Империя Русь: страна, которой не было
Шрифт:
– Срочно веди меня к Святославу Игоревичу. У меня чрезвычайно важное известие.
– Идем, воевода! Я проведу тебя. Словен, – десятник обратился к одному из своих воинов. – Я проведу воеводу куда нужно, а ты пока будь за старшего. И смотри в оба! Мало ли что.
– Будь в надеже, Микула.
Они пошли по тропинке к раскинувшемуся вдали бревенчатому лагерю, ведя коня в поводу.
– Тут и зимовали? – спросил воина Лют.
– Тут. Ох и натерпелись мы по самое горло горюшка. Треть всех наших на погост отнесли. Отправились их души к предкам…
В большом бревенчатом доме на лавке
Лют сразу узнал своего князя. Не тронули Святослава ни трудности, ни лишения. Он все так же был подобен могучему дубу и никакие ветры его не согнули. Только усы и его знаменитый оселедец поседели.
– Лют? – князь поднял голову при скрипе двери. – Входи! Мне сказали, что ты приехал из Киева!
– Я с важными вестями, княже.
– Садись! – князь указал на место возле себя. – Говори, что за новости привез?
– Беда, княже!
– Эка удивил! – Святослав хлопнул его своей могучей рукой по плечу молодого воеводы. – Мы тут бед хватили через край! К бедам мы нынче привычные. Одной менее одной более – все едино!
– Но это особая беда, княже.
– Говори! Не томи более.
– Заговор в Киеве против тебя. Меня послали верные тебе бояре и воеводы упредить о беде. Насилу прорвался сквозь кордоны и шел к тебе дальним путем через земли угров.
– Христиане? – мрачно спросил Святослав. – Снова они?
– Они, но не только. Твой сын князь Ярополк…
– Что Ярополк? – брови князя поднялись, и взгляд стал тяжелым, не сулящим ничего хорошего.
– Твой сын Ярополк послал гонца к печенегам с точным сообщением твоего пути домой. Там тебя ждет засада! Они задумали убить тебя руками этого грязного пса кагана Кури. А он уже давно похвалялся, что отрубит твою голову и велит выварить её и оправить золотом, сделав себе чашу для пиров.
– И это свершил Ярополк? Он захотел моей головы как и Куря?
– По наущению христианской общины Киева. Они рассчитывают на поддержку византийского кесаря. Императору Иоанну Цимисхию выгоден на престоле в Киеве князь-христианин православного толка. Ведь патриарх в Константинополе подчиняется императору, а окажись в Киеве князь христианин, он официально примет православие на Руси. И тогда париарх станет назначать нам в Киев первосвященника. А над патриархом император и значит…
– Значит, их император станет управлять русскими землями! И мы станем подчиняться им, а не они нам, как я хотел! Я знаю эти хитрые планы коварных греков. Они уже один раз помещали мне добиться желаемого! Но я хочу знать сейчас иное. Ты доподлинно знаешь, что во главе заговора стоит Ярополк? Я не хочу ошибиться! Может, оболгали его греки? Хотят поссорить меня с сыном!
– Мои слова верны, княже!
– И мой сын против меня? Он с греками?
– Мой отец воевода Свенельд разузнал через выкраденного холопа боярина Столпосвета о заговоре. Тот говорил с посланным от Ярополка.
– А что Столпосвет, разве не среди верных Перуну? – искренне удивился князь. – Не может быть того!
– Может! – прямо заявил Лют. – Он тайно крестился
в византийскую веру, и имя ему было дано Михаил. Он был верным Перуну, это ты верно молвил, княже. Но наш Столпосвет, воевода из воевод, попался на греческий крючок.– Это как? – не понял Святослав.
– Жена нашего Ярополка греческая царевна Юлия подослала к нему свою служанку Софию и та так завладела сердцем воеводы, что он не только креститься, но могилу отца родного готов продать, ради её глаз.
– Ага! Значит снова визайнтийцы? – спросил князь и сам тут де дал ответ на свой вопрос. – А как же! Без них не обошлось! Эти змеи своего не упустят и всюду пролезут! Но я им головы укорочу. Как выполнялся мой приказ уничтожить все храмы христианские в Киеве?
– Одну молельню порушили, а иные Ярополк, сын твой, взял под свою защиту.
– Ах, вот как! Ну, ничего! Я вернусь и обо все его поспрошаю! Я хотел решить дело миром. Молельни разрушить, а нашим дал возможность отречься от христианства и снова прейти в веру предков! Но теперь стану резать их! Резать без разбора! Христианство погубит Русь! Они не понимают, что это такое! Вот ты, Лют, понимаешь?
– Нет, княже!
– А сам бы принял новую веру?
– Если велишь, княже! Мы с отцом твои верные слуги до гроба!
– Вот то-то и оно! Никто не мыслит, до чего эта ошибка моей матери Ольги привести может! Но я исправлю её. Я навеки вобью клин между христианством и Русью. Для руса слово христианин и слово враг будет означать одно и тоже! Мы возвращаемся в Киев через земли угров!
972 год. Месть Святослава
Святослав с остатками своей дружины прошел через земли угорских панов, родственных ему по его жене, матери сыновей Ярополка и Олега. Он нагрянул в Киев совершенно неожиданно в 972 году. Пришел "аки пардус" и обрушился на головы своих врагов!
Вся христианская община Киева была быстро уничтожена. Церкви и молельни христовых слуг были преданы огню. Князь Ярополк Святославич был тайно убит в загородном дворце. Была убита и княгиня Юлия и их малолетний сын Святополк. И не было бы в русской истории имени Святополка Окаянного, убийцы своих братьев Бориса и Глеба!
973 год. Святослав и хазары
А теперь пойдем дальше и посмотрим, что могло бы произойти потом, выживи тогда князь-воин Святослав.
Мысль о завоевании Византии нужно было бы тогда оставить. Временно конечно. Затевать новый поход в земли ромеев было смерти подобно. Да и не нужно было русскому князю осуществлять все свои планы целиком! Стоило только сделать процесс создания русской империи необратимым, как это сделал Чингисхан. А затем потомки доделали бы все за него.
Святослав разобрался бы в первую очередь с печенегами. Оставлять это племя непокоренным для осуществления его планов было чрезвычайно опасно. Для этого можно было бы призвать на помощь остатки хазарских орд. Хазары ненавидели печенегов, и эту ненависть стоило использовать. Ведь участвовали же печенежские вожди в походе на Хазарию. Почему бы теперь не поступить наоборот?
Хазары в обмен на восстановление каганата, правда, зависимого от Руси, охотно помогли бы вчерашним врагам.
Святослав принял Свенельда только что вернувшегося из Итиля.