Имперский колонист. Том 2

— Мы на месте, — искажённым из-за маски голосом объявила единственная эльфийка в отряде. — Он придёт сюда, так что здесь остановимся.

Отборные головорезы, одетые в то, что добыли в бою, тут же принялись обустраиваться. Изнурительный поход, наконец, приближался к концу, и можно было выдохнуть.

Эльфийка же отстегнула с пояса ножны. Меч рухнул в траву, следом упал нож, закреплённый за спиной. Щёлкали заклёпки брони, и уже через пару секунд вместо такого же воина, как и остальные, на небольшой полянке стояла стройная девушка. Подтянутое тело, хорошо развитое долгими упражнениями, прикрывала лишь серая накидка, расшитая чёрными розами. Тяжёлые и крепкие сапоги сменились изящными сандалиями.

Не снимая маски, эльфийка опустилась на колени прямо там, где стояла. Из походной сумки она извлекла замотанный в ветошь серп из чистого серебра. Развернув оружие, она провела ладонью по заточенному лезвию, и капли крови побежали по серпу, чтобы с барабанной дробью пролиться наземь.

— Услышь меня, Морвель, Матерь Тишины, — громко, нараспев затянула эльфийка. — Я здесь и исполняю твою волю…

Вокруг неё вспыхнул серый огонь. Пепел закружился, образуя на неболшом отдалении от стоящей на коленях девушки непроницаемый купол. Рана на руке затянулась, как будто её и не бывало.

Остальной отряд следил за её действиями, позабыв о том, что только что собирались разбить лагерь. Привычное дело было сорвано, ведь от ощущения бесконечного космического холода, расходящегося во все стороны от жрицы богини Смерти, которая и привела их сюда, хотелось вопить от ужаса и бросаться прочь. Чтобы спастись, уцелеть.

Но их ноги и руки застыли, на лицах замер страх. Каждый из присутствующих видел всё то зло, что причинил за свою долгую жизнь. Видел и переживал сам всё, что чувствовали их жертвы. Отчаянные головорезы, давно забывшие, каково это — жить по закону, сейчас были готовы каяться в содеянном, лишь бы удержать собственные души в телах.

А жрица меж тем встала на ноги и медленно подняла веки. Вместо глаз — привычных отряду зелёных, как молодая трава, на них смотрели провалы самого ничто. Не было ни радужки, ни зрачка, ни белков — только пустота. Две чёрных дыры глядели на окружающий мир, и словно бы поглощали его, затягивали в себя.

— Он пришёл, — сухой голос прозвучал из уст эльфийки, и она сделала шаг вперёд. — Говори со мной, слуга Смерти. Моими устами шепчет сама Морвель, Мать Тишины.

Короткий взмах серпа, и оказавшийся ближе всех эльф схватился за вскрытое горло. Оцепенение сошло с него, и он рухнул на колени, зажимая чудовищную рану. О том, чтобы схватить оружие, он и помыслить не мог, чувствуя, как сама его душа отделяется от тела и, словно мотылёк на пламя свечи, летит к серебряному серпу, сияющему скорбным лунным светом.

Остальные наблюдали молча, как напуганные зайцы, замерев и не мысля даже о том, чтобы оказать жрице, чьим телом управляет Мать Тишины, сопротивление. Они просто не могли пошевелиться, не могли защитить себя или броситься наутёк. Прожжённые душегубы встречали свой конец один за другим, отправляясь в чертоги Смерти.

Ни капли крови не упало на жрицу, которая не остановилась до тех пор, пока весь её отряд не перестал существовать. Чистым оставался и серп, зажатый в левой руке. Чёрные провалы глаз смотрели перед собой, а затем уши эльфийки чуть дрогнули, и она повернулась налево.

На губах хладнокровно перерезавшей глотки сородичей девушки появилась улыбка.

— Нашла…

* * *

Там же. Ярослав Владиславович Князев.

— Это что ещё такое? — прошептал на выдохе Тимур.

На экране происходило весьма интригующее действо. Высокое разрешение камеры дрона позволяла рассмотреть всё в деталях. Сперва дружина удивилась тому, что под доспехом оказалась девчонка. Затем устроенное ей жертвоприношение.

Они не понимали, что происходит, а я чувствовал, что прекрасно знаю, кто передо мной. Обряд, который проводила эльфийка, явно принадлежащая к касте жрецов, не имел никакого сакрального смысла, он вообще не требовался и обрядом как таковым не являлся.

— Я пойду один, — объявил я. — Без моей команды к нам не приближаться.

Как представлю, что мне придётся перед своими же людьми объясняться, сразу становится грустно. Кто, будучи в своём уме, поверит, что пацан, который на твоих глазах вырос, на самом деле древний человек с другой Земли, который тысячу лет отслужил настоящему божеству?

Уже шагая по лесу в направлении так и не разложенного лагеря, я не чувствовал вообще ничего. Точно так же я ходил за теми, на кого указала Смерть. Рутина, не более. Уже не впечатляют космические корабли и станции, не заставляют сердце биться чаще боевые барабаны, не трогает гибель невинных. Это просто твоя работа, и потому ты идёшь вперёд, чтобы отправить навстречу со смертью тех, кто должен умереть.

Первое время я сопереживал, мучился. Искал способы спасти как можно больше. Но всегда и везде это оборачивалось либо неудачей, либо стоило мне промедления, которое вело к ещё большему числу смертей. Сущность, которой я служил, меня не упрекала, меня не ограничили в методах, не давали советов. Имело значение лишь выполнение задачи.

Окружающий мир отступил на второй план, и я с каждым шагом чувствовал себя вновь оказавшимся там, в чертогах Смерти. Ни одна травинка не пострадала от этой ауры, исходящей от эльфийки, застывшей посреди поляны. Мимо меня просквозил мелкий жучок, натужно жужжа жёсткими крыльями. Я поднял забрало шлема и вдохнул аромат смолы, пыли и нагретой за день зелени.

Жрица повернулась ко мне, стоило подойти на край полянки, усеянной окровавленными трупами. Ушастые приняли свою гибель, не оказывая сопротивления, но натекло с них столько, что казалось, я попал на бойню. Впрочем, примерно так и было.

— Нашла, — прошептала эльфийка и взглянула на меня.

В этом голосе не было ни одной эмоции, ни радости, ни злости. Наверное, я так же звучал, когда говорил в образе слуги Смерти. Впрочем, сейчас это меня занимало мало. Хватало осознания того, что сущность добралась до Аэлендора, хотя мне было обещано, что я своё отслужил, и меня оставят в покое. Так что же происходит?

— Зачем ты меня искала? — вместо приветствия спросил я.

Тьма ушла из глаз эльфийки, и она посмотрела на меня уже совсем иначе.

— Мать Тишины велела мне идти к своему Жнецу, — сообщила девчонка. — Беда подкрадывается к нашему миру. И ты должен остановить её.

Стиснув зубы, я выдохнул, чувствуя накатывающую злость.

— Что ещё за беда?

— Демоны, — ответила ушастая. — «Серебряный рассвет» открыл им дорогу в Аэлендор, и вскоре они попытаются захватить наш мир. Я — жрица Морвель, Матери Тишины, буду поддерживать тебя всем, чем могу. «Серебряный рассвет» должен быть уничтожен, пока не стряслось непоправимого.