Инициация

— Зачем тебе понадобился целый час? Для чего?

— Подожди. И помолчи. Хотя бы десять минут, — взмахиваю в ответ рукой.

Опускаюсь в стоящее за столом кресло. Прикрываю глаза. События летят с немыслимой скоростью. Только недавно я был овощем, который стоял за прилавком ломбарда, а сейчас внутри бушует пламя, разрывающее душу на части. Ната, которая оказалась то ли предательницей, то ли жертвой. Убитый дед, который просит помочь ему вернуться к жизни. Целая вселенная, которая распахнула ворота и вывалила на меня груду информации.

Слишком много всего. Такое ощущение, что мозг вот-вот расплавится. А ещё есть понимание того, что я в любой момент могу совершить непоправимую ошибку и поиски прервутся, даже не успев начаться.

Стараюсь успокоиться. Унять огонь, который прямо сейчас выжигает внутренности. Да, он спалил все преграды внутри моего разума и заставляет действовать. И это хорошо. А вот желание немедленно рвануть к фабрике и вломиться внутрь с револьвером в руках, не озаботившись подготовкой, уже плохо. Импульсивные решения хороши, когда они идут на пользу дела, а не ведут к смерти.

Спустя какой-то промежуток времени, открываю глаза. Достав телефон, проверяю время. Вижу, как удивлённо расширяются глаза поэта.

— Это что? Артефакт Странников? — уточняет он, пялясь на аппарат связи.

— Нет. Просто техника из моего мира, — объясняю я, убирая устройство на место.

Вздохнув, вытаскиваю из кобуры револьвер, заставив спутника испуганно дёрнуться. Выбросив барабан на левую сторону, экстрактором извлекаю патроны. Подняв один из них, кручу в пальцах, присматриваясь к боеприпасу.

Вроде ничего необычного. Жёлтая гильза, выбитые цифры. Хотя нет, вот есть что-то интересное. Небольшое фиолетовое пятно, которое нанесено на боковую часть.

Проверяю остальные патроны, быстро выяснив, что все маркированы тем же цветом. Достаю вторую коробку с патронами основного калибра. Хм. А здесь крохотные пятна нанесены уже оранжевым цветом. Интересно.

— Знаешь в чём разница маркировок? — поднимаю глаза на Вэнра, с интересом наблюдающего за моими действиями.

Тот подходит ближе и берёт в руки два патрона. Внимательно рассматривает.

— Если честно, нет. В империи принято маркировать штамповкой, а не цветом. Эти сделаны под Странников. Или вовсе под конкретного человека.

Не знаю, о чём он подумал, когда я рухнул в кресло и закрыл глаза, но сейчас поэт выглядит максимально собранным. Даже ни разу не попытался продекламировать очередной стих.

Ещё раз окидываю взглядом выложенные на столешницу патроны и снаряжаю барабан, ставя их один через один. Три оранжевых и три фиолетовых. Так будет надёжнее.

Точно так же поступаю с патронташем — туда отправляется по девять боеприпасов каждого типа.

Следом настаёт очередь боекомплекта к револьверу поменьше. Но тут всё просто до безобразия — на всех патронах стоит синяя маркировка. То есть альтернативы у меня нет.

Вернув оружие на место, вытаскиваю кинжал. Снова бросаю взгляд на Вэнра.

— А об этом можешь что-то сказать?

Вижу, как тот чуть хмурится.

— Я могу выложить многое об истории империи. Провести тебя по тайным тропам Нэффора и вытащить на свет аристократическую грязь. Но в моих руках никогда не было оружия Странников, — голос поэта звучит неожиданно твёрдо.

С сожалением цокнув языком, продолжаю рассматривать кинжал. Змея с парой зелёных глаз, удобная рукоять, массивное лезвие.

— Но про артефакты ты что-то слышал? — снова обращаюсь к парню, который стоит, опираясь спиной о стену и скрестив руки на груди.

— А кто о них не слышал? Но одно дело, травить байки, а другое, видеть всё своими глазами. Сам понимаешь, — подводит он неутешительный итог.

Ещё раз прохожусь глазами по рукояти кинжала. Просто клинок с красивой гравировкой или настоящий артефакт? Если второе, то как им пользоваться? Всадить в тело врага? Окропить своей кровью, как жетон?

Около минуты рассматриваю кинжал, после чего возвращаю его в ножны. Упираю взгляд в поэта.

— Советы? Предложения? Рекомендации?

Тот слегка наклоняет голову вбок и выдаёт ответ в привычной для себя форме.

Вперед же, Странник, в трудный путь,

Твой меч сильнее твоих страхов.

Верь лишь в себя, и одолеешь жуть,

Пустив надежды монстра прахом.

Понятно. Помощи от него ждать не стоит. Хотя, на что я вообще рассчитывал? Хотел получить дельный совет от уличного поэта, у которого ни гроша за душой, а из имущества шпага, да потрёпанный камзол?

Поднимаюсь на ноги. Методично проверяю снаряжение, борясь с желанием немедленно кинуться к двери. Только сейчас до меня доходит, что раз дед оказался в доме неподалёку, то Стакс может его знать. А на моём телефоне как раз имеются фотографии.

Когда заканчиваю, в голову приходит ещё одна мысль и я обращаюсь к Вэнру.

— А что за “золотые дома”? Почему их так называют?

Поэт пожимает плечами.

— Городская байка. Их когда-то выстроили для шахт герцога Нивельского. Тот собирался серьёзно расширяться и вёл переговоры о покупке земель у короны. А потом скоропостижно погиб. Все начинания захирели, а среди горожан до сих пор ходит слух, что герцог спрятал среди тех домов тайник, то ли с золотом, то ли с артефактами Странников. Правда, никто так ничего и не нашёл. Ну а после того, как пара человек пропала без вести, поток желающих и вовсе сократился до нуля.

Пропали без вести? Почему? Заброшенные дома выглядели слегка жутковато, но ничего на самом деле опасного, я там не заметил.

Впрочем, дальнейшие расспросы можно оставить на потом. Если выживу, у меня ещё будет возможность побеседовать с Вэнром. А если нет, то смысла в текущем разговоре всё равно не будет.

Открыв дверь, выхожу в коридор. В его конце стоит слуга, который немедленно шагает навстречу. Отвешивает поклон.

— Автомобиль готов. Господин Паррот просил передать, что ждёт вас в гостиной, — сообщает парень в ливрее, стараясь смотреть мне в район корпуса. Это у них такие правила этикета? Или по какой-то причине опасается взглянуть в глаза?

Добравшись до гостиной, сталкиваюсь со Стаксом, который сразу же протягивает мне тонкую пачку банкнот. Двадцать купюр достоинством в пять цехинов каждая.

Убрав деньги, достаю из кармана телефон и нахожу фотографию деда.

— Вы видели этого человека? — вытянув руку, показываю экран устройства фабриканту и брови мужчины ползут вверх.

— Извините, не могу припомнить. А что это у вас? Как вы засунули туда его картинку? — сразу же интересуется он, разглядывая телефон.

Вернув аппарат на место, покачиваю головой.