Импульс

— Может, да… — соглашаюсь я. Картина, которую рисует Глеб, на самом деле, очень соблазнительная. У меня нет купальника, но зато есть чисто-черный гладкий комплект белья со спортивным лифом. В целом сойдет за купальник.

— Тебе так противна моя компания? — продолжает Глеб, устроившись у дивана за моей спиной. Мне даже приходится задрать голову, чтобы взглянуть ему в лицо.

— Нет. С чего ты решил?

— Тогда почему ты отказываешься, Анжелика? Почему ты собираешься предпочесть скучный ужин с людьми, которые тебя напрягают?

— Наверное, я боюсь последствий.

— А ты попробуй не бояться. Какие последствия могут быть у сегодняшнего вечера?

«Я влюблюсь в тебя окончательно» — проносится в голове, но я молчу.

— Неужели секс со мной был так плох, что один факт его возможного повторения пугает тебя до дрожи?

— Меня пугаешь ты…

— Ну так пошли со мной, я покажу, что боятся меня не нужно.

— Я не тебя боюсь, — очень тихо замечаю я, — а себя. Своих ощущений рядом с тобой. Я с тобой пойду, но если ты пообещаешь — секса не будет.

— Только если ты не попросишь его сама, — моментально соглашается он.

— Нет, Глеб, секса не будет, даже если я начну тебя о нем умолять.

Он думает, но потом улыбается уголком губы.

— Хорошо. Но смотри не пожалей об этом. Я не нарушаю данные обещания.

— И ты не будешь меня провоцировать! — запоздало добавляю я еще одно условие и почти жду, что Глеб меня пошлет, но он только улыбается и говорит.

— Хорошо, я не буду тебя провоцировать.

— Тогда я согласна.

— Но и у меня есть одно условие. Я тебя не провоцирую, у нас не будет сегодня секса, но ты забудешь купальник…

— В смысле?…

— Я сегодня только смотрю… — горячий шепот обжигает ухо, и по шее пробегаю мурашки.

— Не уверена….

— Лика, нельзя только выставлять условия.

— Тогда я не пойду! — дуюсь я.

— И очень много потеряешь, — он пожимает плечами. — Я видел тебя без одежды, ты невероятно красивая.

— Я не могу есть голая! — привожу последний аргумент. И это чистая правда.

— Там есть простыни, которые можно завернуться. Голая будешь только плавать.

— Ты всегда добиваешься своего, Глеб Лисовецкий?

— Неужели ты еще этого не поняла? — спросил он и постучал пальцем по крышке моего ноута, намекая на отвоеванный у Александра проект.

Больше всего я боюсь, что нас с Глебом кто-нибудь заметит и поймет, куда мы направляемся. Не знаю почему, но этот факт меня пугает даже сильнее необходимости плавать перед ним голышом. Возможно, потому что не могу понять, что происходит между нами. Это притяжение нельзя назвать отношениями и, думаю, все это прекрасно понимают и, скорее всего, осуждают. Александр точно осудит. Мне кажется, он неспособен ни на какие импульсивные действия. А именно это постоянно происходит между мной и Глебом. Я планирую делать одно, но едва парень появляется на горизонте, я действую совершенно иначе.

Поместье в Верещагине иногда напоминает проходной двор. Пока спускаюсь по лестнице, внизу слышу чей-то смех. Эмилия Львовна проносится мимо меня с пачкой полотенец, а за окном я вижу парующуюся машину — темно-синий спортивный лексус. На нем ездит Ник. Значит, он тоже вернулся.

Глеб ловит меня за талию, когда я спускаюсь по лестнице и увлекает куда-то по коридору.

— Мы куда?

— Сбегаем ото всех, как я и обещал, — смеется он, и я следую за ним без возражений.

Он выводит меня к задней двери, и мы выходим во внутренний двор дома. Тут тихо и никого нет. Перед нами широкий газон, трава на котором покрыта остатками выпавшего вчера снега, а вдалеке виднеется деревянное здание спа-комплекса.

У меня дрожит рука, когда ее берет Глеб.

— Ты замерзла? — спрашивает он, по-своему истолковав мое состояние.

Я отрицательно мотаю головой. Мне не холодно, просто я снова сомневаюсь. В очередной раз не понимаю, как могла пойти на поводу у Глеба, когда должна была бежать от этого мужчины, куда глаза глядят. Закрыться в своей комнате и сидеть там, в одиночестве, а не идти послушно с ним за руку, чтобы голой плавать в бассейне. Но выбор сделан, и это еще один шаг навстречу разбитому сердцу. Я не сомневаюсь, оно обязательно разлетится на осколки, едва все закончится.

Зато будет что вспомнить в старости. Вряд ли когда-нибудь в моей жизни случится кто-то, хотя бы вполовину такой горячий, как Глеб Лисовецкий.

Внутри банного комплекса уютно и просторно.

— Тут целый гостевой дом, — хмыкаю я, снимая на входе куртку и вешая ее на деревянную вешалку.

— Да, — соглашается Глеб. — На втором этаж даже есть комната. Пойдем, я тебе тут все покажу, — предлагает он и снова берет за руку. — Здесь зона отдыха, совмещенная с холлом. Зимой особенно классно сидеть у камина, но сам я значительно больше люблю то, что находится вон за теми стеклянными дверями.

Там располагается бассейн. Не очень большой, со спокойной голубой водой. Возле него два шезлонга и накрытый на двоих столик между ними. Бутылка шампанского в ведре со льдом и какие-то закуски. Маленькие бутербродики, песочные корзиночки со сливочным сыром и креветками сверху.

— Там дальше сауна и вот здесь… — Глеб показывает рукой вправо. — Раздевалки. Можешь переодеться и взять халат. И расслабься, наконец. Я обещал, сегодня мы будем просто отдыхать. И первым делом я покажу тебе джакузи.

— Тут еще есть джакузи? — удивляюсь я.

— Более того, джакузи — здесь самое лучшее место.

— Почему?

— Ты поймешь очень скоро. А теперь пошли переодеваться.

— Глеб… — зову я от двери. — А ты?

— Что? — он с усмешкой приподнимает бровь, и у меня тут же пересыхает во рту от смущения.

— А ты будешь плавать раздетый, как и я?

— Это зависит от твоего желания, — хрипло говорит он, и я чувствую, как краска заливает мои щеки. — Но я предупреждаю, то, что я обещал вести себя прилично, не значит, что я не буду тебя хотеть, Лика…

— И все же, я за равные условия.

После этого смелого заявления я захлопываю дверь в раздевалку, потому что щеки горят, а дыхание сбилось.

Какое-то время требуется, для того чтобы прийти в себя. Прижимаю руки к пылающим щекам и в очередной раз задаю вопрос: «Какого же хрена я творю?» и снова понимаю, что ответа нет. Глеб Лисовецкий — это мое личное сумасшествие. Природное явление, над которым я не властна. Он просто приходит, и я подчиняюсь его напору, силе и обаянию. Это меня пугает, как и перспективы. Нельзя привязываться к такому мужчине всерьез. Это очень опасно.