Иногда говори "нет"

Когда гости дошли до кондиции, Светка предложила прогуляться. От предложения взять теплую куртку, заверив, что замерзнуть ей не дадут.

Киллер ринулся было за другом на прогулку, но Ковалева вовремя дернула мужчину за руку, шикнула и покрутила пальцем у виска.

– Ты куда?! Без тебя разберутся.

Утро началось традиционно.

– Твою ж дивизию!

Ковалева стояла с открытым ртом, остановив железную кружку с колодезной водой буквально в паре сантиметрах ото рта. День обещал быть солнечным, но осеннее утро уже не будет таким теплым, как раньше. И вот, стоя на одной ноге, упершись коленом в колодец, Ковалева возмущалась и восхищалась, глядя на разминку киллера. Восхищалась, потому что даже после жестокой попойки киллер нашел в себе силы встать ни свет, ни заря и приступить к ежедневной разминке. А возмущалась, потому что гость был опять наполовину раздет.

##PRODOLGENIE## 10-07

Скромность и непритязательность, впитанная с материнским молоком, наслоившийся скептицизм по отношению к собственной внешности, ракушечным панцирем покрывал суждения Ковалевой. Комплекс неполноценности не позволял даже в годы разбитной молодости поднимать глаза на первых красавцев курса. Ира не заглядывалась, даже чуть-чуть, даже тайком. Лелеяла в мечтах размытый образ своего собственного принца, но надежда встретить такого мужчину теряла объем, превращалась в черно-белую фотографию, вклеенную в семейный альбом, заброшенный на чердак и покрытый толстым слоем пыли. Бесполезный, по сути своей, но чтимый традициями, раз в год занимающий достойное место на семейном совете, вытираемый влажной тряпочкой.

Именно к своему черно-белому плоскому образу Ковалева обратилась при виде скользящего меж стволов киллера. Образ начал приобретать четкие абрисы, насыщаться красками и объемом. Ира рывком головы попыталась сбросить оцепенение - она испугалась. Не тот человек. Не сейчас.

– Риночка, милая моя, а что ты кушать будешь?
– Ковалева-старшая материализовалась из воздуха.

– Ох, мам, наверное, до обеда - ничего.

– Плохо?

– Паршиво - не то слово.

Привычным движением Любовь Егоровна забросила ведро в колодец. Ира дождалась, пока цепь вновь накрутиться на барабан, и схватив полное ведро, направилась к дому.

– Да твою ж дивизию!
– ведро вырвалось из рук, но ни единая капля не вылилась.
– Гриттер! Предупреждать надо!

Крайне довольный своей детской выходкой киллер стоял с ведром и белоснежно улыбался.

– Ирра, куршлак до дом.

– Это он говорит, что до дома сам донесет, - подсказала мама рассерженной дочери.

Ковалева была абсолютно трезвой, посему удивилась комментарию матери - та вчера пила не в пример скромнее гостей.

– Не поняла, мам, ты его поняла?

– Тю, а чего ж его понимать-то? Решил помочь, забрал ведро и сам, сказал, донесу. До дома, - подчеркнула последние слова Любовь Егоровна и первая зашагала к крыльцу.

Гриттер галантно, насколько это можно было сделать голышом и наперевес с жестяным ведром, уступил дорогу девушке.

К обеду подтянулась честная компания, покинувшая веселье еще вчера вечером. Светка все так же плыла, загадочно улыбалась и сыпала шутками. Бертор, не дожидаясь уединения, кинулся к другу, размахивая руками и что-то тараторя. Гриттер лишь бодро кивал, улыбка не сходила с его лица - радовался за викинга.

Ковалева не стала расспрашивать: и так по лицу видно - все довольны.

– А давайте всей компанией ко мне в баньку?
– предложила Светка, вглядываясь в ошалевшие глаза викинга.

– Нам сегодня уезжать, - поспешила напомнить Ира.

– А ты не можешь их оставить?
– Ковалева-старшая молящее уставилась на дочь.

– А как же обмен...

– Ой, да ладно заливать, - Светка махнула рукой на подругу, - студенты... Тоже мне. Никогда врать прилично не умела. Да, Любовь Егоровна?

Мать виновато отвела глаза и усмехнулась.

– Заговор?
– догадалась Ира.
– Ну, и ладно! Мне же легче. А пускай остаются - научите их уму-разуму. А в баню... Давай! Гони этих, - Ира кивнула носом в парочку пришельцев, - в баню. Пускай дрова колят.

Света хитро улыбнулась:

– А уже все готово.

Поход в баню совместился с внеплановым приобретением в особо крупных размерах: любитель авто-механик, давно и безнадежно влюбленный в Ирку, решил преподнести подарок, и презентовал возлюбленной ретро-автомобиль. Отреставрированная и выкрашенная в цвет молодой травы отцовская "Волга" поражала воображение.

– Я поставил туда гидроусилитель руля, всунул мерсовский движок, заменил сальники, подтянул ролики ремня ГРМ, отрегулировал коромысла, ускорил бендикс, подогнул маховик, втулки стабилизатора от "Мазерати" подобрал, обул в гудиероские тапки, а в багажнике лежит летний вариант катков.

Пока чудо-механик объяснял все преимущества дареного железного коня, Ковалева хлопала глазами: девушке представлялся прокачанный лось с берушами в ушах и застрявшими коромыслами в рогах, затянутый кожаным ремнем, в домашних тапочках и лисим манто вокруг худой шеи, а во лбу трехконечная звезда "Мерседес".

Ира подарок приняла, тем более, что с документами все было в полнейшем порядке: машина-то родная, оставшаяся от отца, перешедшая по наследству от деда, и в техническом паспорте старого еще образца Иринино имя стояло в графе "право на вождение".

– Ну, Вовка, ну, мастер!
– не могла нахвалиться чужим подарком Светка, усаживаясь на пассажирское сидение.
– И салон кожей обтянул. Как пахнет-то! Ирка, понюхай!

Ковалева не спешила нырять в воспоминания, робко провела рукой по выпуклому крылу машины, грустно вздохнула.

– Вот это мужик!
– не унималась подруга.
– Золотые руки! И до сих пор в холостяках! А, Ирка? Уведут же!

Залившийся краской здоровый мужик - зрелище то еще. Ковалева зло зыркнула на Светку и в очередной раз поблагодарила за подарок.

– Я вечером зайду, Вов, хорошо?
– мужчина кивнул.
– И сразу домой поеду.

Банька растопилась на славу. Раскрасневшиеся лица Бертора и Светки излучали силу и здоровье, в то время, как худосочная Ковалева пошла пятнами и доставила множество беспокойства заботливому киллеру. Пришлось выводить девушку на свежий воздух.

– Ирра, ти коза... хорошо?
– удивил познаниями языка иномирянин.

Ковалева глубоко дышала, закрыв глаза и облокотившись о стену баньки. Гритте, не дождавшись ответа, усадил девушку на скамью у сруба и, присев рядом, обнял за плечи.