Инсомния-5

— Ах, вот почему никто никогда не мог добыть информацию из этого места. Не думала, что здесь настолько все серьезно.

— В любом случае, нам действительно лучше отойти подальше. Стены выдержат многое, витринное окно вообще одна сплошная рунная печать, а вот двери тут…

— Двери что? — переспросил я, оборачиваясь.

— Слабоваты, — ответил вместо Сантора другой голос. — Относительно стен, разумеется.

За моей спиной стоял человек, которого я меньше всего ожидал тут увидеть. И тут пазл в голове полностью сложился.

— Йозеф, — улыбнулся я мальчишке, который за эти годы вообще не изменился.

— Лаэр, — кивнул он, улыбаясь.

И так по-детски запустил руку в копну жестких соломенных волос, так искренне улыбался. Ну ни дать, ни взять — ребенок. Сын ректора, что одно время прибился к нашей компании после экзаменов, а потом как-то незаметно исчез, растворился в рутине учебных будней. Стал незаметным, как и всегда.

— Что с Сантором и Ильдой? — спросил я, хотя уже знал ответ.

Гвардеец так и замер с раскрытым ртом. А Ильда зависла на полушаге в той позе, в какой человек в принципе не способен замереть.

— Знаешь, чем хорош тронный зал? — спросил Йозеф вместо ответа. — Он экранирует силу снов. Как извне так и изнутри. Особенности защитных печатей.

— То есть пока он там, Архангел нам не поможет.

— Правильнее сказать — не помешает.

— Как же ты справился тогда с королем-богом?

— В честном бою, разумеется.

— Ага, загоняй дальше, — усмехнулся я. — А в этот раз ты выполз только когда Архангел оказался не абонент.

— Кто?

— Не суть.

— Не суть, — кивнул Йозеф.

— Зачем пришел? Языком почесать?

— Почему бы и нет? Знаешь ли, довольно скучно постоянно быть затворником. Еще скучнее притворяться собственным сыном, которого у меня никогда не было. А сейчас есть ты, с тобой можно говорить честно и обо всем. К тому же у нас полно времени, для нас могут пройти годы, прежде чем Шепчущая сделает этот шаг.

Он демонстративно уселся в высокое кресло, которое наснил прямо за своей спиной. Без сновидений, конструктов, проводящих кристаллов и всего такого. Даже мои пудинги для Ская — всего лишь концентрированный эфир, обличенный в иллюзию формы.

А тут кресло. Не оружие, не усиление, не сновидение. Просто кресло.

Я подошел и бесцеремонно ткнул пальцем в грудь Йозефа. Кажется нестоящий, не фантом. Это сколько же у него силы и опыта, раз он может просто воплощать наяву все, что захочет. Или он заключил договор со сновидением кресла?

— Тебе не говорили, что тыкать в людей пальцем — невежливо?

— Может и говорили, не помню, — разочарованно ответил я. Уж лучше бы это был фантом.

Я зажмурился и резко открыл глаза. Ничего не изменилось. Мы не во сне и не в дреме. Как такое вообще возможно?

— Скай?

— Без понятия. Моя завеса его не почувствовала.

— Расслабься, Лаэр. Присаживайся, — он указал рукой на второе кресло.

— У тебя дар крови — ускользание, — ответил я, продолжая ощупывать стены, осматривать пол. — Как у Тумана и одного мужика, как-то на Ша начинается.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнул Йозеф.

— А это дрема, хоть и очень качественная. Значит, ты еще и дремлющий.

— Интересно, — закинул парень ногу на ногу. — Как догадался?

— Ты воссоздал Комнату Четырех Дверей из своих воспоминаний, добавил деталей, но я здесь очень давно, а ты только пришел. И потому не знал, что крысы прогрызли множество отнорков, которых сейчас нет.

— Браво, — похлопал в ладони Йозеф. — А почему тогда твой дар пробуждения не работает?

— Потому что у тебя есть третий дар крови. Липкий сон. Когда человек думает, что проснулся, встал с кровати, пошел умываться, но на самом деле он все еще во сне. Дар кошмаров. Единственный способ противодействовать дару пробуждения.

— Молодец, я впечатлен. Но если ты такой умный, то почему тогда такой тупой? — разозлился Йозеф.

— Я ловцов и за меньшее убивал, — ответил я спокойно.

— Не стоит запугивать сильнейшего в мире ловца. Даже твоя маска тебе не поможет, как не помогла в тот раз.

— Когда ты исподтишка ударил мне в спину? Заморозил время и убил, как крыса. А, нет, плохое сравнение, не хочу больше оскорблять крыс.

— Пытаешься вывести меня из себя? — мгновенно расслабился Йозеф. — В тот раз была спланированная операция, многолетняя подготовка, большие силы были задействованы, множество ресурсов потрачено. Все-таки требовалось не просто убить тебя и короля-бога. Нужно было захватить ключ от Парящих Островов и Архангела. Да, я знал, что ключ уже был у тебя, но гребаный скат оказался вневременным сновидением. Он не растет, не стареет, не исчезает. Он просто существует всегда.

— А в этот раз что изменилось? — спросил я. — Помимо твоей вселенской скуки и желания поболтать?

— Я пришел заключить сделку. Хочу, чтобы ты убил Архитектора.

— Вот мы как заговорили? А сам чего не грохнешь его, сильнейший ловец в мире?

— Грохнуть его по факту невозможно. Но Архитектор попытается найти себе носителя, тогда он сможет проникнуть в мир снов и призвать кошмары на землю. Разумеется, для этого требуется ловец с сильным источником, желательно с сильной связью с Гипносом. Понимаешь к чему я клоню, Деморо?

— А я тут при чем? — равнодушно пожал я плечами.

— Я ведь давал тебе книгу того магистра, помнишь? Оригинал. Там была описана эта концепция, за которую его грохнули Шепчущие.

— Ты путаешь Шепчущих с Молчащими.

— Что так, что эдак — одна чертовщина, — отмахнулся Йозеф и снова взъерошил свои волосы.

— И что потом?

— Потом, мы убьем твое тело. Архитектора это не остановит, но сильно ослабит. Ты ничего не почувствуешь, ведь уже будешь мертв, так что не переживай. А с ослабленным Архитектором я уж и сам справлюсь, лез за двести-триста.

— И станешь местным героем? Ректор Академии Снов покинул свой пост, чтобы в самый темный час спасти человечество? Ведь больше некому, остальных он либо убил, либо подвел под плаху.

— Все будет не так, — мечтательно улыбнулся Йозеф. — Ведь историю пишут победители. Так что в ней, уверяю, ты будешь героем. Хочешь, даже памятник тебе воздвигнем из белого камня? Творцы сочинят о тебе летопись, лет через триста-четыреста где-то в калейдоскопе родится сновидение Лаэра Неуязвимого.

— И за подобную жертву, ты, разумеется, пощадишь всех моих друзей?