Иной жизни для себя не представляю! Книга третья. Золотая лихорадка в русском варианте

Паша уходит на любимое место, Игорь Георгиевич накаченную лодку стаскивает на воду и на ней устраивается, а я с мужиками иду к их резинке и отбираю несколько мелких рыбешек.. Теперь и мне можно выплывать, перемет растягивать.

В приличном полумраке наша команда собирается у машины, решаем перебазироваться к мотоциклу поближе. Я к нему подъезжаю, ребята подносят резинки, мою и Игоря Георгиевича.

Рядом с костром, над которым висит казан, расстелен брезент, на воткнутой в песок палке горит шахтерский фонарь. Устраиваемся по краю брезента, добавляем к "столу" свои припасы.

Уха на озере невкусной не бывает. Сейчас в этом убеждаемся в очередной раз. Кажется и рыбы было много, и юшки приличный казан. Но вот от рыбы остались кости, в казане уже нечего черпать, а три пустые бутылки валяются в сторонке. Как всегда, пришло время баек и анекдотов. Больше других говорит Володя, человек тертый и на зоне побывавший. Вначале смешит всех ядреными анекдотами, а потом с серьезной физиономией обращается к нам, геологам:

"Мужики! Я вам быль расскажу по жизни - закачаетесь! Только божитесь, что не проболтаетесь!"

Мы как по команде осенили себя крестным знамением и уставились на Володю в ожидании очередной хохмы. А он обвел всех взглядом интригующим:

"Знаю, мужики вы надежные, трепать не будете. Ну так слушайте". И рассказал детективную историю, в которой был главным действующим лицом.

В общем так. Приехал к нему в гости старший брат. Водочки два дня попили, и тот говорит: отвези на озеро, отмокнуть и отдохнуть, похмеляться надоело. Володя после работы и отвез его с Валерой Ковригиным, их с ночевкой, а сам до вечера. Но привез не сюда, где сейчас мы уху уничтожили, а как говорят, на "турбазу". Это десятка два щитовых домиков на двух-четырех человек на берегу мелкого залива. Здесь же что-то вроде столовой - стоят газовые плиты и желающие могут приготовить еду. Чуть в сторонке домик начальника и сторожа, а около него причал для моторки и нескольких прогулочных лодок. И все на берегу такого мелководья, что утонуть может только сильно пьяный - иди от берега хоть километр, воды будет по грудь, не больше.

Договорились, что завтра Володя за ними приедет после работы, а пока естественно "приняли", покупались, в карты поиграли. И все, больше делать нечего. Вспомнили, что начальник турбазы Володин одноклассник, по его словам, "по жизни гад последний".Компанией пошли просить моторную лодку на пол часа, покататься по заливу. "Гада" уговорили, со скрипом но лодку дал. А когда возвращались к причалу, Володя увидел торчащую из воды палку. Остальные в лодке рыбаками были так себе, на палку внимания не обратили. Но Володя знал отлично, что просто так торчать ничего не должно. Газ сбросил, около палки помедленнее проплыл и заметил, как вода возле нее пошла бурунами - кто-то большой к палке привязан. Никому ничего не сказал, но место приметил, решил "гада последнего по жизни" хоть раз "наколоть".

Лодку у причала поставили, начальника турбазы поблагодарили и в домик ушли ужинать. Уже в темноте Володя запасся куском шнура, кухонным ножем и полез в воду, к той палке, где в воде кто-то сидит. Место от берега в пол километре, но воды везде по грудь. Конечно, палку нашел не сразу, ну а когда нашел и увидел что к ней привязано, по началу не знал, что и делать. Три осетра, каждый килограмм по сорок, а у него примитивный нож и шнур. Измучился вконец, руки и тело ему осетры ободрали, нож в итоге сломал, но одну рыбину все же к шнуру привязал и к берегу приволок.

А дальше что делать? "Гад" утром заначку проверит и вот он, уже у них, кроме Володи никто рыбину умыкнуть не мог. В общем, осетра в мотоцикл погрузили, руками от турбазы в сторону откатили, что бы лишнего никто не видел и не слышал. И Володя уехал.

К рассвету все было шито-крыто. Брат и Валера Ковригин дремали в домике после бессонной ночи, а Володя с осетром давно был в партии. Когда оставшаяся на озере парочка принимала первые сто грамм на завтрак, разъяренный и с матом в домик ворвался "этот гад". Мужики "удивились" его требованию рыбу вернуть и уверяли, что ничего знать не знают и ведать не ведают, а Володя еще вечером их покинул, утром ему на работу. Улик не было никаких, и сделать "гад" ничего не мог. Хотя ушел уверенный, что провернуть такое только Володя и мог.

Мы хохотали как ненормальные, очень красочно все рассказывалось. Да и после, когда укладывались поспать, переодически вспоминали особо привлекательные места и не могли удержаться от смеха. Я нахохотался не меньше других, но одна серьезная мысль занимала: а когда все это произошло? В компании с Володей был Валера Ковригин, бывший горный мастер, подозреваемый как "информатор". И в подходящий момент - Володя отошел в сторону привязать лодку понадежней - к нему подошел и как бы невзначай поинтересовался:

"Слушай, а когда эта эпопея с осетром была?"

Он без задней мысли ответил:

"Да недели две назад. На следующий день твоя малолетка на меня бочку покатила, испугалась дура, что изнасилую!"ной ночи, а Володя с осетром подъезжал к Мирному. как-то оглушил, к шнуру при

Устраиваясь в спальнике вспоминал, когда же этот день был. И перебирая в памяти дни последних двух недель, на него вышел. Света, молодой техник-геофизик, со слезами приходила в нашу комнату после поля в четверг четырнадцатого. А с пятницы я ее поменял с Катериной. Если так, то Валера Ковригин с утра в четверг был на озере, и в партию Володя привез его вместе с братом только в конце дня, обоих в состоянии хорошего подпития. Так что звонить в Придорожный и сообщать, что Павел Петрович выехал в город в милицию, он точно не мог. Какая-то у опера Алексея получается нестыковочка.

Уже засыпая решил проверить, действительно ли Ковригин Валера брал на четырнадцатое отгул, либо с работы отпросился. Если это подтвердится, буду звонить в город Алексею. Пусть разбирается.

Часть пятая.

Опер. 31 июля, воскресенье.

Из переполненного автобуса вывались на конечной остановке пошагали, по обоюдному согласию, вдоль берега подальше от многолюдного пляжа. Пока утренняя прохлада, шагалось легко и отошли мы прилично. Правда, хорошего песочка уже не было, в основном камни и камушки. Но вода та же, ласковая и освежающая.. Помня отдых с геологами на озере, я натянул что-то вроде тента, использовав обычное кроватное покрывало, убрал под ним торчащие камни и все засыпал песком, не поленившись собрать его в узенькой полосе прибоя. Получилось отлично, правда тент пришлось несколько раз передвигать, что бы тень от него постоянно накрывала обустроенный пятачек.

И мясо я зажарил, выложив шампуры на два ряда камней, заменивших шашлычницу. Без опыта первые десять на углях передержал, но с вином пошли за милую душу. Второй десяток получился на "хорошо". Думаю, что если бы я это дело продолжил, третья партия вышла бы на "отлично", но и двух порций по десятку оказалось многовато. Для полноты ощущений не хватило закуски под названием "Хе", но ее я приготовить точно не мог, даже если бы все необходимое оказалось под руками. Для меня это пока слишком сложно.

Купались, смеялись, обо всем говорили. Таня от всего в восторге. Перед сборами домой, когда лежали в избытке накупанные и прогретые солнцем, она, разглядывая тент над головой, спросила:очку покатила, испугалась дура, что изнасилую!смеха.ром ихной ночи, а Володя с осетром подъезжал к Мирному. как-то оглушил, к шнуру при

"Скажи пожалуйста, тебе очень нравится проводить время со мной?"

"Очень - не то слово. Бо-же-стве-нно! Жалко, его всегда не хватает".

Таня улыбнулась и вздохнула: "Вообще-то скоро у меня его будет много. Не знаю только, нужна ли я тебе с большим лишним временем".