Инфицированные

Это первое, что пришло Дью на ум, когда он поднялся в квартиру Перри Доуси. Столько крови – на стенах, на полу, на мебели. Пол в кухне казался не белым, как ему полагалось, а красно-коричневым. Даже на кухонном столе засохла кровь. В квартире кишмя кишели копы из Анн-Арбор, из полиции штата и люди окружного коронера Уоштиноу.

– Ничего себе картинка, а?

Дью бросил взгляд на Мэтта Митчелла, местного следователя по убийствам, который сопроводил его к месту преступления. Стеклянный глаз Митчелла все время смотрел куда-то не туда. Вот и сейчас его губы искривила ухмылка. Казалось, он ждет, что Дью вот-вот блеванет от открывшегося зрелища.

Дью кивнул в сторону трупа.

– У этого диванного Иисуса имеется удостоверение личности?

– Диванного Иисуса? – Митчелл покосился на тело, улыбнулся и снова перевел взгляд на Дью. – Смешная шутка, нечего сказать!

– Спасибо, у меня таких миллион.

Митчелл заглянул в маленький блокнотик.

– Уильям Миллер. Коллега Доуси и, очевидно, его друг – они вместе учились в колледже.

– И все это море крови вылилось из одного несчастного?

Митчелл бросил на Дью еще один удивленный взгляд – на сей раз с оттенком уважения.

– Вы очень наблюдательны, агент Филлипс. Немногие обратили бы на это внимание. Приходилось видеть что-то подобное?

– Раз или два.

– Мы собираем все образцы крови. В ванной и спальне есть еще. Я и так могу сказать, что это не из одного человека. Вы попали в точку.

Митчелл прошел в кухню, стараясь не мешать группе судмедэкспертов, которые собирали образцы.

– Думаю, есть еще жертва, которую мы пока не видели, – сказал он.

– Другая жертва? Вы полагаете, Доуси забрал кого-то с собой?

Митчелл обвел рукой квартиру:

– А как иначе вы это объясните?

– Кровь самого Доуси?

Митчелл рассмеялся.

– Точно, кровь самого убийцы. Хотел бы я посмотреть на того быка, который потерял бы столько крови и еще брыкался.

– Что-нибудь интересное нашли?

Митчелл кивнул и указал на стойку в кухне. В пакете для улик лежала измятая карта.

– Может, нашли, а может, и нет. Эта карта валялась там. На ней несколько свежих кровавых отпечатков, значит, он не так давно в нее заглядывал. Ваджамега обведена кружком.

– Это город, что ли? – Дью взял пакет в руки. Кровь от отпечатков пальцев еще пачкала пластик. На карте кто-то неразборчиво нацарапал слова: «Вот то самое место».

– Да. Часа полтора езды отсюда.

– Вы предупредили полицию Ваджамеги, чтобы держали ухо востро?

– У них нет полиции – городок слишком маленький, но мы известили офис шерифа округа Тускола. В штате все копы уже стоят на ушах.

Дью кивнул. Может, это что-то значит, а может, и нет, правильно Митчелл сказал. Дью наклонился к карте. Не нужно быть гением, чтобы догадаться: Доуси неспроста обвел Ваджамегу. Судя по карте, в том районе не особенно плотная инфраструктура. Похоже, там повсюду деревья.

Деревья.

Густые леса.

Нужно поскорее выметаться из квартиры и звонить Мюррею. Пусть его ребята возьмутся следить через спутник не за Анн-Арбор, а за Ваджамегой.

Боб Циммер в одеянии из коричневого полиэстера пробирался через битком набитую квартирку. Он ловко обогнул фотографа и остановился перед Дью и Митчеллом.

– Час от часу не легче, Филлипс, – начал Циммер. – Я только что поговорил с начальством. Еще раз. ФБР сообщило, что Доуси и тот вьетнамец действовали сообща – они нашли какие-то электронные письма. Служба безопасности объявила, что ситуация критическая. Доуси знает про бомбу.

Дью кивнул:

– Я говорил, что в убийствах замешан кто-то еще. Мы полагаем, это Доуси.

– Сложно поверить, что у нас под носом действовала ячейка террористов. Почему никто не соизволил снять телефонную трубку и известить нас, что в городе террористы? – Во взгляде Циммера сквозило сомнение, но Дью знал, что на его содействие можно рассчитывать. Боб Циммер не станет рисковать безопасностью города.

– Нгуен был, что называется, в спячке, – пояснил Дью. – Просто еще один студент-иностранец. Они сидят тихо до поры до времени, а потом – бабах!.. Каким-то образом ему или его товарищам удалось завербовать Доуси.

– А какого черта «белый воротничок» связался с террористами? – спросил Митчелл.

– Мы пока не знаем, – ответил Дью. – Может, имел претензии к миру по поводу того, что приходилось вкалывать в офисе, а не загребать миллионы в НФЛ. Точно мы не знаем, да это и не важно. Возможно, Доуси известно что-то о бомбе, а мы не знаем о ней ничего. Он нам нужен, притом как можно скорее.

– Вот что я скажу, – начал Циммер. – Мне все это очень не нравится. Девять человек погибли, один из убийц на свободе, и где-то затаилась чертова бомба. Не могу отделаться от мысли, что ничего не произошло бы, сообщи вы вовремя, что следите за вьетнамцем!

– Мы отслеживали его связи. Мы рисковали и проиграли. Главное, чтобы больше никто не пострадал, Боб. Если хочешь спасти не один десяток жизней, доведи до сведения своих людей, с чем придется иметь дело. А теперь извини, мне нужно сделать пару звонков.

Дью вышел из залитой кровью квартиры, а за его спиной Боб Циммер скрежетал зубами от досады и разочарования.

70 Дорогой папочка

В плече пульсировала глубокая, тянущая боль, отдавалась в заднице. Он загнивал изнутри, и дело принимало серьезный оборот.

Перри не представлял, сколько осталось до вылупления его собственных Треугольников. Те места, где они до сих пор сидели – середина спины, между лопатками, левое предплечье, левое яичко, – перестали болеть и чесаться. В мозгу слабо вспыхнула надежда, что они погибли, тихо умерли во сне, как любимый дедушка.

Черта с два!

Лучше бы все болело и чесалось. Места, где жили Треугольники, теперь просто онемели. Совершенно. Мелькнула мысль: «Местный наркоз». Неужели они наносят такой серьезный вред организму, что боль вывела бы его из строя? И поэтому снимают боль? Чтобы он и дальше выполнял свои важнейшие функции – кормил их и берег от Военных?

Перри передернуло. Он вспомнил черные щупальца, которые извивались под кожей Толстухи. Казалось, она не испытывала боли. Может, она ощущала такое же онемение? Возможно, анестезия длилась несколько дней. Самое ужасное, что он ни черта не знает об их «расписании».

Его дремлющие Треугольники скоро проснутся. Сколько времени пройдет, прежде чем они заорут в его голове? Когда он услышит песню смерти?

Нельзя позволить себе такой роскоши, как просто ждать. Нужно исходить из того, что, когда они проснутся, шансов от них избавиться не будет. Да еще вокруг дома рыщут легавые, и рано или поздно они его все равно найдут. Скоро начнет светать. Бежать при свете не удастся. Может, у них «жучки» в каждой квартире и они исправно исполняют обязанности Большого Брата? И уже подключились спутники-шпионы, рентгеновские лучи просвечивают стены, ищут его…