Иной облик разума

быстро, в результате перемещения этих людей в капсулы. Неподвижность в капсуле —первое положение гармонии и спокойствия при переходе к следующему этапу очистки.

Капсулы утилизации, бальзамирования и летаргического сна составляли один из отсеков

этого здания.

По желанию родственников или самого больного его разрешалось помещать в камеру, а

не в капсулу. Это использовалось в исключительном порядке для таких личностей, как

сумасшедшие, психопаты, маразматики, и в том случае, если в их поступках не было

действий, приводящих к смерти мирного населения.

Для маньяков и убийц предназначались другие камеры умерщвления тела, в основном они

шли на научные опыты, такие как бальзамирование, испытание химических лекарств, различных видов операций. Население Центра и остальных подземных городов с ужасом

представляло себе такой способ уничтожения убийц их же методом, кто-то был против

такого рода насилия. В камеру для маразматиков и сумасшедших предельного возраста

психики, а не телесного облика, по прошению родственника женского пола должны в

ближайшие сроки поместить Линева Илью Ильича. С момента обращения родственников

за помощью и изоляции его от населения, принимались меры по установлению фактов, заявленных потерпевшими. Первые дни наблюдение за состоянием пациента велось в

домашних условиях.

В период недельного пребывания в естественной для него обстановке рекомендовалась

временная изоляция среди привычных вещей проживания. Наблюдение осуществлялось

по видеозаписи, установленной в комнате пациента. Ему приносили все необходимые

принадлежности и средства для выживания, в которых он нуждался.

Вечное забвение — полная очистка и стерилизация тела с дальнейшей обоснованной

утилизацией. Временное забвение в основном никогда не приводило к положительным

результатам лечения и было в какой-то степени ненужным для использования, оно

являлось первым отработанным материалом для утилизации. Лечение не

предусматривалось, все это было формальным удовлетворением родственников и

близких. Маловероятно, что пациент вообще пройдет этот этап и вернется к прежней

жизни! Ученые списывали все происходившее на этой стадии на несчастный случай со

стороны испытуемого, смерть суицидального характера и много других приемов и

загадок, предназначенных для успокоения родственников, если они имеются. Были и

такие пациенты, которые смогли выбраться из этого здания по приказу высшего совета, или такие, которые не представляли интереса для ученых, в народе их называли

везунчиками. Везунчики рассказывали ужасные вещи, им, конечно, никто не верил, ведь

выдумщиков и сказочников с богатой фантазией в Центре Эпилегата хватало, и это было

допустимо и законно. Кто-то хотел привлечь к себе внимание, сплетни разлетались по

всему Центру с моментальной скоростью, остановить их было невозможно и незачем.

11

Население должно хоть как-то отвлечься от скудной жизни в Центре, где одни стены и

замкнутое пространство давали о себе знать непреходящим страхом жизни до смерти в

этом ненавистном месте.

В этом здании находился и криоматорий, где подвергали криомации умерших в

предельном возрасте или солдат, погибших в бою. Офицеры и солдаты охраняли здание.

Первые имели допуск ко всем видам оружия, хранящегося в этом же здании под охраной

часовых, они являлись руководителями почти всех операций и всех отделов, каждый

офицер имел возможность арестовывать того, кого посчитает нужным до выяснения всех

данных о человеке, в том числе и патрульных. У каждого офицера и солдата было свое

собственное оружие, сдавать его на контроль не требовалось, а только предъявлять при

поступлении на службу. В случае утери наказывали жестким образом солдата, а не

офицера, заключая в одиночный карцер. Мерами наказания офицеров были всего лишь

понижение в звании и выговор. Все дела личного состава контролировали высшие органы

Центра. При нарушении режима дальнейшая судьба нарушителя решалась определенным

образом — рассмотрением высшими органами безопасности наказания для

безответственного, не исполняющего свои обязанности служащего. Оно могло быть

лояльным или более серьезным, вплоть до ликвидации.

Вернемся к зданию многофункционального профиля, рассчитанному на проживание всех

сотрудников в нижнем уровне первого этажа. На втором этаже работали разные категории

ученых по видеонаблюдению за пациентами временной изоляции, специалисты по

засекреченным исследованиям, в том числе разработкам новых видов оружия и другие.

Третий этаж славился просторами огромнейших комнат временного забвения. Четвертый

— полная очистка и утилизация. Пятый — бюро расследования, в него входили

обученные офицеры, на этом же этаже криминалистика, морг. На шестом этаже — склады

оружия. Седьмой и восьмой заняты лабораториями нижнего и верхнего уровня. Девятый

этаж — криоматорий.

По словам сестры будущего заключенного в комнату временного или вечного забвения, её

брат не мог контролировать себя, не признавал родственные связи, считал себя

двадцатидевятилетним парнем, вовлеченным в политические игры.

Врачей, как таковых, в бункерах Центра не предоставлялось, всеми экспериментами над

человеком заведовали ученые. Врачи — это прошлое, ученые — будущее. Серьезные

болезни внутренних органов в Центре не наблюдались, лечение было исключительно

психического характера. Такого рода заболевания, как шизофрения, невменяемость, бредовое расстройство превышали нормы. Все принятые меры по распространению

психических заболеваний ограничивались заключением пациента в комнату временного