Инкуб, или Демон вожделения

– Я тоже говорил ему об этом, – добавил Бен.

Но Поль отрицательно покачал головой.

– Я с папой буду ждать тебя дома, – твердо произнес он. – И я не уеду из Галэна до тех пор, пока они не поймают или не уничтожат этого маньяка.

– Ты обещала больше не плакать, – обратился Бен к жене. – Твои красивые глаза разболятся. Они и так уже заплыли и стали щелочками, как у китаянки.

Он сказал это, чтобы развеселить Элен, и добился своей цели. Она улыбнулась.

– В молодости, – сказала она, – я могла проплакать весь день, а вечером прекрасно выглядеть Но теперь, когда стала старой развалиной…

– Самая великолепная развалина, которую я видел. И потом – сорок два это еще не старость, – насмешливо-сурово произнес Бен. – Ты, как всегда, напрашиваешься на комплимент. Слушай, Элен, звони обязательно мне хоть раз в день. Во время работы – в гараж, а вечером домой.

Она кивнула и добавила:

– В общежитии только один телефон, и я не могу его заграбастать.

– Ты можешь его заграбастать, когда никого не будет рядом, – заметил Бен.

Элен Китон поцеловала мужа и сына и вошла в общежитие.

– Я надеюсь, что этот дурацкий план сработает, – говорила Сара Валден мужу. – Загнали нас сюда как в курятник.

– Куры – это точно, – подхватил шериф, – ты только послушай, как вы кудахчете.

– Я не привыкла жить с женщинами, – заявила Сара. Меня воспитали трое братьев. Потом я вышла замуж за тебя, и у меня появилось двое сыновей. Я люблю, когда вокруг меня много мужчин.

Ему по душе пришлась грубоватая нежность:

– Ну теперь, когда два наших увальня выросли и вывалились из гнезда, у тебя остался только один мужчина. И тебе будет полезно побыть без меня немножечко. Это поможет еще больше оценить мои достоинства, когда ты вернешься.

Она обняла его.

– Хорошо одно, – сказала она, – ты не сможешь приударить ни за одной бабенкой. Все они будут под замком здесь.

– Не будь так уверена в этом, – хмыкнул Хэнк, – кто мне помешает прокатиться в Мидвэйл и подцепить там молодку?

– Она тебя измотает, – съязвила жена, – мне уже за пятьдесят, но даже я тебя утомлю.

– Хватит болтать. Иди-ка на место, пока я не приложился к твоей толстой заднице.

Преподобный Китон и его жена тоже прощались возле женского общежития. Она явно гордилась, что именно ее избрали предводителем. В жизни их объединяла одна удивительная деталь. То, что они носили общую фамилию было нормально, – так и положено супругам. Но их и звали одинаково – он Фрэнсис и она – Фрэнсис. Когда они поженились, чтобы избежать путаницы, знакомые стали называть их Фрэнк и Фрэнси. Собственный рецепт, как отличать мужское имя от женского, однажды предложил Док Дженкинс: «Я всегда помню, ваше преподобие, что в мужской форме есть большая твердая палка (английское I), которая так и выпирает из вас». Священник холодно отреагировал на это философское умозаключение, а жена мило улыбнулась.

Теперь преподобный обещал жене:

– Господь вас не оставит.

– Знаю, дорогой.

– Я буду за тебя все время молиться.

– Береги себя, Фрэнк. Не забывай принимать таблетки от давления. Помни, что теперь, по предписанию доктора Дженкинса, их надо пить два раза в день.

– Ты тоже должна молиться.

– Ну, конечно же, Фрэнк. Я всегда молюсь.

И за него. Ты должна молиться и за него.

– Знаю, таков христианский долг, – вздохнула она, – но не могу обещать. Достаточно ли я хорошая христианка, чтобы простить его за все содеянное?

– Ты попытаешься?

– Да, я попробую.

– Возможно, ты могла бы собирать и других женщин на ежедневную молитву…

– Каждый день? Не знаю. Вот завтра точно, ведь это воскресенье.

Так или иначе прощались со своими мужчинами женщины Галэна, добровольно согласившиеся на заточение и разлуку с любимыми.

Перед тем как закрыть двери окончательно, преподобный Китон пригласил всех помолиться вместе с ним. Все жители Галэна, освещенные золотом заходящего солнца, стояли у общежитий молча, склоня головы.

– Давайте помолимся, – призвал Китон, – за то, чтобы эта маленькая жертва, эти временные неудобства и одиночество положили бы конец ужасному торжеству смерти и насилия, которые правят в нашем мирном городе. Во имя Иисуса, аминь.

Началось первое ночное бдение.

27

Док Дженкинс писал: «Закон Гришема (зло вытесняет добро) в оригинале относился только к деньгам. Но теперь его проявления можно встретить в любой сфере нашей жизни, не исключая и язык. Точнее, живое слово и меткое выражение повсеместно вытесняются неграмотными вульгаризмами или легкомысленной шелухой:

Постарайтесь вспомнить, когда вам пришлось услышать такое выражение: „Это меня не волнует“. Теперь эта конструкция все время модернизируется в повседневной речи, в прессе и на телевидении. Она стала звучать так: „Меня это волнует меньше всего“. Вдумайтесь в значение данного словосочетания – оно же диаметрально противоположно тому, что было заложено в первоисточнике. Если расшифровать, то получится вот что: „Данный вопрос настолько незначителен для меня, что просто невозможно, чтобы я придавал ему еще меньшее значение“».

Док Дженкинс положил ручку. В доме только он и черепаха Квинни. Без Марты и Дженни эта тишина субботнего вечера просто угнетала. Прекрасная возможность, подумалось ему, поработать над очередной статьей для «Сигнала». Статьей Билла Клеменса. Но, похоже, она не очень получалась. Не понимая, в чем дело, он заставил себя продолжить творческие изыскания. Ручка забегала по бумаге:

«Безграмотные люди (среди них много журналистов и авторов, связанных с ТВ) неправильно трактуют исходную фразу, а ведь она очень логична и цельна. А вот упомянутый уже странный гибрид „меня это меньше всего волнует“ – бессмысленная, фальшивая версия, но все же именно она побеждает и вытесняет правильную форму. В настоящее врем существует два варианта описания магнитофона, в котором пленки…»

И дальше еще на нескольких страницах Док разводил глубокую философию на мелком месте, касаясь этой животрепещущей темы. Прошло немало времени, прежде чем Док поставил точку и стал перечитывать только что созданный шедевр. Все вроде бы было хорошо, но, увы, для Била Клеменса… совершенно не смешно. Может быть, он стареет, а может, просто не до смеха в городе, где происходят такие ужасные события. И уж наверняка для вдохновения ему не хватало Марты и Дженни. Без них в доме было слишком одиноко. Док уже почти решил пойти в гостиницу и поболтать с Джедом.

«Но почему именно в Галэне?», – вспомнил он вдруг собственный вопрос.. заданный Джулиану. А тот ответил: «А почему бы не в Галэне?» Тогда такой ответ устроил Дока, он успокоился, услышав, Что ее было какой-то особой причины, по которой ИНКУБ выбрал Галэн. Но потом у него появились немного другие соображения на сей счет. Например, в городе находился экземпляр редкой, почти легендарной книги «Потерянные искусства». Это само по себе было настолько примечательно, что ставило под сомнение попытку объяснить все происходящее простым стечением обстоятельств.