Иномирянка: пятнадцать лет спустя

– Кто меня полюбит? – легкая улыбка. – Особенно с детьми…

– Тебя сложно не полюбить.

– Сложно, но можно. Меня часто не любят, на самом деле. Не воспринимают в серьез.

– Нужный человек поймет тебя.

– Если влюбится, как Леша когда-то… А если я полюблю кого-то, и он посмеет меня не замечать - то буду добиваться его внимания. Так, что он привыкнет ко мне, что не сможет недели, а потом дня прожить без меня. Сначала он будет считать, что управляет мной, а потом сам попадет под мои чары…

– И? – Мария улыбнулась: что еще тебе нужно?

– И мне это надоест. Брошу. Проверено, - Геля закрыла лицо руками.

– А что насчет… женщины?
– видимо, влияние Дени чувствовалось и тут: ну если надоели мужчины - так поищи женщину, проблем-то.

– Тот же сценарий.

Вместо ответа Мария прижала ее к себе и погладила по голове, как маленького ребенка. Женщина подняла глаза и увидела солнце, пробивавшееся через молодую листву. Скоро уже будет лето, всего-то месяц остался…

– Come little children

I’ll take thee away, into a land

of Enchantment – скорее шептала, чем напевала она, не отпуская свою ученицу.

– Come little children

the time’s come to play

here in my garden

of Shadows- подхватила Геля, улыбнувшись: почему-то именно эта простая детская песня поднимала ей настроение. Песня, и то, что один из самых близких людей рядом. И вообще, можно сказать, что все хорошо.

– А дети с тетей Валей? – Мария кивнула. – Разгрузим ее?

– Да, пора бы уже, - согласилась женщина, вставая.

*

– Ты откуда такая взялась? – играя, спросила тетя Валя у маленькой Оли.

– Из животика…

– С сестричкой там жила?

– Не, ее в магазине купили, - сообщила Оля.

– Так, наверное, и тебя купили, - не унималась тетя Валя, решившая, что слова Оли – плод детской ревности.

– Нет, ее купили. А я – из маминого животика. Она мне даже показывала, откуда меня вынули…

Тетя Валя покраснела и удивленно посмотрела на вошедшую Ангелину.

– Кесарево было, кесарево, - ответила та, беря Олю на руки: насчет происхождения Кати она предпочла не рассказывать. Да и зачем?

========== Сплю на новом месте… ==========

К вечеру, как и было обещано, затопили баню. Дрова носили снова «без помощи магии». Ну, почти… чуть-чуть же не считается?

Абсолютно в тему пришлись страшилки про банника, с упоением рассказываемые Деей эльфийке и мелким. Геля лишь посмеялась, уточнив, что у банника вместо рук: не проволока ли, случаем? Но, оказалось, руки у банника были на месте, что не могло не радовать особо впечатлительных дам.

– Все помнят, что парятся только три раза, а четвертый пар – баннику? – интересовалась тетя Валя, которой льстила собственная значимость.

– Помним, помним, - ответила Дени, подумавшая, что, если надо будет, она сама любого банника…

Часть детей мылась вместе с Гелей, вторая часть – та, которая «волшебная» - с Дени. По идее, последние могли бы и по отдельности… но Иви, наслушавшаяся страшилок, в одиночку отказалась, да и времени маловато было. Кстати, банника, который не вовремя попытался выглянуть из-за трубы, Дея лично обварила. Чуть-чуть. Случайно… Почти что дипломатический скандал замяла Дени, улыбнувшись в тридцать два клыка. Тот всё понял…

И вот, наконец-то вернулись последние парильщики, как их заботливо окрестила тетя Валя, а именно Геля с детьми. Доложив, что баня закрыта, баннику оставлена конфета, чудом спасенная от Кати, а веники сушатся, Геля налила себе квасу и села рядом с читающей что-то Иви. Эльф повернула к ней голову и невинным голосом спросила:

– Геля, а что такое «член»?

Женщина снова порадовалась, что крепко держит чашку, огляделась по сторонам, и, убедившись, что самые маленькие дети играют с Марией, ответила:

– Орган такой.

– Какой?

– Ну, у мальчиков, - покрасневшая до корней волос (а еще врач) Ангелина вдруг представила, как однажды будет объяснять все это своим детям. Да, ничего хорошего…

– Женилка это, - шепнула подошедшая Дея, решившая прийти на помощь старшему другу. Да и, говорят, с ровесниками это обсуждать проще…

– Дея, так что же – Иван Петрович Николаенко – новая женилка в правительстве? – наивно переспросила Изи, после чего покраснели уже абсолютно все.

«Хороша из меня многодетная мать» - подумала Геля, заглянув в газету: и правда, новый член правительства предложил новый проект… все красиво и хорошо. А она вот что придумала. Не хорошо придумала, надо сказать…

– Слышал бы Леша, - с улыбкой заметила Мария, оставившая детей: иначе пришлось бы объяснять, а что, собственно, смешного? Ее место поспешно заняла «воспитанная тетя Валя», принявшаяся рассказывать детям сказку о Золушке. Дея и Изи были тут же отправлены «послушать сказку», Дени оставили: она и так все знает, хотя у нее и не муж, а жена…

– Чего бедный Леша только не слышал, - Гели наблюдала за тем, как дети, еще недавно бегавшие и пищавшие, сели вокруг тети Вали. А все же они разные: Мария веселая, заводная, а эта… она спокойная, домашняя. – Недавно мальчики сообщили, что история про магазин больше не пройдет…

– В каком смысле – не пройдет? – удивилась Дени.

– Знаешь, когда мы взяли мальчиков, мне было всего-то двадцать пять, писала кандидатскую, искала работу… Леша же был при деньгах, как нам тогда казалось, да и его начальница, узнав, зачем нам отпуск, дала ему дополнительные дни. Вот и ездил он по больницам, искал нам сына… а нашел двух. С тех пор и пошла история о том, как папа пошел в магазин выбирать сыночка, но так и не смог выбрать одного, - Геля грустно улыбнулась.

– И чем им теперь история не нравится?

– Говорят, что «уже знают правду». А я вот не знаю, как сообщить, что то, что говорим мы – это как раз и есть – правда… а там сказка про мачеху, - перевела тему Геля… или не перевела?

Эльфийка, которая, судя по всему, никогда не слышала сказку про золушку, наивно поинтересовалась у тети Вали:

– А кто такая – «мачеха»?

– Это женщина, на которой женился папа Золушки, когда ее мама умерла, - пояснила тетя Валя, не верившая в то, что девочка лет двенадцати на вид (ну, может, чуть меньше) не знает этого слова.