Индеец
Шрифт:
– Ясно. Ну тогда я к Сидоровичу, встретимся здесь.
– Добро.
Обрисовав дело скучающему охраннику, Индеец сделал два поворота по спускающейся в подвал лестнице и остановился перед металлической дверью. Какой-то остряк нацарапал на ней надпись: "Проходи не бойся, выходи не плач". Хотя может это сделал и сам Сидорович, интересное тогда у него чувство юмора.
– Проходи-проходи, – раздался надтреснутый голос, – и дверь за собой прикрой.
В полумраке, освещаемого единственной лампочкой подвала, виднелась металлическая решетка, разделяющая комнату надвое, а за ней стол с хозяином. Широкое, чуть дряблое лицо с внушительным
– Здорово, хозяин. Я к тебе от Самоделкина.
– А-а-аааа… заждался-заждался! Значит нашел он проверенного человечка. А я уж думал ко мне пару квадов Долга заявится, а ты гляди ж, один пришел. Ну представься тогда кто ты, меня-то представлять не надо.
– Индеец.
– Наслышан… тебя Ветер привел?
– Да,…
– Не продолжай. Слух о тебе по Зоне прошел, я уже свое мнение составил. Хорошего курьера Самоделкин выбрал. Ну давай посылку, а я тебе ответную приготовлю.
– Только это…
– О деньгах разговора не было! – быстро перебил торговец.
– Я не об этом! Дело просто к вечеру движется, не хотелось бы на ночь глядя выходить. Предложение такое – я за посылкой с утра зайду.
– Это, добре! Ничего не имею против. Главное сам в деревне не треплись зачем пришел, сам понимаешь – люди здесь разные, за всех не ответишь.
Индеец согласно кивнул. Поболтав о ценах и посмотрев напоследок предлагаемый товар, сталкер покинул Сидоровича.
Северов уже сидел за одним из столов с незнакомым сталкером, весьма внушительных размеров.
– Это Жора.
– Жора – это кличка, – протянул руку амбал, при таком внешнем виде он имел умные глаза с невероятно мечтательно-пушистыми ресницами.
– Волка нет в деревне, – продолжил Северов, – так что Жора пока за него. По старой памяти он нам выделит два спальных местечка переночевать. Но у него будет к тебе маленькая необременительная просьба. Так что вы пока общайтесь, обед закажите, а я – к Сидоровичу. Да! Мне возьмите порцию борща и картошки жареной с грудинкой. Только скажите чтоб попозже принесли, а то остынет…
– Да иди уже, – махнул Жорик, – от сиськи давно отучены, разберемся.
Проводив отставного военного, обстоятельный Жорик подозвал официантку и подробно разъяснил что и в каком порядке им принести. Сталкер на вопрос – "устроит?", согласно кивнул, доверяя мнению явного знатока местной кухни. Пока ждали готовки, раздавили медленно и с наслаждением по кружечке пива. Заодно Индеец узнал местные новости и удовольствием глядел официанток.
– Так, что за просьба? Я сейчас не совсем свободен…
– Не напрягайся, – усмехнулся Жорик, – я ж не Сидорович, в работу тебя впрягать не буду. Просто закинь пакет корешу моему, он теперь в Долге у Воронина.
– Большой пакет?
– Да не… типа бандерольки. Ну что подсобишь?
– Да без проблем.
Официантка принесла поднос с тарелками борща, ломтями хлеба и запотевшую бутылку Казака. Сталкеры прервали разговор и с удовольствием приступили к трапезе, не забыв пригубить грамм по пятьдесят. Когда с первым блюдом было покончено подоспела жаренная картошечка. Мужики поступили с ней так же как с борщем – намахнули еще по сто и зашевелили
челюстями.– Бойцы, к нам гости! – раздался голос Северова. Индеец обернулся – бывший военный опирался на здоровенный баул, а рядом с ним, в своем неизменном плаще, стоял Ветер.
– А-а-аааа…, Странник, проходи – будь как дома, – поприветствовал пришедшего Жора. Подошедшая официантка приняла заказы и упорхнула к стойке.
– Почему Странник? – поинтересовался Индеец. Жора с Северовым недоуменно переглянулись, а Ветер лишь улыбнулся:
– Это одно из моих имен. В зоне бывает у человека меняются имена. Пока, с легкой руки Бармена, я не обрел свою кличку, меня здесь звали так. А старые друзья иногда и до сих пор называют, Сидорович например только так и зовет. Так что на Кордоне я – Странник.
– Ладно, я вижу все друг друга знают, так что… давайте-ка по маленькой за встречу, – Жора разлил остатки Казака на всех и отставил пустую бутылку.
Ветер с Северовым налегли на борщ и второе, а Андрей с Жориком откинулись на спинки лавок и удовольствием наблюдали за ними. Когда все насытились, официантка принесла по кружке крепкого чая. Теперь можно было спокойно поговорить.
– Север, не против если мы так сократим вашу фамилию, так куда теперь двинете? – начал Ветер.
– Не передумали мне помогать? Мне казалось у вас тут дело.
– Оно почти закончено. Я искал вот этого молодого человека, – Ветер мотнул подбородком в сторону Индейца, – уж извините, но у нас должен состоятся разговор тет-а-тет. А потом я в вашем распоряжении.
– Так куда вы? – Жорику было интересно, он похоже тоже засиделся на Кордоне и был не прочь составить компанию.
– В Припять… я иду в Припять – возможно там я сумею отыскать потерянный след.
– Волк придет завтра к вечеру – не против еще одного попутчика? – Жора подался вперед.
– Что, солдат, устал охранять зеленых новичков?
– Вроде того… Я был обязан Волку, он вытащил меня с простреленными ногами из лап мародеров. И когда снова смог ходить, остался помогать ему здесь. Но с тех пор прошло уже полгода, думаю я уже никому ни чего не должен.
Они помолчали. На Зону опускалась ночь. Пора было заваливаться спать.
Как и говорил Северов, Жорик предоставил им спальные места в одном из домиков. Скинув шмотки, Индеец и Ветер вышли под ночное небо.
Андрей, выходя приостановился и оценил наличие людей в окрестностях. Сталкеры сидели тремя кучками у костров, а кто-то уже дрых в домиках. В подвальчике что-то бурчал за ужином Сидорович, а в кафешке готовились ко сну. За околицей, прячась за холмом, матерый чернобылец повел стаю слепых собак к очередной жертве.
Индеец не видел все это глазами, но чувствовал очень четко и ясно. Словно перед его внутреннем взором лежала трехмерная карта местности, а на ней кто-то набросал красные кляксы живых существ. Осознание подобной способности заставило Андрюху пошатнуться и опереться на стену. Ветер с интересом взглянул на него, но не стал ничего говорить и прошел чуть вперед, присев на удобное бревнышко.
Андрей стоял, глубоко вдыхая ночной воздух. Слегка кружилась голова, но тело было полно необыкновенной легкости. Казалось кто-то очистил организм от накопившейся усталости и шлаков, перенастроил все органы чувств на более тонкий уровень и напитал тело свежей энергией. Хотелось что-нибудь заорать во все горло или пробежать во весь дух несколько сотен метров.