Индоевропейский язык и индоевропейцы. Часть 1

Популярность артефакта заключалась не только из-за холодильников. Использовалась сосулька и в другом устройстве. С ее помощью из браги вымораживалась вода. А то, что оставалось — оказывается, та бурда, которую называют коньяк, и жрут на каждом углу. И еще мобили заправляют.

Путешествие закончилось, когда до крыльца осталось метров десять. Навстречу кинулась толпа в темно-синих водяных мантиях и мгновенно окружила со всех сторон. Рожы неприветливые, рогочут. Повеяло неприятностями.

— Цып, цып, цып. Иди сюда мой цыпленочек. Ну расскажи, что ты за артефакт ты нам продал?

Парень подергал тележку, видно хотел быстро выдернуть и сбежать. Фокус не удался, а расставаться с оборудованием было не в его правилах.

— Ай-я-яй, разве не работает? Не может, не может такого быть.

Парня обступили четверо, свалили одним тычком и начали пинать ногами. Сразу и не церемонясь. Цыпа мастерски упал на спину и закрылся. Рискованный бизнес ведет, похоже не впервой ему так с клиентами общаться.

— Не могу деньги вернуть. Готов обменять на другой, с небольшой доплатой.

— С доплатой говоришь, держи свою доплату, держи.

— А-ай, могу взять на реализацию за восемде…

— И сдачу держи. И проценты сверху.

От сильного пинка по голове парень завопил совсем жалобно:

— Пощадите, Вечным учеником молю. У меня есть отличные эликсиры, могу обменять по хорошему курсу.

— Для себя эликсиры побереги.

Шагов десять осталось, вожделенную дверь видно, можно и самому добраться. Приятно, когда неприятности касаются не тебя. Но уж больно любопытный пациент встретился.

— Простите, уважаемые. Если вы его совсем забьете, то он не сможет меня дотащить до крыльца.

Дворянин с широким татарским лицом приблизился и сжал здоровенные кулачищи.

— А ты еще что за гусь. Ты заодно с ним?

— Ни в коем случае, уважаемые. С товарищем Цыпионом меня связывают чисто деловые отношения. Временные. Он взял на себя обязательства доставить меня до порога лечебного корпуса.

— Прикиньте, эта жлобина опять на полигоне промышляет. Только ребра сломанные залечил.

Интересно, выходит зря я этому кренделю переломами ног угрожал. Пока агрессивному капитализму видится прибыль — его ничто не остановит, ни законы, ни бандиты, ни собственное здоровье.

Единственное мое действенное оружие против агрессивных подростков, сбившихся в кучу — это стратегическое отступление. Но оно сейчас не совсем доступно. Второе оружие — это мозг, оно тоже заблокировано, надеюсь не навсегда. Остается спорное — только язык.

— Уважаемые. Меня беспокоит, что после вашего воспитательного мероприятия Цыпа не сможет выполнить свои обязательства. Очень беспокоит и тревожит финансовая сторона вопроса.

— Точно не сможет, а ты что-то против имеешь?

Только что на крыльце толпа стояла, а тут вдруг рассосались. И наблюдателей не видно.

— Ни в коей мере. Я полностью согласен, что этот, вне всякого сомнения, порочный индивид, заслуживает коррекции поведения. Но нельзя ли было перенести, отложить это буквально на несколько минут?

— Будешь умничать жиробас, и тебе достанется. Слышали, пухлый за жлоба заступается.

— Семен, у жлоба тут защитник нарисовался.

Рама, отозвавшаяся на имя Семен, оставила пищащего пацана и мгновенно развернулась. Неспешно подошла и саданула меня под ребра.

— Ты еще что за колобок? Я таких давил и давить буду.

Больно. И обидно.

— О-о-о, поздравляю, да ваш Семен настоящий герой. Он победил лежачего первокурсника со сломанными ногами. Может попросить ему орден выдать? Или сразу Дар Вечного ученика.

Семен оглянулся, ища поддержки.

— Вижу, что первокурсник с длинным языком, который я ему сейчас отрежу и затолкаю в задницу.

— Господа, ваш товарищ Семен, совершенно без причины нанес мне оскорбление. Не уверен, что подобное поведение допустимо среди аристократов и просто культурных людей.

Семен расплылся в довольной лыбе и замахнулся еще раз.

— Ага, а ты меня на дуэль вызови, слабо?

— Рад бы, но не могу. Уставом запрещено. Поэтому мне придется использовать другие методы.

Рассеянный тут народ. Увидели земляную мантию и расслабились.

— На грудь мою внимательней посмотри.

Вся четверка заметно побледнела, разглядывая нашивку.

— Птомант первого курса. Что за херня.

— Сейчас мне придется испытать проклятие неукротимого поноса. Как раз сегодня проходили. Надо материал закрепить.

Растопырил два пальца в сторону противников: «Идет коза рогатая».

— Только попробуй, тебя отчислят. Вам запрещено, это всем известно.

У одного из парней вылезла зеленая сопля и спряталась обратно. Перепугались бестолочи.

— А разве не запрещено издеваться над другими студентами. Беззащитными, толпой и по предварительному сговору?…. «За малыми ребятами»…

— Да пошел ты к нерадивому.

Семен глянул на руку, в которой зажимал длинный тонкий черенок. Сделал шаг и с размаху воткнул его Цыпе в плечо.

— Забирай свой артефакт фуфлыжный. Чтоб ты подавился жлоб ненасытный.

Вся толпа резво припустила, обгоняя друг друга. Татарин на ходу обернулся и бросил в мою сторону:

— Кленович тебя по стенке размажет. Вот приедет в понедельник такое проклятие покажет, что ты…

…

Цыпа схватился за деревяшку. Попытался вытащить со стоном и всхлипами.

— Мантию порвали, изверги.

— Не рекомендую самостоятельно вытаскивать предметы из проникающих ранений. Кровь хлынет, до лекаря не добежишь.

— Денег не дам, я заступаться не просил.

— Да не нужны, мне деньги твои, свои девать некуда. Не тяни, кровь не остановишь.

— Говоришь не нужны? Значит нужны точно. Денег нет. И вообще брешешь, что есть. Если бы были, ты бы заплатил нормально.

Упертый баран. Парень охнул и выдернул деревяшку. Взвизгнул и прижал ладонь к ране. Между пальцев начали прорываться кровавые ручьи.

— Плохо дело, прижимай крепче.

— Не тронь артефакт, это не твой.

— Да сдалась мне твоя палка, дай от мантии клочок оторву, в рану запихаем. Иначе не дойдешь.