Имя для ведьмы. Трилогия

— Странно, — сказал он. — В этом оружии нет никакой магии. Но тогда как же он проткнул зеркало?

— Зеркало ненастоящее, — выдвинула я версию и пошла на кухню. — Настоящее я разбила.

В доказательство своих слов я пошептала на правую ладонь и провела по зеркальной, казалось, абсолютно твердой поверхности. И она потянулась за пальцами, как наэлектризованная пленка, обнажая беззащитно-желтую фанеру гардеробной дверцы. И тут мне в голову пришла идея. Я с некоторым опасением открыла гардероб, ожидая от него каких угодно сюрпризов: от изрыгающего пламя монстра до обычного стандартного гардеробного скелета. Но ничего подобного в шкафу не оказалось. Уныло обвисали на плечиках мои давно вышедшие из моды платья, а рядом красовались мамины костюмы. И японский халат для домашних раутов.

Не было только форменного кителя с юбкой.

— Вика, нашла время рыться в тряпках, — упрекнул — было меня Баронет, но я сунула ему под нос осиротевшую пластмассовую вешалку:

— Видите?! Мамина домашняя одежда на месте, а форменной нет!

— Ну и что?

— А то, что… что она открыла похитителю как знакомому человеку!

— Ага. И он вошел в дом, объяснил ей ситуацию и предложил для встречи с сестрой нацепить парадный мундир! Как-то нелепо.

Но меня, видимо, переклинило на этой идее:

— А может быть, этот знакомый… или притворившийся знакомым тип и не сказал маме, что он действует по заданию тетки. Может, он пригласил ее в ресторан… Или на заседание научной конференции… А вы как раз с мамой познакомились на конференции.

Лицо Баронета пошло красными пятнами. Он чуть не взревел:

— Ты намекаешь на то, что это я похитил Татьяну Алексеевну, пока ты кувыркалась со своим фантастом, а потом быстренько вернулся на помеле в Москву?! Так тебя понимать, окаянная ведьма?!!

— Успокойтесь! Перестаньте орать, у меня от вашего крика все пломбы из зубов повыпадают! Неужели вы не поняли, это же элементарно, Баронет: маму выманил из дома тот, кто принял ваш облик. Скорее всего.

Хитроумный маг-полицейский посмотрел на меня разинув рот. Потом пришел в себя, приняв свой обычный скептический вид, и изрек:

— Хорошая мысль. Я буду работать над этой версией.

— Толку от вашей работы! — я схватилась за голову. — А еще спецслужба, не могли обычного человека от магии защитить! Ой, мамочка моя дорогая, да где же ты сейчас, кто тебе мюсли молочком заливает!

Баронет опасливо тронул меня за рукав:

— Вика, ты это, успокойся…

— Вам хорошо говорить!

— Вика, истерика хороша в любом другом случае, кроме этого. Иди лучше сделай чайку. А я все-таки еще посканирую место предполагаемого преступления. Может, хоть какой-то след обнаружится, хоть какая-то зацепка.

Я сделала глубокий вдох, сосчитала по-японски до десяти, успокоилась и сказала:

— Ладно, работайте. Пойду на кухню. Чай так чай. На кухне я, вспомнив киевского ведьмака, тщательно вымыла руки антибактериальным мылом, поставила чайник и включила радио. Мне надоели опутавшие меня магические проблемы! Я не хочу думать о том, что против меня и близких мне людей почему-то идет война! Во как все круто! И смешно: библиотекарь со статусом ведьмы (или, если хотите, читайте наоборот) втянут в какую-то магическую войну. Как будто других войн недостаточно…

«А теперь новости культуры и литературы. Вчера в одном из Интернет-кафе состоялась пресс-конференция лидера фэнтезийного мейнстрима, писателя и поэта Авдея Белинского Как уже сообщалось ранее, писатель попал в автокатастрофу и некоторое время находился на лечении в одной из частных московских клиник. Теперь он, по его словам, абсолютно здоров и возвращается к своим книгам и поклонникам. Писатель уже представил на своем сайте главы из новой повести «Имя для ведьмы», которую предполагает закончить к осени… А сейчас предлагаем вашему вниманию песню на стихи Авдея Белинского…»

Я, как автомат, терла полотенцем и без того блестящие чайные чашки, чайник уже не свистел, а криком кричал, что он готов к эксплуатации, а я слушала песню под немудреный гитарный аккомпанемент:

Я останусь для тебя никем. Может, в лучшем случае, героем. Непрочитанный роман закрою И слезой повисну на щеке. Милая, все рыцари давно Вышли. Направленье — неизвестно. Ты останься для меня невестой, Чтоб не плакать, став моей женой. И вокзал, который помнит нас, Пусть стоит как памятник разлуке. И легко мы разнимаем руки, И в окне вагона свет погас.

— Вика, опомнись, — тихо приказал вошедший на кухню Баронет, щелчком пальцев выключая радио. Шикарная модель дистанционного пульта. — Ты не героиня любовного романа, у тебя сейчас война. Ты это понимаешь?!

— У меня сейчас чайник выкипит. Давайте пить чай. И еще: вы не против, если я буду курить?

— Да пожалуйста. Хоть на люстре сиди, свесив ноги, если это тебя успокаивает.

Я наколдовала себе «Данхилл», закурила и раздумчиво спросила:

— Это неподходящее для ведьмы занятие и место… Странная фраза, не правда ли, Баронет?

— Ты о чем?

— О постскриптуме в письме тетушки. Какое ей дело до того, чем я занимаюсь помимо ведьмовства?

— Ну, не знаю… Хотя, если разобраться, по этому поводу можно придумать минимум одну версию.

— Например?

— Например то, что ты имеешь в библиотеке доступ к книгам, магическим или обычным, которые несут, допустим, знание, при помощи которого…

— Которые, которых… Мы в словах не заблудимся?

— Не перебивай меня, противная девчонка! Так вот. Возможно, есть книга, являющаяся оружием против козней твоей тетушки.

— Ну, это слишком!

— Однако она о существовании подобной книги знает и не хочет, чтобы знала ты. Логично?

— Для версии — да. Баронет, книг — миллионы! Библиотек — сотни! Шанс, что я обнаружу такую книгу, просто ничтожен. Да ее и нет вовсе.

— Придумай тогда что-нибудь более логичное, — буркнул Баронет, насыпая себе в чашку с чаем пять ложек сахару. Вот сластена!

— Не могу, — я развела руками. — Меня больше удивляет другое: почему тетка, не видевшая меня никогда, сочла меня своим жутким врагом?

— Может, потому, что ты ведьма?

— Ну конечно! А из-за чьего проклятия я ею стала?! Я в ведьмы не просилась! Вся жизнь из-за этого насмарку пошла! А теперь еще и любимый мужчина меня из-за этого бросил! Ушел и даже не обернулся, а еще фантаст. Пис-сатель!

Баронет с видимым удовольствием выпил чай и изрек:

— Прекрати истерику. Я не буду говорить тебе высоких фраз о том, что надо следовать однажды избранному пути и делать то дело, какое нравится… Однако сейчас ты ведешь себя как пианист, решивший сломать себе пальцы только потому, что на его концерт пришло мало публики. А что касается твоей тетки, то, мне кажется, ее ненависть к тебе — вторична. Ты ненавистна ей не сама по себе, а как дочь нелюбимой сестры.