Инквизиция: Омнибус

— Мой господин, — повторил он. — Докладываю, наше подразделение высадилось на поверхность. Они совершили высадку тридцать один час назад, но вы не присутствовали на церемонии.

Мур улыбнулся.

— Я изучал план действий совместной операции.

Набонидус промолчал. Он был прямолинейным и резким человеком и часто не понимал Мура. Однако Мур полагался на него как на могущественного псайкера, который обладал обширными познаниями в области демонологии и был выдающимся хирургом. Но были и дела, которые Мур не доверял ему из-за отсутствия в Набонидусе коварства. Мур рассматривал колдуна только как эффективного исполнителя. Если бы его способности не проявились, Набонидус мог бы стать сержантом отделения или даже капитаном роты. Как колдун ковена он всегда был ограничен из-за отсутствия способности к обману.

— Подойди, Набонидус. Посмотри сюда.

Мур коснулся зеркала. На нем снова возникли изображения. Набонидус взглянул на экран, его стальная маска скрывала эмоции колдуна.

— Это Гаутс Бассик, — констатировал колдун.

— Это наша совместная операция. Частично плоды моих трудов, — гордо произнес Мур. Его глаза вспыхнули колдовским сиянием.

Набонидус с любопытством наклонил голову.

— Ты — источник проблем Бассика?

Его тон был лишен каких-либо эмоций. Набонидус был таким же прямолинейным, как и его вопрос.

— О нет, я не источник, — произнес Мур. На мгновение он задумался, смакуя момент. — Я организатор.

— Тебя могут счесть предателем, — произнес Набонидус.

Каким-то образом его слова не прозвучали как порицание. Если бы кто-то другой произнес подобное, Мур убил бы его. Но не прямолинейного Набонидуса.

— Я делаю это для ордена, — ответил Мур, делая шаг назад. — Ты видишь, чего я добился?

— Возможно, — ответил Набонидус, осторожно выбирая слова. Мур испытывал его, и колдун чувствовал это. Если он на секунду засомневается, ему наступит конец.

Мур подошел к Набонидусу.

— Мой покровитель создает армию рабов, способных добывать варп-руду на Гаутс Бассике. Она требуется ему для завоеваний, и только у меня есть план, как это можно сделать.

Колдун говорил с уверенностью сумасшедшего, а его руки описывали дуги в воздухе. Набонидус попытался отступить назад, но его повелитель напирал на него, пока не оказался с ним лицом к лицу.

— Ты понимаешь, что я делаю? Почему я это сделал?

— Я понимаю, Мур, — осторожно произнес Набонидус. — Но мы послали наших братьев в ловушку. Мы должны предупредить роту Хазарета…

В этот момент Мур схватил голову Набонидуса и взглянул колдуну прямо в глаза.

— Никого не надо предупреждать. Никого, кроме тех, кого я выберу, — прошипел он.

Оттолкнув Набонидуса в сторону, Мур снова активировал зеркало. Он увидел Ур, микрокосмос цивилизации среди диких равнин. Черное облако застыло над городом, окутав словно туман дымоходы и крепостные стены города.

— Ты видишь эту силу? Мощь моего покровителя. Мы можем разделить эту мощь, если отдадим ему Гаутс Бассик. Мы больше не будем пиратами и отбросами. Мы станем благородными воинами.

— У Кровавых Горгон нет покровителя, — произнес Набонидус.

— У нас есть соглашение Набонидус, что если Кровавые Горгоны отдадут моему покровителю Гаутс Бассик, он сделает наш орден сильнее. Я прагматист, Набонидус. Я знаю, что нужно сделать, чтобы поднять нас из грязи.

— Я понимаю, — ответил Набонидус с дрожью в голосе.

Мур хлопнул ладонью по зеркалу. Изображения исчезли, и на нем остался лишь отпечаток его руки.

— Нам нужно это. Я делаю это не для себя, но для ордена, — заключил Мур. — Гаутс Бассик — достойное приношение за ту награду, которую мы получим.

Глава 7

Рассвет еще не наступил, а Варсава уже думал о том, что этот день будет таким же, как и предыдущий. Отделение пересекло очередное высохшее устье реки, оставляя крупные следы на земле. Последние четыре дня они двигались на огромной скорости даже в самый солнцепек.

Они оставили песчаную местность на юге далеко позади и, согласно тактическим картам, углубились в центральные равнины на тридцать с небольшим километров. На удивление эта местность была обильно покрыта зеленью. Гаутс Бассик был островом без океанов, но иногда кратковременный дождь наполнял водой канавы и устья рек.

Не поддающиеся ржавчине солянки росли на красной, бесплодной почве рядом с покрытыми каплями акациями. Остатки дренажных каналов стали пристанищем для древних растений. Высокие деревья, растущие на дюнных полях, были, возможно, самым большим отличием от центральных и западных территорий и своих собратьев на юге и востоке.

Следуя по высохшим каналам, отделение «Бешеба» повернуло на север, пытаясь связаться со своими братьями.

Варсава брел по маршруту, издавая гидравлическими суспензорами колена свистящий звук. В такой «монотонной» стране легко было заснуть, намеренно провоцируя полудрему. Но он оставался на чеку, заставляя себя периодически сканировать местность и передавать информацию по воксу. Его болтер висел через плечо, а левая рука свободно болталась рядом со спусковой скобой. За последние четыре дня отделение «Бешеба» научилось избегать бродячие группы мертвецов в целях экономии боезапаса. Хотя кроме мертвецов и отбившихся от стада коз здесь не было никаких признаков жизни.

— Я чувствую высокие атмосферные колебания. Бактерии, — объявил Варсава, когда линейный график возник в левом углу визора его шлема. Порыв ветра «омыл» лица Горгона крупицами песка

— Что ты говоришь?

Хотя ни одно человеческое заболевание не могло разрушить иммунную систему космического десантника, Саргаул активировал вентиляционную систему шлема.

— Я тоже чувствую это. Очень кислотные, очень сильные, — подтвердил он, сплевывая слюну через решетку шлема.

Цитон сделал то же самое, глубоко задышал и откашлялся, когда его мульти-легкое отвергло воздушную субстанцию.

— Я не могу определить это, — произнес он, повышая голос и интенсивно отмахиваясь от пылевых потоков.

— Это чистая деформация.

Отделение остановилось, пока Цитон отмахивался и откашливался. Факт, что субстанция могла заставить так вести себя даже космического десантника, говорила о ее летальном эффекте. Запирательные мышцы его легкого сжимались, когда орган пытался прочистить дыхательную систему очищающей слизью.

— Никаких больше образцов, — зло крикнул Сика. — Варсава, выключи свой монитор. Ты вселяешь в нас беспокойство.

Варсава выругался, но подчинился. Ядро блока питания его брони функционировало уже две тысячи лет, и дух брони отличался капризным темпераментом, но никогда не лгал десантнику. Он заметил на мониторе еще кое-что, помимо бактерий.

Его детекторы зафиксировали органическую сигнатуру, знакомую Варсаве.

— Помните, что говорил Аргол, — продолжил Сика. — Если сенсоры не работают, у вас остается инстинкт, который не подведет. Используйте глаза, уши и прекратите отвлекать друг друга.