Инновационная сложность
Шрифт:
Отдельная тема – виртуал (или виртуальный образ) и его природа, его структура. Это психический образ, отражающий процессы, происходящие внутри психики и управляющий ими; человек, имеющий виртуальный образ, считает, что репрезентант этого образа объективно существует, вне зависимости от человека».1
Габариты виртуального образа задаются «шириной основания» – элементной базой, в нашем случае виртуальными реальностями (телесности, сознания, личности…) и «высотой» – числом его иерархических уровней. Определение значений в точках сечения ортогональных проекций реальностей виртуал а – нетривиальная теоретическая и практическая задача.
Качественный анализ в данном вопросе помогает, позволяя выделить следующие типы патологий в пирамиде виртуал а – в топологии онтологии внутреннего человека: разрывы, перевороты, скручивания, выпадения, сдвиги и т. п. Сегодня все это находит инструментальное подтверждение в результате
Мы оставили в стороне язык – как виртуальный объект, процесс или явление, – и внеязыковое (предъязыковое) пространство сознания. Актуальность и ненадуманность последнего, возможно, выглядит на первый взгляд излишне теоретичным и лишенным практического смысла. Укажу лишь на очевидное – слепоглухонемые люди, – и отошлю к соответствующим работам Эвальда Васильевича Ильенкова (1924–1979). Так что, человек не только сын языка, полагаю, что тезис этот общеизвестен, но и «дом языка». Интерактивность отношений в системе «человек-язык» очевидна, как и то, что «человек – это виртуальная реальность», со всеми нерешенными сегодня эпистемологическими и онтологическими проблемами.
Мы опустили разбор задачи адекватности исследователя инструменту и объекту исследований в схеме постнеклассической рациональности В. С. Степина, имея ввиду в качестве объекта и инструмента – человека. Исследователь по степени своего внутреннего качественного разнообразия должен быть больше и первого – человека как объекта исследований, – и второго (человека – самого себя, – как инструмента исследований). Их сравнение не столько вопрос ценностей, не только целей, сколько оценки качественного и количественного разнообразия их внутреннего пространства (мира), как бы мы его не называли. В качестве метрики виртуалистика использует теоретический конструкт «виртуальный человек», который мы начали рассматривать выше.
Аретея как область практики может рассматриваться как адекватное обучающее пространство самоидентификации и саморазвития: определение философско-методологических аспектов пространства социально-обучающего консультирования, направленного на девиртуализацию аномичных реакций и виртуализацию (порождение) желательных событий и состояний, одна из актуальнейших научно-практических задач.
Виртуа листика как парадигматический подход имеет свой постнеклассический язык – биологос, – со своей философией, методологией, теоретическими конструктами и объектами. Применение традиционных терминов требовало бы каждый раз отдельного уточнения специфики их содержательного, процессуального, процедурного, парадигматического и пр. наполнения. Поэтому 25 лет назад было принято решение о конструировании специального научного языка – биологоса трансдисциплинарной проблематики, адекватного виртуальным объектам, и о формировании соответствующего комплексного, междисциплинарного направления исследования виртуального человека – виртуалистики, в организованной Н. А. Носовым (1952–2002) одноименной лаборатории в созданном научным, организационным и футурологическим гением академика И. Т. Фролова Институте человека РАН (1991).
Прошедшие годы показали правильность решения Н.А. Носова: медицинский, психологический, социальный, компьютерный, управленческий и пр. мэйнстрим изучения виртуальности, ни смотря на технические успехи и достижения, не смог получить фундаментальных теоретических результатов, касающихся понимания природы такого явления, как виртуальность.
Советская школа виртуалистики, заложенная Н. А. Носовым и О. И. Генисаретским (1986), до сих пор сохраняет мировые приоритеты. Эффект мето до л огического отторжения не позволяет классической и неклассической рациональности научного мейнстрима концептуализировать виртуальные объекты. Иначе говоря, не позволяет специалистам с традиционными мировоззренческими установками понять суть происходящего во время работы с виртуальными психологическими реальностями. Феноменология идио-патии – болезни неизвестной причины, – в качестве примера парадигматического конфликта между природой виртуального объекта и традиционным его толкованием, описана и подвергнута герменевтическому раскрытию в конце настоящей работы.
Итак, водным краеугольным пунктом, задающим все пространство событий и последующего понимания их природы, должно быть уяснение того, что виртуальные психологические события порождаются со скоростью, превышающей «пресловутый» 25-й кадр: человек не различает переход из одного состояния в другое – не успевает зафиксировать, пережить, не может контролировать и тем более управлять такими переходами. Потому-то нежелательные реакции собственного организма и отсутствие желаемых состояний – гратуалов (смотри ниже), «неуправляемость» тех и других – вот то, что составляет второй аспект особенностей природы виртуальных явлений и вызывает массу негативных психоэмоциональных реакций и расстройств
во всех сферах человеческой жизни: экзистенциальная сила патологического/нежелательного виртуала – такие состояния называются ингратуальными, сильнее воли и рационального выбора человека.Страдающие хотят ингратуальные события контролировать, поэтому стремятся освоить самые разные техники – медитации, рефлексии, йоги и пр., вплоть до попадания в дваижения/секты «тотальной осознанности» и им подобные. Многолетние попытки авиационных врачей и психологов ухватить предвестники потери сознания у испытуемого летчика во время исследования на центрифуге подтверждают малую перспективность таких усилий. Это не решаемая задача для большинства людей. Требуется специальное – ковиртуальное, – пространство аретеи для решения данного класса задач. Подобная феноменология позволяет утверждать, что традиционная эпистемология не адекватна виртуалу – реальностям, находящимся в отношениях порождения-порожденности, как объекту осмысления. Пара порождающий-порожденный задает множественность онтологий из которой междисциплинарность, комплексность вытекает как частный феноменологический случай. Очевидно, что вся работа с виртуальной образностью опирается на знание закономерностей ее жизнедеятельности. Если не на законы – их разработка отдельная проблема, то на некоторые антропологические константы.
Тем не менее, мы можем говорить об основном биопсихологическом законе (описан автором) – по аналогии с биогенетическим, задающем взаимоотношения онтогенеза и филогенеза, – о повторении в виртуалогенезе (в микрогенезе виртуальной образности) виртолюции внутреннего человека. Последняя стадируется феноменами удвоения реальностей: телесности, сознания, личности, воли, внутреннего человека. Объясним на примере освоения навыка речи: у ребенка сначала возникает фонема (звук – телесность; ребенок «гулит»), а затем лексема (смысл – сознание), потом перлокуция (личные цели), воля – когда помолчать/сказать и т. д.
Можно также утверждать, что меняется оппозиция константный-виртуальный: в какой-то момент тело, телесность начинает следовать за сознанием. Сознание занимает место порождающей реальности, влияющей на телесность – органику, соматику человека. Таким образом, еще одна закономерность: тело следует за сознанием, если человек достигает определенной антропологической зрелости.
Таковы некоторые установки и закономерности аретеи.
Рассмотрим принципы аретеи пристальнее.
Номенклатура и система принципов работы с виртуалами формируется и сегодня сводится к следующему.
Диагностика и коррекция (аретея) аномий исходит из активности человека страдающего – физически, психологически (интеллектуально/рационально, эмоционально/иррационально, личностно, расстройствами воли, душевными коллизиями), социально… Человек такой в виртуалистике называется а ретентом, специалист, проводящий диагностику и аретею (коррекцию) – аретевтом.
Аретент не может быть без сознания и не может не понимать того, что происходит: он действующее начало во всей аретее – человек думающий (осознающий, сопоставляющий, вспоминающий, представляющий и пр.), переживающий (участвующий, страдающий, страждущий и пр.), а значит активный и действующий. Этот же принцип можно рассматривать как описание ограничений методов аретеи. Границы условные, так как есть операции, которые аретент должен провести, например, во сне (процедура девиртуализация первичного энуреза – ночного недержания мочи: смотри ниже), что выводит нас за пределы общепринятого понимания соотношения сознания и бессознательного и оставляет открытым вопрос об ограничении метода и/или самого а ретента – его «антропологической зрелости» – способности управлять своим виртуальным человеком.
Принципиальное замечание. Общеизвестно, что человек теряет сознание, приходит в сознание, сознание его может быть ясным, спутанным, затемненным, человек может быть без сознания, в коме… Вопрос откуда оно – сознание, – «приходит» и «куда уходит» в большинстве своем не рассматривается десятилетиями. Смотри, например, работы по изучению искусственного интеллекта.
На наш взгляд, сознание – порожденное образование, обладающее всеми признаками виртуальной реальности: порожденность, автономность, актуальность и интерактивность. От его структуры зависят все остальные процессы и объекты, порождающиеся в нем как в константной для них реальности. Изменив онтологическую структуру сознания – следует выделять его оболочку (в виртуалистике это собь) и телесность – содержание сознания: последнее – общеизвестные объекты исследования в психологии, – можно поменять всю палитру виртуальных образований, способных возникнуть или никогда не возникающих (!) в его пространстве. Аретея позволяет модифицировать онтологическую структуру оболочки виртуального человека – собь реальностей телесности, сознания, личности, воли и внутреннего человека, но мы забежали вперед. Ни а ретент самостоятельно, ни аретевт без согласия и участия(!) аретента такие результаты в консуетальном состоянии получить не могут.