Индийские сказки
Шрифт:
Выслушал хозяин гостя, и полегчало у него на сердце. Приятели посидели, поговорили, потом распрощались, и гость ушел домой.
Один человек пошел на реку купаться. Видит — на берегу сидит араб по имени Зара. Купальщик дал ему на сохранение свою одежду и десять рупий, а когда искупался, попросил вернуть одежду и деньги. Зара одежду отдал и говорит:
— Что касается денег, у меня с тобой особые счеты.
Купальщик очень удивился и воскликнул:
— О аллах! Я ничего у него не брал и никаких дел с ним не вел. Какие у нас могут быть
Тогда Зара сказал:
— Когда ты нырнул в воду, я подумал, что ты утонул, и сейчас же дал посыльному три рупии с приказом оповестить твоих домашних о том, что ты погиб. Когда же ты вынырнул, я дал три рупии другому посыльному с приказом оповестить твоих родных о том, что ты цел и невредим. А до этого я дал обет пожертвовать три рупии на раздачу милостыни, если ты целым и невредимым вынырнешь из воды. Этот обет я сейчас и буду выполнять. Одна твоя рупия, правда, осталась у меня, но я ее потерял и верну постепенно, частями. Кто-кто, а я денежные дела веду честно!
И Зара ушел.
Как-то раз осел стал думать о своем хозяине.
«Хозяин очень любит нашу собаку, — думал он. — Должно быть, это потому, что она подлиза — виляет хвостом, скачет перед ним, прыгает. Ну, конечно, за это-то он ее и любит. Надо бы и мне попробовать поскакать и попрыгать перед ним, потом забраться к нему на колени! А уж он тогда непременно меня приласкает!»
Так рассуждал осел. Тем временем хозяин его вернулся с поля домой и сел на стул во дворе. А наш осел подошел поближе и ну скакать перед ним. То влево прыгнет, то вправо, да вдруг как заревет во все горло. Потом стал на задние ноги, а передние умильно положил на грудь хозяину и уже хотел было сесть к нему на колени, но тут хозяин не выдержал и завопил. На его крик прибежал слуга с толстой палкой и пребольно отколотил осла.
Один писец ночевал в чьем-то доме вместе со своим слугой.
— Эй, Рамчера! — окликнул слугу писец, — выгляни-ка на улицу! Идет дождик или нет?
— Идет еще! — ответил слуга, не вставая с постели.
— А ты откуда знаешь? — удивился писец. — Ты ведь все лежишь да спишь!
— Кошка со двора прибежала, — ответил тот, — я ее потрогал, так она мокрая.
— Погаси-ка свет! — сказал писец.
— А вы обмотайте чем-нибудь голову, вот вам и темно будет, и спите себе на здоровье!
— Закрой дверь! — сказал писец.
— Ох, брат ты мой! — отозвался слуга. — Надо же совесть иметь! Два дела я сделал, — ответил вам; так сделайте хоть одно вы сами!
Однажды факир зашел в лавку и попросил отпустить ему товар поскорее. Лавочник вдруг обругал его ни за что ни про что. Тогда факир стащил с ноги туфлю и шлепнул ею лавочника по голове. Лавочник пожаловался кот-валу. Тот спросил бедняка:
— За что ты его ударил?
— А зачем он ругается? — сказал факир.
— Ты совершил тяжкое преступление, — проговорил котвал, — но ты факир, и потому я не буду наказывать тебя строго. Плати восемь ан [21] пени. Это тебе в наказание!
Факир вынул из кармана рупию, отдал ее котвалу, шлепнул его туфлей по голове и сказал:
— Если такая твоя справедливость, так подели эту рупию с лавочником, —
по восемь ан на брата придется!Однажды муравью захотелось пить, и он побежал на речку напиться. Пить он стал в таком месте, где течение было очень сильное, и волна смыла его с берега.
21
Ана — мелкая медная монета, 1/6 рупии.
На ближнем дереве сидел голубь, который все это видел, и ему стало жаль муравья. Тогда голубь оторвал клювом листок от ветки и сбросил его в воду, а муравей выбрался на берег по этому листку.
И вот случилось так, что спустя несколько дней голубь опять сел на это дерево, как вдруг подошел птицелов и стал к нему подкрадываться — вот-вот сетью накроет. Голубь не замечал опасности и спокойно сидел на суку.
А муравей был как раз поблизости. Увидел, что голубю грозит беда, подбежал к птицелову и принялся кусать ему ноги, да так больно, что у птицелова не только ноги, но и руки задрожали. Тут голубь заметил его и улетел.
Одного путника ограбили возле той крепости, где жил сам бадшах. Путник пожаловался бадшаху:
— Повелитель вселенной! Разбойники ограбили меня под стенами той крепости, где вы изволите проживать.
— А почему ты не остерегался? — спросил бадшах.
Путник ответил:
— Откуда мог знать ваш раб, что путников грабят под самыми окнами вашего величества?
Бадшах ответил:
— Разве ты не слышал поговорки: «Нет темнее места, чем под светильником».
Один скряга пошел было в мечеть, как вдруг вспомнил по дороге, что, уходя из дому, забыл погасить светильник. Тогда он вернулся домой с полпути, подошел к двери, позвал служанку и сказал:
— Потуши-ка светильник! А двери не открывай — от этого у ней петли стираются!
— Ой, сахиб! — сказала девушка. — А не стерли вы подошвы своих чувяков, пока возвращались с полпути?
— Не бойся, умница, — ответил скряга, — я разулся. Шел босиком, а чувяки подмышкой нес!
Один мусульманин захворал и велел слуге сходить к лекарю за лекарством.
— А вдруг лекаря не будет дома? — проговорил слуга.
— Будет! — отозвался мусульманин. — Иди скорее!
Тогда слуга сказал:
— Может, я и застану его дома, а вдруг он не даст мне лекарства?
— Возьми вот эту записку! Он ее прочитает и даст непременно.
— Ну, положим, что даст, — сказал слуга, — а вдруг лекарство не поможет?
— Ох, чтоб тебе! — рассердился мусульманин. — Пойдешь ты или будешь стоять и спорить?
— Сахиб! — ответил слуга. — А что толку, если лекарство и поможет? Ведь все равно вы в один прекрасный день умрете. Что сейчас, что позже, один черт!
Один слепой шел по улице темной ночью. В руке у него был фонарь, а на голове — глиняный кувшин. Какой-то прохожий окликнул его:
— Эй, глупец! Для тебя ведь что день, что ночь — все едино! На что тебе фонарь?
Слепой ответил:
— Фонарь нужен не мне, а тебе, чтобы во тьме ночной ты не разбил моего кувшина!