Иная судьба. Книга I

Наверное, оттого-то, несмотря на радушное отношение к хозяйке, Доротея уже не чувствовала себя таковой. Дух прошлого ушёл, выветрился — вместе с запахом ладана и мирры после отпевания и выноса гроба из скромной пасторской спальни. Свято место пусто не бывает, и вот уже её обиталище, за столько лет так и не ставшее родным, напитывалось новыми запахами и голосами, привыкало к новому, приспосабливалось… Дори оставалось лишь проститься.

После обеда, несколько примирившего женщину с тем, что немедленный отъезд невозможен, она пригласила общество в свой крошеный садик. Скамья там была, правда, всего одна, под старой ухоженной яблоней, но послушники вынесли из гостиной несколько стульев, а сами принялись добродушно перемигиваться через ограду с парочкой пацанов, в коих остроглазый капитан тотчас опознал известных ему гусевладельцев. Получив по лепёшке, мальцы исчезли — только пятки засверкали, но Винсент подозревал, что это были разведчики, основные силы подтянутся позже, как только распробуют добычу. Скоро поймут, что здесь можно поживиться. Усмехнувшись, Винсент на правах человека светского подсел к даме.

— Будет ли мне позволено поинтересоваться вашими дальнейшими намерениями, сударыня? — Он осторожно отвёл в сторону спускающегося на невидимой нити из густой кроны паучка. — У вас есть кто-нибудь в столице, куда вы собираетесь отправиться? Согласитесь, я не могу бросить вас на произвол судьбы.

— Вы, сударь? — удивлённо переспросила Доротея. — Вот уж не думала, что моя судьба может в малейшей мере хоть кого-то беспокоить.

— Разумеется, беспокоит. Я не могу позволить даме путешествовать одной, без сопровождения; в дороге, знаете ли, всякое может случиться. С вашего позволения, мы с братом Туком составим вам завтра компанию и проводим до места назначения. Вот только я хотел бы убедиться, что таковое существует. Право же, мне хотелось бы знать, что вы в безопасности. Приняв на себя заботу о здешних землях и жителях, я не могу упустить из виду и вас. Вы остались одни, но это не значит, что вам не к кому теперь обратиться за помощью, а посему — всегда рассчитывайте на моё участие.

У Доротеи перехватило горло. Давно уже, со времён ушедших молодости и красоты, с ней не разговаривали подобным образом.

— Я… — Она запнулась. — Я благодарна вам за заботу, господин капитан. Однако не хотела бы оказаться вам в тягость…

— Помилуйте, о чём вы? Женские трудности не сравнить с мужскими. Думаю, мы их одолеем. Но не уклоняйтесь от ответа. Я всё же хотел бы услышать о ваших дальнейших планах, если, конечно, вы изволите ими поделиться. Или это тайна?

— Присоединяюсь к вопросу господина капитана, — неожиданно подал голос отец Коайе. Не глядя, поднял руку, в которую тотчас упало спелое яблочко. Пастор с наслаждением понюхал спелый плод, бережно опустил в карман сутаны. — Эстре, конечно, город больших возможностей, но одинокой женщине без помощи, без покровителей будет нелегко. Да и какая нужда вам покидать Сар? Уверен: в самое ближайшее время мы с братом Франциском обустроим для проживания какое-нибудь из тех заброшенных опустевших жилищ, что видели неподалёку. Дома здесь добротной постройки, привести их в порядок не составит труда, а до этого мы воспользуемся гостеприимством капитана Модильяни.

— Разумеется. В замке достаточно места, чтобы разместить не только вас четверых, но и всю резиденцию его высокопреосвященства, — подхватил Винсент.

Доротея почувствовала себя той самой мухой, что запуталась в сетях, раскинутых ловким паучком. Она уже решилась, сделала первые шаги — и снова остаться? Решительно покачала головой.

— Вы же знаете, господин капитан, я не по своей воле сюда приехала, а лишь в силу обстоятельств. Сколько лет я здесь задыхалась… Да, со мной больше нет брата, но, в сущности, какая разница, где мне оставаться одной, здесь или в другом месте? Мне будет тяжело здесь оставаться. Слишком много воспоминаний.

— Понимаю. — Капитан на несколько мгновений опустил веки. Потом взглянул пытливо. — На что вы рассчитываете? Что умеете? Может, у вас всё же кто-то остался из прежних знакомых? Не станете же вы работать, как простолюдинка, достойно ли это вашего происхождения.

Доротея горько усмехнулась.

— Пятнадцать лет я только и делала, что работала на своего брата, — неожиданно для себя язвительно заметила она. — Да, мой муж был графом. Но я-то — дочь священника из небольшого бриттского городка, и наша семья в своё время собирала последние крохи, чтобы отправить меня на обучение в Итонский пансионат. Там я была в числе тех девушек, которые могли рассчитывать разве что на невероятно удачное замужество, или на место воспитательницы детей в семействе аристократов. По прихоти судьбы мне выпало первое. Думаю, пришло время эту ошибку исправить. С детьми я умею находить общий язык и могу научить их не только хорошим манерам и грамоте, но и началам некоторых дисциплин.

— Например? — неожиданно заинтересовался пастор. — Спрашиваю отнюдь не из праздного любопытства, дочь моя. Дело в том, что в патронируемом нами монастыре урсулинок в Эстре как раз не хватает преподавательницы. Наши сёстры уже больше десятилетия берут на воспитание приютских девочек-сирот, но в последнее время на обучение стали поступать дочери из состоятельных семейств. Монастырская школа зарекомендовала себя с наилучшей стороны, и многие родители не прочь, чтобы их дщери получили образование в её стенах. Однако всё чаще слышатся просьбы о том, что не мешало бы сугубо духовные дисциплины дополнить и светскими. Для деток-сирот будущая стезя определена изначально, в связи с их, в основном, неясным происхождением, из них растят хороших швей, вышивальщиц, сиделок. А вот девочек из дворянских — впрочем, уже и из купеческих семей — готовят к будущему пребыванию в свете. Поэтому и зашла речь о том, чтобы подыскать учителей арифметики, географии, истории, музыки, этикета и даже танцев. Но, увы, — святой отец развёл руками, — пансион находится в монастыре, куда доступ мужчинам воспрещён. Мы оказались в затруднении.

— Но вы подали отличную мысль, — подхватил отец Франциск. — До этого нам и в голову не приходило, что можно привлечь к подобной службе бывших воспитанниц аналогичных заведений, но только светских. Некоторые из них после выпуска достаточно стеснены в средствах и вынуждены искать место гувернанток. Н-да… — Он задумался. — Единственный их недостаток — молодость. Многие из них, в сущности, ещё сами дети… Но идея хороша. Пожалуй, я напишу об этом его высокопреосвященству, а заодно порекомендую вас, как бесценную кандидатуру на роль первой светской преподавательницы.

Привстав, отец Франциск учтиво поклонился.

— Не сочтите за навязчивость, дочь моя, возможно, у вас есть какие-то иные замыслы. Но буду счастлив оказаться вам полезным.

Пастор Коайе покивал.

— Сочту за честь присоединиться.

Доротея Смоллет растерянно опустила руки на колени. К такому повороту она не была готова. Это же просто… подарок судьбы, не иначе! Познав изнанку жизни ещё в девичестве, хлебнув тычков и оскорблений от воспитанниц-аристократок, наслышавшись, уже будучи замужем, о презрительном отношении высокопоставленных особ к гувернанткам и воспитательницам, ничего хорошего от будущей жизни она не ждала. Иное дело, что у неё не было выхода. Однако место в пансионе при монастыре давало ей нечто большее: не только заработок и кров, но и сохранение самоуважения.

Она готова была рассыпаться в благодарностях, но слова замерли у неё на устах после реплики капитана Модильяни:

— Что ж, это всё замечательно, но лучше, когда на выбор есть несколько вариантов. Я ведь тоже хотел предложить вам нечто подобное. У меня есть для вас ученица, госпожа Смоллет.

* * *

Дракон был мрачен и… похоже, зол. Хвост его нервно подёргивался и временами хлестал по земле, вырывая клочья дёрна. Но Марта отчего-то не испугалась. Она успела привыкнуть к «старику» — так его для себя окрестила — и в её понимании он был добр, мудр и справедлив, совсем как её герцог… Как Жильберт — с улыбкой поправила она себя мысленно — надо учиться называть его так. Жильберт временами бывал и гневлив, и яростен, в этом она убедилась, но он никогда не позволит себе обидеть невиновного или слабого. Её Жильберт. Жиль…

И почему это мужчины так любят, когда их называют по имени?

— Арман, — несмело позвала она. — Ваша светлость! Или… как вам больше нравится?

Крупночешуйчатый хвост с острым шипом на конце с силой опустился на землю. Но уже без последствий.

— Хммм… — Дракон повернул к гостье голову, выпустил из ноздрей струйки пара. — Не зсссаметил тебя сссразу… Ну ка, повтори…

— Арма-ан, — протянула Марта, словно пробуя на язык мужское имя. — А вот интересно, ваша светлость, вы умеете оборачиваться человеком? Иначе, почему вас так зовут?

— Ишшшь, любопытная, — благодушно фыркнул дракон. — Много будешшшь знать… Как это у вассс говорят? Ссскоро состаришьссся… А есссли я скажу, что не помню?

— Я вам не поверю, — безмятежно ответила Марта. И вспомнила не к месту, как недавно Маркиз, охотясь за золотой рыбкой, свалился в фонтан и сидел потом злой, мокрый, просыхая на солнце, со встопорщенной шерстью, и точно так же, как ящер сейчас, нервно лупил хвостом. Ну, до чего же похоже! Не удержавшись, засмеялась. — Да пожалуйста, храните ваши секреты при себе, ваша светлость, вы мне и таким нравитесь!