Иногда лучше синица в руках, чем журавль в небе

Пройдя до самого конца, я увидела в стене каменный глаз. Подойдя к нему, и, напитав руку чакрой воды, я велела ей стать очень горячей, тем самым, впустив в себя немного чакры огня. Это подействовал и глаз резко стал алым, а меня перенесло обратно в ту комнату. Красное свечение тут же исчезло.

— Ну как? — спросила меня подруга, на что я сняла с руки металлическую перчатку и помахала ладонью перед собой. Я вся обливалась потом после этой комнаты. Челка тут же прилипла к лицу, так что пришлось убрать ее за ухо. Ее лицо слегка перекосилось, ведь теперь были виден шрам на щеке и глазу, который когда-то давно мне забрали в детстве, заменив искусственным. Прелесть, не правда ли?

— Жарковато. И не надо смотреть на меня так, будто видишь этот глаз впервые! Да, факт, остается фактом, одного глаза у меня нет, и вместо него искусственный, и да, это было очень больно! Ну, вперед! — этот ее взгляд, наполненный не то жалостью, не то страхом, несколько вывел меня из себя, так как напомнил о весьма тяжелых и болезненных для меня временах в этом мире. Она направилась в сторону желтого света, а я в сторону синего. Надеюсь, у нее есть стихия молнии.

***

В комнате стихии льда было очень холодно. Но я уже привыкла к холоду, так как, напоминаю, я наполовину мертвая, и для меня это не так страшно, как жар. Тут все было в голубых и синих цветах. Хошино бы здесь понравилось. Я была несколько жестка с ней. Сама не знаю, что на меня нашло. Надеюсь, это не моя вторая личность рвется наружу. Как только расправимся со всей этой чертовщиной и мы вернемся обратно, я обязательно наведаюсь в свое подсознание и поговорю со своим отцом. Уж он то должен побольше об этом знать.

Пройти это место мне не составило особого труда, разве что пол был очень скользкий, и я пару раз чуть не навернулась. По этой самой причине я не очень люблю зиму, и терплю ее только из — за Нового Года.

Подойдя к глазу, я положила на него руку, направив в нее более холодную, приобретшую твердый вид, чакру, и он засветился ярким бирюзовым светом, а я вернулась обратно.

— А вот и ты. В следующие комнаты иди сама! Посмотри, что со мной стало! — возмущенно произнесла Хошино, едва я только вернулась обратно. Повернувшись к ней с удивлением, я поняла причиню ее восклицаний, и меня едва не пробрало на смех. Ее длинные темно синие волосы торчали в разные стороны, словно иголки ежа, и между ними пробегали электрические разряды. О Боже, это просто неописуемое зрелище. Жаль, у меня нет фотика, чтобы сфоткать этот шедевр.

— Прости — прости. Хорошо, дальше я пойду сама. — ответила я, прикрыв ладонью рот, чтобы не рассмеяться во весь голос.

Следующие комнаты также были не очень сложными, но по своему интересными, так как соответствовали своим стихиям. Пол в комнате стихии воды, как вы уже поняли, был наполнен ею же, и чтобы перейти ее, мне пришлось направлять чакру в ноги.

Комната стихии ветра была очень шумной, а воздушные вихри, на деле имеющие очень опасные режущие свойства, грозили разрубить меня на куски, но благодаря этим чудо доспехам, все пронесло, правда, я все же лишилась кончиков своих волос. Но это даже хорошо. Зато избавилась от тех, что секлись.

Комната стихии земли была вся в изумрудных тонах и наполнена живыми насекомыми, что пытались меня схватить. Однако, стоило им приблизиться ко мне, так они тут же засыхали. Сказывается моя аура Смерти. Даже самой не по себе от этого. В этом мало приятного. Все таки я не хочу быть той, что отнимает жизни. Мне этого уже сполна хватило. Для меня это не более чем бремя, которое я вынуждена нести, помогая тем самым той, что поддерживала меня и помогала освоиться в этом новом и чужом для меня мире.

Комната стихии света была ослепляюще яркой. Тут мне как никогда раньше понадобились солнцезащитные очки и крем от загара. Так что я пробегала ее на довольно большой скорости, закрывая руками начавшие слезиться глаза. Стихии света у меня как таковой не было, но из — за близкого общения с Кином я прекрасно знала, как она ощущается, поэтому смогла более менее придать своей чакре ее вид, пусть и с задержкой.

А вот комната стихии тьмы вызвала у меня немало мрачных вопросов и дум. В ней меня не ожидало никаких ловушек. Наоборот, все словно подстраивалось под мою волю и хотело мне помочь. Здесь я чувствовала себя как… родной, а ушедшее было ненормальное чувство зверского голода вернулось вновь, вызвав у меня сильную боль в желудке и груди. Я остановилась посреди комнаты, начав громко кашлять и выплевывая из себя сгустки крови, но, собрав все силы, добралась до последнего каменного глаза и активировала его, вернувшись обратно, предварительно вытерев кровь со рта.

Теперь, когда мы задействовали все стихии, путь вперед был нам открыт и мы пошли дальше. Дорога привела нас в большую комнату, посреди которой стояла, уже не статуя, а вполне себе живая темноволосая женщина в красивом платье готического стиля. Но вот, ее осветило серебристое свечение, и она снова стала выглядеть так, какой я увидела ее впервые. Длинные молочно белые волосы и алые глаза. Она сделала приглашающий жест руками и мы подошли к ней. Ее бледные холодные ладони бережно взяли наши руки и нас ослепило белоснежное свечение.

***

Мы вернулись обратно в зал Героев, где собрались все те, кого мы освободили, включая теперь еще и ее. Она отпустила наши руки, и улыбнулась нам.

— И все-таки ты нашла в себе силы и смелость, чтобы встретиться с Розой и вместе с ней спасти нас всех. Я сразу заметила в тебе немалый потенциал, который ты все же раскрыла, приобретя, как и Роза, способность в полной мере манипулировать своей чакрой и придавать ей любую форму. — повернулась она к моей подруге. Ее лицо выражало искреннее удивление.

— Это же вы тогда дали мне этот амулет. — ткнула она на свою шею.

— Рейна — сан? Ой, то есть, Калма — сан… Так вы все еще… на посту? — тем же тоном спросила я.

— Можно и так сказать. Не в одиночку же тебе нести это бремя. Я вижу, что в тебе вновь пробуждаться та тьма, но уверена, ты справишься с ней. И сейчас, если вы обе готовы и не отступите, я перемещу вас обратно, чтобы вы могли сразиться с Учихой.

— Но как мы одержим победу? Вы же не хотите, чтобы мы… убили ее? — последние слова она произнесла с тихи ужасом, прикрыв рукой рот. Мои глаза расширились и я с надеждой посмотрела на Хранительницу Смерти, боясь, как бы это не оказалось правдой. Да, она натворила много ужасных вещей, но… Убийство ничего не решает! Тем самым, мы приблизимся к ней.

— Конечно же, нет. Есть способ куда проще. Этот амулет, — она протянула нам круглый красный камень на веревке, — может замораживать время. Именно с его помощью мы смогли остановить ее в прошлом. Обратив в камень и заточив в морских глубинах. Если вы готовы, я перенесу вас. — переглянувшись между собой, мы кивнули, и она, снова взяв нас за руки, прикрыла глаза. Мы тоже закрыли их, так как нас ослепило серебряное свечение. Знакомое чувство полета и… временная темнота.

========== Победа или… нет? ==========

Резкий ослепляющий свет, кратковременное ощущение полета, и вот мы вновь чувствуем твердую поверхность под нашими ногами. Открыв глаза, мы увидели, что стоим посреди резиденции Хокаге, и прямо перед нами, спиной к нам, стоит та самая женщина Учиха. Она ни капельки не изменилась с того самого момента, когда мы видели ее в последний раз.

Она медленно повернулась к нам. Ее бледное лицо исказилось от гнева, а в алых глазах полыхал огонь. Амулет всех четырех стихий, что висел на ее шее, тут же оказался у нее в руке, и она, сорвав с него изумруд, олицетворяющий стихию земли, бросила его острием в пол.