Иной жизни для себя не представляю!

вышел, и устроился рядом на одном из бетонных блоков, непонятно

для чего приготовленных. Хотел посидеть один, подумать о, как

65

говорят, жизни. Как достойно закончить практику. Как собрать

материалы для диплома.

Ничего не получилось. Мысли постоянно возвращались к Свете!

Разве может так быть? Разве это нормально? Или я свихнулся, и

любовь, в которую я раньше не верил, в отместку за это меня доконала?

Или доканчивает?

Подошли два веселых парня, с кружками пива. Устроились

рядом, один мне подмигнул:

«На троих будешь?» - понятный вопрос, предлагают

поучаствовать в распитии бутылки водки. Раньше я бы точно отказался,

не привык пить с незнакомыми, тем более без хорошей закуски, да еще

с пивом. Сейчас же согласие из меня выскочило без всякого раздумья:

«С удовольствием!» - а рука сама полезла в карман, внести

личный вклад в общее дело. Наверное, господь посчитал, что для меня

самое время напиться. Конечно, не до поросячьего визга.

В партию вернулся к вечеру, на своих двоих. Но пошатываясь, и

веселым, как Коля позже сказал, до удивления. Никого не потревожив,

рухнул на спальник. Спокойной ночи, Светочка! И отключился – сил ни

физических, ни душевных не оставалось.

Часть четырнадцатая.

Утром Николай Федорович отъезд в отряд задерживал, пока не

подкатила легковушка и из нее не вылезли две Мирненские девушки –

замена уехавших студенток. Начальник для порядка их поругал, и

наконец в отряд покатили.

«Вчера эти крали на танцах были», - Коля нагнулся ко мне и

тихонько прошептал, - «Полные оторвы!»

Я на оторв глянул – не скажешь, девушки как девушки, ничего

особого. Одна мой взгляд заметила, и ответила смелым своим,

откровенно предлагающим знакомство.

«Видишь?» - расшифровал его и Коля, - «Дружить с тобой

напрашивается!»

Отвечать не стал, на оторв перестал смотреть. Девушки сейчас

меня мало трогали. Тем более новые, со смелыми взглядами.

После завтрака в отрядной столовой, разъехались по рабочим

местам. Сложностей у меня уже не было – так, что-то еще раз

посмотреть, что-то на миллиметровке подрисовать. Но главное в

уточнении уже не нуждалось, подрисовывать приходилось мелочи.

Кайфовая работа, после недавних постоянных сомнений, возникающих

неувязок, сложно объяснимых загадочных проявлений событий

древнейших – миллионы лет назад – времен.

Не очень за день и устал, но после обычной сиесты нашлась

другая работенке: разобраться с материалами к диплому. Взял у Фаины

папку с приготовленными для меня копиями карт, посмотрел что к

66

чему, прочитал текст отчета. И понял, что не все слава богу:

приличного рудного тела, которое в будущем дипломе я должен

разведать, в природе нет. Есть фитюлька, разведки не требующая, ввиду

малых размеров. И что делать? Пошел к Виктору Александровичу на

консультацию.

«А сам рудное тело нарисуй!» - посмеялся старший геолог, -

«Увеличь длину, мощность, ну и содержания металла тоже».

«А если туфту заметят?»

«Кто? Откуда в Москве знают, что у тебя нарисовано? А если и

знают – кому какое дело до твоего рудного тела, главное, что бы ты мог

разведочную шахту запланировать и рассчитать. И потом: ты не

первый, кто так делает. И не последний!» - так вот меня успокоил! Но

подрисовывать руду я отложил на завтра, стало уже темнеть.

До четверга в поле я можно сказать отдыхал – работы оставалось

все меньше и меньше. Зато после нее, пообедав и отдохнув, уходил в

камералку и занимался материалами для диплома. Нарисовал

шикарную руду, вдумчиво переписывал текст отчета, что бы не дай бог

не перепутать, и вставить в него выдуманные мною размеры рудного

тела, и туфтовые содержания полезных элементов. Лешка устраивался

рядом, и тоже работал ручкой. Ему, кстати, для диплома ничего в тексте

и на картах менять не пришлось.

В четверг как обычно откамералили. Свои бумаги – и

миллиметровку, и чистовую схему на ватмане я закончил. И что бы не

сидеть без дела, помогал Лешке доделывать его схему: просмотрели

последний поднятый буровиками керн, посидели над геофизическими

накладками, кое-что на них выделили и на схему перенесли. Для обоих

важно было закончить работу в отряде одновременно, что бы и до

Москвы добираться вдвоем, а не порознь.

А в пятницу весь отряд нахохотался от души. После обеда

появился Уазик, подкатил к крайнему в ряду домику, и из него

выскочил солдат с автоматом. Уазик газанул, и проехал по отряду до

другого его конца, где остановился возле последнего домика, и из него

выскочили двое: солдат с автоматом, и старший лейтенант при

пистолете. Местная публика повылезала из жилищь, и с интересом

наблюдала за развитием событий. Действия же вояк были не совсем

понятны, но отработаны до автоматизма. Первый солдат занял позицию

между рядами домиков и палаток, и приготовил автомат для стрельбы,

наверное на случай, если кто-то из отряда попробует дать тягу. Второй

от машины перебежал к ряду палаток, и медленно пошел, заглядывая в

каждую, и осматривая их хозяев. Старлей тоже самое делал с

домиками. На вопросы – а что случилось – ответа никто не получал.

Опытный Виталий подошел к нам с Лешкой – его домик и наша

палатка стояли напротив - и объяснил:

«Зек сбежал. Вот и ищут».

67

Старлей открыл очередной домик – начальника отряда – и ….