Инициализация: Выживание

Каждый взрыв выбрасывал в воздух облако сизого газа, который вел себя очень странно. Он был плотным и его сгустки объединялись друг с другом, будто живые. А потом начали атаковать, концентрируя атаки на мутантах.

Те начали заваливаться на асфальт и корчиться в конвульсиях. Но не долго — газ вырубал их буквально за пару секунд.

Тут явно действуют люди с атрибутами. Как на управление дронами, так и управляя газом. Скорее всего прокачанный атрибут воздуха или дополнительная способность к нему. Удивительно, сколько еще возможностей кроется за атрибутами… и мы не видели даже их малости.

Эмиссар стояла на вершине «постамента», продолжая ритуал, и казалось, что она вообще не обращала никакого внимания на происходящее вокруг. Взрывы, падающие марионетки, газ — всё это не заставляло её даже на миг отвлечься.

Но затем я случайно посмотрел на неё…

Она резко вскинулась, как будто почувствовала мой взгляд, и взглянула прямо на меня. Глаза её, полные холодной решимости, встречались с моими, и я почувствовал, как на мгновение всё вокруг замедлилось.

Она заливисто рассмеялась, одним резким движением убивая очередную жертву и небрежно отбрасывая её голову в сторону, словно ненужную безделушку. Мелодичный смех, звенящий и холодный, разлился над площадью, отражаясь от потрескавшихся стен старых зданий.

Марионетки, которые все еще стояли на ногах, тоже смотрели в мою сторону и улыбались резиновыми бездушными улыбками.

Почти все мутанты уже лежали на земле без сознания и тогда эмиссар взмахнула рукой и облака газа рассеялись, будто их и не было.

— Вперед, дети мои! — театрально воскликнула эмиссар, указывая на нас и оставшиеся на ногах мутанты и марионетки рванули в нашу сторону, не обращая внимания другие группы.

Я стоял на острие атаки и встретил первого мутанта ударом молота — башка треснула, тварь отлетела к стене ближайшего здания. Следующим ко мне подбежал молодой парень, марионетка, — я пнул его в живот, он рухнул, хватая воздух.

Дальше пришлось работать аккуратно — мутантов было мало, и я бил их молотом на смерть. Марионеток вырубал кулаками и ногами, стараясь не покалечить. Один бросился с трубой — я отбил руку в сторону, двинул ладонью в грудь, он упал, задыхаясь.

Со всех сторон подтянулись другие группы, валили марионеток со спины — те не замечали никого, кроме нас. Кто-то кричал в рацию, но я не вслушивался — молот врезался в мутанта, рёбра хрустнули, он свалился, сбив двоих.

Противогаз мешал, дышать было тяжело, я сорвал его — дым ушёл, смысла в нём не осталось. Воздух пах кровью и гарью. Я махнул Котову:

— Барьер, давай!

Он кивнул, плёнка вспыхнула жёлтым — мутант влетел в неё, завыл, но остановился. Котов скривился, но держал.

Слева Кос махнул топором — мутант рухнул без головы. Справа Игорь щёлкнул зажигалкой — огонь лизнул марионетку, та отшатнулась, но я крикнул:

— Не жги их!

Он кивнул, переключился на мутанта — тот вспыхнул и завыл. Гена вытянул руку к ближайшему фонарю — синяя дуга ударила мутанта, он дёрнулся и упал.

— Макс, справа! — рявкнул Сэм.

Я крутнулся — здоровый мутант ломился ко мне. Молот врезался в грудь — рёбра вмялись, тварь рухнула. За ним шли марионетки — я двинул первому кулаком в плечо, он отлетел, второго пнул в колено, он осел, третьему врезал ладонью в шею — упал, хрипя.

Элла скастовала на ближайших марионеток область безразличия, и они упали на асфальт, теряя интерес к происходящему. Ещё несколько облачков сорвались с её ладоней и отправились к оставшимся мутантам, оставляя их беспомощными.

Но, похоже, Элла исчерпала свой атрибут, и я впервые увидел, к чему это может привести — из носа хлынула кровь, и она упала на колени, закрывая лицо руками.

— Держись! — крикнул я. — Больше не кастуй!

Другие группы поджимали — стреляли транквилизаторами, валили марионеток аккуратно. Мутантов не осталось, но марионетки всё ещё лезли вперёд. Я ударил ещё одного в грудь — он рухнул, хватая воздух.

Наконец, вокруг не осталось ни одного противника, и только эмиссар с любопытством наблюдала за боем. Своих жертв она тоже бросила на нас, прекращая ритуал.

— Ой, ну ладно, ладно! — воскликнула она весело. — Вы победили, я сдаюсь!

Эмиссар вытянула руки вперёд, показывая, что её можно связать и она не будет сопротивляться. Её голос звенел, как колокольчик, но в глазах мелькнула холодная насмешка. Я не поверил ни на секунду — слишком легко, слишком быстро.

Группы подтянулись ближе, окружая её со всех сторон. Котов скомандовал своим:

— Держать строй, готовить наручники!

Олег и Миша достали транквилизаторы, Игорь с Гришей встали позади, на случай если она дёрнется. Другие отряды тоже сжимали кольцо — стволы подняты, шаги гулко отдавались по асфальту. Элла всё ещё сидела на коленях, вытирая кровь с лица, Кос стоял рядом, сжимая топор.

Я шагнул вперёд, молот в руках, и рявкнул:

— Не шевелись, тварь!

Она улыбнулась шире, склонила голову набок, будто ребёнок, пойманный за шалостью.

— Ох, какой грозный, — пропела она. — Ну хорошо, берите меня. Я же сказала — сдаюсь.

Котов кивнул двоим из своей группы — те двинулись к ней с наручниками. Остальные замерли, держа её на прицеле. Напряжение висело в воздухе, как перед ударом молнии.

И тут она щёлкнула пальцами.

Звук был резкий, как выстрел. Все вокруг — Котов, Олег, Миша, Игорь, Гриша, Илья, другие группы — замерли. Их глаза помутнели, руки опустились, оружие выпало на асфальт. Они повернулись ко мне, Сэму, Косу и Элле, и я понял — это не победа.

— Ой, кажется, я передумала, — хихикнула эмиссар, хлопнув в ладоши. — Вы такие милые, но мне нужно больше игрушек.

Котов шагнул ко мне, лицо пустое, как у марионетки. За ним двинулись остальные — десятки бойцов, только что окружавших её, теперь шли на нас. Игорь поднял зажигалку, Гена потянулся к фонарю, Олег и Миша вскинули транквилизаторы — всё против нас.

— Сэм, Элла, Кос, держитесь! — крикнул я, сжимая молот.

Эмиссар рассмеялась, запрокинув голову:

— Ты такой дурашка, Ка’ир Вазар!

Она обратилась ко мне странным именем, но Система услужливо перевела его… Пламя Ненависти?

— Я всего лишь хотела пригласить сюда братьев. Они хорошие, правда, — она оглядела постамент из трупов. — Тебя беспокоят мои методы? Ты не лучше. Не сейчас, но потом, через пару лет, ты поймёшь, что эти жалкие людишки не стоят ничего — они просто грязь под твоими ногами.

— Нет, — я помотал головой, рассматривая конструкцию постамента: женщины, дети, старики… Она убивала всех без разбора. — Я никогда не стану таким.