Инкуб

 Гэбриел рассмеялся. Распахнув плащ, он достал фляжку и сделал небольшой глоток, облизывая губы. Гордым и холодным казался он сейчас в алом свете расписных портьер зала Le Dessert. Словно нарисованная карандашом фигура, неявный эскиз посреди цветущей пастели.

 - Что за игру ты затеял, Лоран? Смотри, я буду пристально следить за тобой. Только тронь её – вырву душу.

 - Как же не трогать девушку, от которой без ума! – Лоран улыбался, но Гэбриел, мрачно усмехаясь, наклонился к нему и прошептал:

 - Ты знаешь, о чём я.

 Поднявшись, Инкуб направился к выходу.

 - Постой, а как же вино?

 - В другой раз.

 - Но, Гэбриел! – Лилль подбежала к нему и прижалась крепко, как только могла, не желая отпускать, - Ты же знаешь, я никогда не чувствовала себя женщиной, такой, какая я есть. Всё время скрывалась за чужими лицами, образами, словами. Лоран же хотел слышать и видеть только меня! Он, единственный, после тебя, кто сказал мне: «будь собой, настоящей, Лиллиан… со мной…».

 Она шептала, теребя плащ Инкуба, но он молчал, не говоря, ни слова. И только потом, когда Лилль остановилась, смешавшись, не зная, что ещё сказать, он вышел на улицу, оставляя позади звонкие небесные слёзы.

 ***

 Паренёк на углу раздавал газеты, натужно выкрикивая главную новость дня – что-то про пропавшую девушку. Наблюдатель просмотрел несколько страниц, потом свернул и выбросил никчёмную бумагу в урну. Ничего интересного. В мире людей как всегда ничего интересного…

 Прошло три дня с тех пор, как Гэбриел Ластморт стал городским Наблюдателем. Раньше он слышал об этом месте от Лилль, поселившейся здесь. Она уверяла, что этот город похож на Лондон, и была почти права. Такой же статный и гордый, строгий и дождливый, туманный, бледный Санкт-Петербург выглядел идеальным домом для Видящих. Однако на карте Ока он назывался Тюрьма, Психушка, и был помечен как Зона Карантина.

 Око – так величался мир Видящих, которых люди, острые на язык, именуют нечистью, кошмарами и прочими звучными фантасмагориями [27] . Безусловно, среди Видящих встречались те, кого иначе, как монстрами, и не назовёшь, но в остальном (что было страшнее) они старались походить на людей, примеряя ночью и днём свои новые «овечьи шкуры». И именно эти «волки» провозгласили себя Хранителями Баланса между светом и тьмой, необходимого для дальнейшего развития человечества. А местом сбора неразрешённых конфликтов был избран отдалённый от прочих городов Санкт-Петербург, ставший тюрьмой для тех, кто оказывался неугоден Верховному Совету Ока.

27

 Причудливое видение, существующее лишь в воображении; нечто нереальное.

 Здесь, среди белых ночей все конфликты разрешались насилием. Правые или нет, многие неугодные исчезали, растворяясь в фундаменте города. И Гэбриел слышал плач – голос, просивший спасти от чумы, поразившей каменное сердце. Что-то связывало Наблюдателя с этим местом… Словно Город был похож на него, Инкуба, и поэтому он не мог оставаться немым к обращённым мольбам, как будто хотел помочь… нет, не Городу – себе.

 Наблюдатель направился к набережной, навстречу ветру и серой воде, погружённый в противоречивые мысли. Он не спешил возвращаться в мансарду – Шейди будет спать до самого вечера – поэтому просто блуждал по узким улицам, присматриваясь к жизни, творившейся вокруг. Инкуб наблюдал, избегая людей, надвинув на глаза широкополую шляпу. Он любил одиночество, и предпочитал молчать и созерцать, нежели вступать в бессмысленные диалоги и дискуссии. Но пламя внутри сводило с ума – Гэбриел едва держался на ногах, сражаясь с огненным голодом. А мимо проплывали обольстительные женские ароматы, раскрывшиеся бутонами страсти под фианитовой россыпью дождя.

 _________

Кукла

 _________

 Золотистые буквы вывески клуба «Куклы» казались светочем, манившим сквозь туман мужчин, чьи кошельки были полны ворованных денег, а запросы дики и грязны. Небольшое двухэтажное здание напоминало мотель у дороги, в котором останавливаются на несколько часов, реже – на ночь. Над звонком на входной двери маленькая надпись гласила: «Играть в Куклы» [28]– призывая гостя принять участие в недетской игре.

28

 Оригинальное название: Play Dolls (англ.)

 Гэбриел позвонил, и, спустя несколько секунд, дверь открыл сутулый мужчина итальянской наружности, приглашая странника улиц проследовать в «игорный» дом. Внутри не было ни золота, ни того лоска, которым пестрила входная вывеска. Отсутствие ремонта компенсировали развешанные по стенам плётки, наручники и интригующие части ободранных манекенов, вкупе со статуей Венеры, вероятно, гипсовой, и по всей видимости мастурбирующей под рекламным плакатом солнечного Крита. «Куклы» были не просто клубом азартных игр и сутенёрским притоном, но и турагентством, разрабатывающим программу сексуальных путешествий для жадных до нестандартных приключений граждан. Такова была особая политика клубного руководства «во времена сексуального неверия и недоверия».

 На маленькой брошюре, которую «итальянец» сунул Гэбриелу в руки, был записан кусочек речи «кукольного» директора, произнесённой во время митинга в поддержку свободных отношений между людьми. Генри Болз [29] призывал к раскрепощению тела, отказу от общественной морали и началу эпохи международного секс-туризма, в результате которого за несколько лет в мире людей произойдут изменения, которые приведут к усилению качества и численности расы, став причиной великого переселения народов. Однако, ясно было то, что пафосная речь являлась дешёвым пиаром, продвигавшим клуб «Куклы» в широких… на самом деле, весьма широких кругах.

29

 Balls – "шары" на американском сленге означает мужские яички (тестикулы).

 - Спасибо, - Гэбриел вернул брошюру «итальянцу» и подошёл к приёмному столу.

 Пышная секретарша с силиконовыми губами улыбнулась соблазнительно-наигранной улыбкой и сладко пропела:

 - Карты, девки, два туда и обратно [30] ? Чего изволите?

 - Комната 9.

 - Секундочку… Тони! – прокричала она итальянцу у двери, - Тут у нас «особый» гость! Подготовь Сабрину! А вы можете проходить на второй этаж, железная дверь в конце коридора. Вот ключ. – секретарша кокетливо подмигнула и сделала вид, что занялась делом, пытливо рассматривая страницы журнала Playgirl [31]

30

 Фразовая отсылка к фильму режиссёра Гая Ричи «Карты, деньги, два ствола». Именно этот фильм транслировал маленький телевизор на секретарском столе, и, по всей видимости – он весьма соответствовал настроению данной «конторы».

31

 Эротический журнал для женщин.

 Комната номер 9, именуемая посетителями «Камерой Пыток» [32] , существовала в «Куклах» для любителей особых извращений, связанных с болью, кровью, насилием и наркотиками. Здесь, под контролем Сабрины, каждый мог исполнить свою заветную фантазию, будь то суицид или жёсткое изнасилование, сношения с трупами или даже с детьми (часто именно здесь навсегда пропадали беспризорники и сироты). Гэбриел узнал о «Камере Пыток» от одного из посетителей «Дикого Койота» незадолго до того, как вступился за жизнь Поля, поэта-декадента. Тогда уже зов плоти томил Инкуба, но годы контроля научили его справляться с безумным желанием. Однако, до поры до времени…

32

 Неслучайно на двери в эту комнату было написано Flat 9 (дословно с англ. – «девятая квартира»), что читается как «флэт найн», что созвучно «флэт лайн» - flatline (англ., прямая линия на кардиомониторах, сигнализирующая прекращение биения человеческого сердца).

 Сабрина, красиво сложенная блондинка, стянутая кожаными ремнями, уже ждала его за дверью, извиваясь у шеста под грохот немецкого индастриала [33] . Вызывающая надпись «подонок боли», [34] вытатуированная на её правой ягодице, раскачивалась в такт агрессивной, синтетической музыке.

 Гэбриел сбросил верхнюю одежду, и с усмешкой, расправив плечи, словно крылья, двинулся к хозяйке «Камеры Пыток». Из серого призрака дождливых улиц он на глазах превращался в похотливого демона, вены наливались красным огнём, глаза полыхали, движения становились плавными и, в то же время хищными – так крадётся зверь, завидев жертву, предвидя её конец в жарких, безумных объятиях. Запах секса, истинной страсти, полностью овладел его существом и питал одним своим присутствием, но голод был слишком силён и Инкуб жаждал большего, хоть и понимал, к чему это может привести. Здесь в комнате порока, ему не нужны были чужие фантазии – только та, кто творил и повелевал в полумраке бордовых свечей, могла наполнить его тело жидким огнём, насытить демоническое безумие.

33

 Музыкальное направление, отличающееся выраженной экспериментальностью и особой эстетикой механических и других промышленных звуков. Индастриал элементнты в других жанрах чаще определяют большую электронность и агрессивность звучания

34

 Или изуродованная болью. Здесь также присутствует связь с немецким проектом Painbastard. Одна из их самых мощных тяжёлых песен (Mother) как раз играет в момент происходящей сцены.