного моря. Но Карл не обосновался в Риме, как не стал ни он, ни его держава частью средиземноморской цивилизации. Он не стал средиземноморцем потому, что остался северянином — там были его корни и родная среда обитания. С тех пор Италия и папство втянулись в его орбиту и тяготели к северу вместе с ним и ядром его державы. Карл предоставил Лангобардскому королевству некоторую автономию, но направил туда графов округов из франков, которые были своего рода наместниками. Что же касается земельных владений, то многие земли были предоставлены в распоряжение франкской церкви, в частности были присоединены к крупным епархиям Франкии.

Что касается папы, то он пытался относиться к этому патрицию, который, в конце концов, получил власть в Кверси именно из рук Стефана II, просто как к защитнику папства. Однако именно здесь было заложено коренное противоречие, носящее судьбоносный характер. Прежде всего, защитник всегда охотно становится хозяином того, кого защищает. Пипин такой линии не придерживался и к этому не стремился; он согласовывал свою политику с политикой папы, сохраняя верность данному слову. Карл не был связан ничем подобным, и именно ему предстояло стать хозяином того, что он защищал. Тот факт, что он принял статус патриция лишь после того, как покорил Лангобардское королевство, говорит о том, что он рассматривал этот статус как свой военный трофей; это его добыча, которой он сам и добился. Что же касается папы, который начиная с 772 г. уже не датировал свои послания — папские буллы, — отталкиваясь от времени восхождения на престол византийского императора, а с 781 г. датировал их, основываясь на восхождении на папский престол папы римского, то он явно стремился к расширению своего влияния и своей власти. Однако он столкнулся с сопротивлением этому со стороны лангобардского принца, стоявшего во главе Беневенто, и патриция Сицилии, который управлял Сицилией, Калабрией и герцогством Неапольским от имени византийского императора, или, по крайней мере, делал вид, что управляет от его имени.

Карл не собирался уступать папе Италию. Он был королем лангобардским и хотел стать владыкой всего Апеннинского полуострова. Так, когда он побывал в Риме во второй раз, а это было в 780 г. на Пасху, то вновь вернулся к своему заявлению, сделанному тогда, когда он еще не покорил лангобардов, и не позволил папе установить контроль над Сполето; герцог, возглавлявший это герцогство, признал власть Карла.

С другой стороны, Византийская империя, где после смерти Льва IV императрица Ирина отказалась от иконоборчества, предлагала Карлу сближение и примирение. В 781 г. из Константинополя прибыло посольство просить у Карла от имени молодого императора руки его дочери Ротруды; в результате было объявлено об их помолвке. Очевидно, что это был совсем неподходящий момент для ссоры с византийским императором, поэтому Карл не мог поддержать действия папы, направленные на приобретение территорий, которые находились под контролем Византии.

В конце 786 г. Карл Великий вновь прибыл в Рим; его вынудили приехать сюда заговорщические интриги герцога Беневенто, которого Карлу надлежало привести к повиновению. Однако практически сразу после того, как Карл покинул Рим, герцог Арихис заключил тайный договор с Византией, согласно которому он должен был получить статус патриция и представителя Византийской империи во всей Италии и даже в Риме. Таким образом, Карл и папа неожиданно столкнулись с угрозой нападения со стороны Византии. В результате столкновения, произошедшего в 788 г., Карл укрепил свои позиции в Беневенто, а на севере завоевал Истрию. Тем не менее Карлу так и не удалось установить полный контроль над Беневенто, несмотря на целый ряд усилий; его походы против герцога Беневенто, предпринятые в 791, 792-793, 800, 801-802 гг., закончились неудачно.

Карл Великий защищал и охранял папу именем св. Петра, но, в отличие от Пипина, не допустил того, чтобы стать в положение его подданного. Он даже позволял себе вмешиваться в вопросы, связанные с вероисповеданием. Так, когда Никейский собор, созванный в 787 г., осудил иконоборчество, что означало примирение между Римом и Константинополем в области вероисповедания, Карл отказался признать решения собора. Он организовал выпуск ряда трактатов, составленных богословами и носивших название «Каролингские книги», а также направил в Рим посла, который передал папе римскому документ, адресованный лично ему, содержавший 85 возражений Карла на решения Никейского собора. Наконец, в 794 г. он собрал во Франкфурте собор, на который съехались епископы западных районов бывшей Римской империи, не считая Италии, которые отвергли некоторые выводы, сделанные Никейским собором, и осудили тех, кто молится и проводит богослужения перед образами.

В 796 г. после смерти папы Адриана Карл написал его преемнику Льву III, что он является «повелителем и отцом, королем и священником, правителем и наставником всех христиан». И он очень точно очертил, и папа должен был этому следовать, какие вопросы относятся к компетенции светской власти в лице Карла, а какие — к компетенции духовной власти в лице папы [207] .

Тем временем преемник Адриана на папском престоле Лев III направил Карлу Великому штандарт города Рима и ввел новую систему датирования папских булл, которые теперь датировались отталкиваясь от даты восхождения Карла на королевский престол «во благо и для сохранения Италии».

207

«Нам надлежит, выполняя волю Божью, охранять и оберегать благочестивых, праведных, добропорядочных христиан от любых нападений и набегов извне со стороны армий язычников и неверных, сеющих смерть и разрушения, а также укреплять и оберегать изнутри общую веру, добросовестность и благочестие. Вам надлежит, наисвятейший отец, просить Господа нашего и Моисея даровать нам успех в военных делах, славные победы над врагами и богатую добычу, славить Господа нашего Иисуса Христа и благодарить его, что не оставляет он и оберегает словом и делом христианский народ наш и сирот наших».