Иной мир. Компиляция

– Ожидал большего… – пробормотал я, вращая головой без перестану и не обращая внимания на свиту из двух белых людей и черного карлика. – Транспорта нет… дома еле живые в большинстве… жителей раз-два и третий полурослик… одни кабысдохи только бегают…

– Жители на работе, у нас тут что-то вроде вахты, – рассказал негр Джон. – В горах есть рудники, там все работают. Две недели пашут, потом неделю отдыхают. Как видишь, жизнь не сахар, с твоей не сравнится.

– Моя тоже не сахар. Вчера утром чуть пауки не сожрали, а позавчера от гусениц отбивался. Каждый день сплошные приключения, и никто за них не платит… Баб не вижу, они у вас есть? Еду для меня, надеюсь, не вы готовить будете?

– Нет, не мы. – Негр кивнул на домик, который заметно отличается от собратьев качеством и сказал: – Это будет твоей гостиницей, но только после того, как убедишь нас в платёжеспособности.

– Так сойдёт? – я вытащил из кармана увесистый золотой перстень и бросил коротышке.

Поймав его у самой земли, негр занялся внимательным осмотром. Потратив секунд пятнадцать и зачем-то попробовав перстень на зуб, поставил вердикт:

– Этого будет достаточно на оплату всего, что назвал, но только ровно на сутки. Смею спросить, своё отдаёшь или ворованное?

– Своё, честно добыл во время путешествия. Порой нахожу машины с сидящими внутри скелетами и снимаю с них подобные ценности. Покойникам без надобности, а мне помогает. Ничего против не имеешь?

Карлик несколько раз сплюнул, рожа его перекосилась. Вернув самообладание, он сказал:

– Если есть ещё что-то, то можем поменяться на товары первой необходимости. Имей в виду.

Не знает он, что золото на самом деле не с покойников снято, а взято у Росса. Легенда выдумана с простой целью – не привлекать внимания. Основной запас самой совершенной валюты этого мира хранится у мишек, с собой взял минимум.

– Если надумаю чего купить, то сообщу. Не богат, поэтому шиковать не приходится. Вот на обратном пути да, шикану, в ваших краях надеюсь неплохо прибарахлиться различными украшениями и прочими ценностями. Чем меньше людей, тем больше покойников, до которых ещё не добрались загребущие руки. Пошли уже, а то я сейчас свалюсь от усталости…

* * *

– Ну и рожа у тебя, Ермак, вылитый леший…

Посмотрев в зеркало, был удивлён настолько, насколько может удивить изменившаяся до неузнаваемости внешность. Волосы отросли почти до плеч, как-то страшновато даже от их усилившегося в ходе путешествия роста. Борода и усы тоже не отставали, вымахали будь здоров, первая свисает почти до груди, из вторых можно верёвки плести. Не буду ничего сбривать, так лучше и теплее. Данная местность славится теплотой только днём, ночью тут даже снег бывает, а сейчас ведь по разговорам лето. Дальше, севернее, будет ещё хуже.

Сходив в баню и проторчав там почти два часа, не забывал много есть, прямо в предбанник пищу приносили, и она тут же исчезала в моём рту.

Закончив мыться, париться и вдоволь наевшись, отправился спать. Двенадцать, а то и шестнадцать часов сна себе точно могу позволить. Кроватка, милая кроватка, чистая и приятно пахнущая, давно о тебе мечтал…

* * *

– Спишь почти сутки, пора вставать!

Услышав русскую речь, я немного испугался, потому что не ожидал, что встречу в заднице мира земляка. Сохранять полное спокойствие и ничем не выказывать удивления – вот что решил сделать.

Откинув одеяло в сторону, я нехотя сел, протёр сонные глаза и сделал вид, что пытаюсь вспомнить, где нахожусь. Оглядев пространство маленькой комнаты и инвалида, который разбудил меня, спросил:

– Чего орёшь, дурень?

– Кто орёт? Я ору? – удивился парняга лет двадцати от роду, с которым этот мир обошёлся крайне жестоко – мало того, что лицо до ужаса изуродовал, так ещё правую ногу до колена отнял и левую руку почти по плечо. В мясорубке земляк побывал, иначе не скажешь.

– Из нас двоих только ты орал… – буркнул я и, с трудом заставив всё ещё уставшее тело повиноваться, направился в сторону санузла.

– Я говорил спокойно, голос ни на децибел не повышал. – Умело вскочив одной ногой, паренёк опёрся на костыль, которым занята единственная рука. Попытался зачем-то рвануть за мной, но я остановил его:

– Посиди, подумай, я один душ приму, мне так больше нравится. Если хочешь чего-то выпить, то загляни в бар, у меня тариф «всё включено».

– Так тут ведь нет бара! – удивился инвалид.

Я пожал плечами:

– А это уже не моя проблема, друган…

Потратив на водные процедуры минут двадцать, вошел в комнату в приподнятом настроении и не удивился тому, что обстановка не изменилась – всё то же самое, и всё тот же паренёк сидит на тумбочке. Лучше бы было, если бы ушёл, не хочется лишний раз трепаться, да ещё и с земляком.

Посмотрев на часы, я спросил:

– Ты ещё здесь?

– А куда мне деться? – вопросом ответил гость.

Снова посмотрев на часы, я быстро посчитал время сна, и оказалось, что спал не около суток, а всего лишь одиннадцать часов. Состроив недовольную рожу, спросил:

– Кто-то обманул меня и отнял моё драгоценное время, которое было отведено на сон. Кто-то захотел леща?

Прислонив костыль к стене, парняга отмахнулся:

– Лещи в этом мире не водятся, нет их у тебя.

Продемонстрировав ладонь, я сказал:

– У меня они всегда с собой, притом запас неограничен. Тебе какого, сушёного или смачного?

Шаг вперёд, замах, и слышится визг на всю комнату:

– Прости-прости, я не хотел будить тебя! Я просто подумал, что вдруг ты земляком окажешься, потому что на английском разговаривал с акцентом! Я не ошибся, мне наконец-то повезло!

– Вообще-то я не собирался бить тебя, просто пугал. Обижать инвалида – мерзкое занятие, но припугнуть можно, чтобы не борзел. Извинения, кстати, приняты, но на будущее уясни, что со мной шутки плохи.

– Меня Витёк зовут, а тебя? – паренёк заметно оживился. И снова начал наглеть: – Получается, что чтобы я ни делал, люлей от тебя мне не светит, да?

– Ты прыткая сопля, далеко пошёл бы, если бы не костыли. Скажу так – во всём нужно знать меру, палку лучше не перегибать. Я не бью инвалидов, это мерзко, но иногда приходится делать исключения, иногда приходится становиться мерзким. Всё понял?

Витёк кивнул, указал на дверь и сказал:

– Меня Джон просил сказать ему, если ты проснёшься. Они там жрать тебе готовят, стараются, я мигом, скоро вернусь!

– Вали, не держу…

Витя вылетел из комнаты с нехарактерной для инвалида скоростью, отстучав барабанную дробь набалдашником костыля по полу. Можно не сомневаться, что все новости, ради которых я пришёл в это место, узнаю от него.

* * *

Ожидая, когда вернётся Витёк, неожиданно для самого себя задремал. Проспав ещё около двух часов, проснулся от громких слов:

– Шведский стол подан!

– Опять ты, – буркнул я, нехотя вставая. – Никакого покоя, хоть прям сейчас в горы сваливай…