Империя под ударом

– Жаль, не посмотрели, – цокнул языком Глеб. – Зрелище, наверное, было интересное!

– Да уж. В свете горящих костров и факелов, быстро и незаметно… окружили ключевые объекты, захватили дворец префекта, но его самого живым не взяли.

– Почему?

– Не их вина. Префект при виде хордингов дал дуба. – Бердин заметил вопросительный взгляд директора и пояснил: – Инфаркт. Вскрытия, понятное дело, не проводили, но похоже на скрытый порок сердца.

– Жаль.

– Конечно. Зато взяли его помощников, приставов, даже одного цензора. Так что без сведений не остались. Сейчас корпус тоже отдыхает, приводит себя в порядок и готовится ко второму этапу.

– Потери большие?

– Минимальные. Погибло одиннадцать, ранено и заболело около полусотни. Из них почти все вернутся в строй.

– А в итоге?

– В итоге мы уже захватили половину двух провинций, разбили Шестой легион, причем без существенных потерь, и обеспечили себя приличными запасами продовольствия, фуража, прочих припасов. Хватает трофейных лошадей, повозок, есть запасы железа. В плену много знати и чиновников, от них идет важный поток информации. Внезапность вторжения и скорость продвижения дали нам существенную фору. И хотя император уже знает о нападении, принять быстрые и действенные меры он не сможет. Мы имеем все шансы занять провинции полностью и пойти дальше с тем же темпом. И только потом встретить резервы врага. Единственный нежелательный вариант – удар части сил имперской армии из провинции Бамареан. Но пока воорги приковывают к себе все внимание стянутых туда легионов, мы можем быть спокойны. Хотя и будем настороже.

– Кстати, как там союзники?

– Ведут маневренную войну. Где-то отходят, где-то атакуют. Стремятся бить имперцев по частям, что не всегда выходит. Их, может, и смяли бы, нагнав еще резервы, но тут ударили мы. И пока провинция Бамареан – пылающий костер. Воорги полны решимости продолжать войну, боевой дух у них на высоте. А весть о том, что и мы напали на империю, добавляет им сил.

– Долго они смогут сопротивляться?

– Сказать сложно. Без нас империя их в конце концов вытеснит. Но с нами… есть шанс закрепиться, перебив пару-тройку легионов. Мы не особо следим за обстановкой там, держим под контролем только соседние с Кум-куаро районы провинции, чтобы не прозевать подход войск империи. Но связь с верховным князем поддерживаем.

Директор довольно потер руки. Новости его обрадовали. На Асалентае все идет по плану, это хорошо. Хотя до конца операции еще далеко.

– Лишь бы «ковбои» с места не сорвались, – произнес он.

– С какой радости? С чего им уходить отсюда? Тут у них запасное логово. Если только вовсе бросят шастать сюда, – удивился Бердин.

Денис махнул рукой, мол, вырвалось, но Василий этой отмашке не поверил. Не будет Навруцкий говорить просто так. Значит, что-то на Земле произошло. Ладно, сам скажет, когда захочет.

– Как там наши Штирлицы? – спросил Глеб. – Все шастают по тылам?

– Орешкин со своими пошел в Ошеру. Держит связь, присылает донесения. Штурмин задержался в Дельре из-за контактов с эльфами. Устанавливал с ними более тесную связь. Но сейчас тоже уходит в Коршу. Оба начинают поиск «ковбоев». Единственная сложность – чем дальше на полночь, тем сложнее будет с их эвакуацией, если что. Там уже начинает влиять излучение.

При этих словах Навруцкий поморщился и потер подбородок. Упоминание об излучении ему явно было не по душе. Бердин замолчал, глядя на директора. Кажется, пришла пора гостям рассказывать новости?..

Пауза затягивалась. Навруцкий стоял возле самого окна, обдуваемый ветерком, и смотрел на стол. Щеглов пересел ближе к жаровне, с завистью глядя на директора, которого, как и Бердина, холод не брал. Тишина в помещении стояла такая, что были слышны голоса воинов во дворе и перестук копыт привязанных у ворот лошадей. И далекие удары по железу. Кто-то из оружейников или кузнецов проводил спешный ремонт.

– Хороших новостей пока нет, – внезапно нарушил тишину Навруцкий. – «Ковбоев» ищут по всей Европе, в Африке и в Западном полушарии. Госбезопасность вроде бы вышла на след кого-то из их помощников или поставщиков. Но самих фигурантов пока не нашли. Активность КГБ уже приковала к себе внимание, так что на хвосте наших коллег сидит контрразведка нескольких стран. Те от любопытства скоро на стену полезут – кого так усиленно ищут русские, что уже чуть ли не под каждую лавку заглядывают?! Скоро объявления начнут расклеивать.

– «Ковбои» так хорошо маскируются?

– Неплохо. Среди них явно есть спецы. Сработки «станка» несколько раз засекали, но толку чуть. Там все хитро сделано – двадцать минут сеанса, исчезновение и новый сеанс через два-три месяца в другом месте. Как тут отыщешь? И спутники не помогают, сеансы идут из больших городов, там все машины не отследишь. Хитрая система ухода, со сменой транспорта, с изменением маршрутов. Что смогли засечь – проверяют. Но это все дальние подступы. Случайные одноразовые контакты, арендованные машины, самолеты и катера. А перерыть всю планету сложно…

– Они на сделку с кем-то не могли пойти? Со Штатами теми же или еще с кем? Раз у них такая маскировка.

Директор пожал плечами.

– Аналитики Конторы это не подтверждают. Говорят, тогда бы «ковбои» больше не прятались. Если они и сотрудничают с кем, то только не с госструктурами.

– Это выкладки умников из Конторы, – вставил Щеглов. – Как там на самом деле все обстоит, неизвестно.

– Тут другая проблема, – продолжил Навруцкий. – При всей аккуратности зарубежных отделов Конторы их активность все же заметили. И в Европе, и в Америке. Местные спецслужбы начали встречный поиск, желая понять, что так упорно ищут русские. Конечно, они работают вслепую, но могут наткнуться на «ковбоев», а что важнее – понять, за кем и за чем именно идет охота. Вот тогда будет и вовсе горячо.

Навруцкий наконец ощутил сквозняк, подвигал широченными плечами, довольно выгнул спину. Бердин машинально отметил, что директор за этот год стал еще больше. Видать, решил затмить культуристов и бодибилдеров, могучие мышцы буквально разрывают ткань рубашки, а накачанные ноги скрыты под брюками шестьдесят второго, если не больше, размера. Чего он так подсел на кач?..

– В общем, они ищут. Но никаких сроков не называют. Председатель Комитета даже президенту больше не обещает. Как ни странно, но тот и претензий не предъявляет. Явно его уже спрашивали, мол, что это ваши парни рыщут, тревожат покой мирных граждан Европы и Америки?! Президент упоминал о некоем разговоре с американским коллегой.

– Значит, пока вся надежда на нас?

– И только на вас. Президент уже согласен со всеми нашими выкладками и замечаниями, больше не торопит, не гонит. Но освоение месторождений велел продолжать. Что на Бакаре, что здесь. Кстати, он готов увеличить суммы наших контрактов чуть ли не втрое и дать полный карт-бланш. Только просит, заметь – просит! – завершить все успешно! Раскотин мне потом говорил – он впервые от президента такое слышит. А председатель госбезопасности вообще зеленый от зависти. Его конторе такое и не снилось. Так что мы в большом фаворе, только…

Денис отошел от окна, сложил руки на груди, под рубашкой взбугрились валуны мышц.

– Только как бы фавор не сменился опалой. Если и здесь проколемся. Так что, Василий Алексеевич, уж не выдайте, спасите!

Шутливый вроде бы тон директора прозвучал как-то фальшиво, и Бердин поморщился. Кроме фальши, в голосе Дениса прозвучали непривычные нотки неуверенности. Видать, ситуация его здорово достала.

– Ясно все. И с поиском, и с кремлевскими хозяевами, и с хитрыми «ковбоями». Но я так понимаю… – Василий внимательно посмотрел на директора, – это не все пряники?! А?