Инсталляция

Светлану стали посещать странные, на ее взгляд, фантазии. Ей представлялось будто она монашка, или наемный убийца, тщательно маскировавшийся под личиной бухгалтера. Иногда она до мелочей продумывала план убийства свекрови или мужа.

Когда же она стала мечтать о том, как уйдет на пенсию, то сказала себе: “Хватит! Ты, окончательно, сошла с ума”. Она где-то слышала или читала о том, что настоящий больной никогда не признается в своем сумасшествии, но логика подсказывала о сдвиге в ее психике. И однажды Светлана зашла в библиотеку и спросила книгу Фридмана “Психические заболевания”. Приговор был длинен и непонятен, но гласил следующее: Когетивное расстройство у резидуального органика на фоне параноидального раздвоения сознания. На счет раздвоения личности Светлана не была уверена, ей казалось, что ее сознание было не просто раздвоено, но разделено на десятки личностей. В остальном же, все было очень похоже, во всяком случае, симптомы подходили как нельзя лучше.

– Пардон, - услышала Светлана хрипловатый баритон.

Даже для библиотеки это обращение было чересчур, и девушка подняла голову, готовая встретиться взглядом с нарисованным интеллигентом. Но ее опасения не оправдались. Перед ней стоял классический профессор. В том, что это был профессор, Светлана не на миг не усомнилась. Седеющая острая бородка, очки в металлической оправе, высокий лоб, могли быть надеты на кого угодно. Но! Он стоял перед ней слегка склонив голову, ожидая в ответ такого же обращения, и ни на секунду не оскверняя себя поклоном.

– Что вам? – не задумываясь, спросила Светлана.

– Это у вас “Фридман”?

– Да я читаю, вернее, уже прочла, - протянула Светлана толстый талмуд.

– Вы уже прочитали? – удивился профессор.

– Да, а что?

– Вы учитесь?
– поинтересовался мужчина.

– Нет, работаю.

– Работаете?
– Еще больше удивился собеседник, - Коллега?

– Не думаю, - сказала Светлана, еще раз осмотрев профессора, - вряд ли вы занимаетесь бухучетом.

– У вас острый глаз. Разрешите представиться, доцент кафедры психологии Пермского университета, Ангелов Вячеслав Аркадьевич. Не сочтите за назойливость, но меня профессия выучила, это уже автоматизм, понимать поступки людей, а я сначала принял вас за студентку, которая изучает мой предмет, и, как видите, ошибся. Я не ожидал, что данное издание может заинтересовать кого-то, кроме узкого круга специалистов.

– Все ошибаются, я тоже приняла вас за профессора.

– Вот как? Не смотря на вашу ошибку, вы очень проницательны.
– похвалил Ангелов.

– Вряд ли. Во всяком случае, психология мне не по зубам.

– Вас мучает какая-то проблема? В этом нет ничего удивительного.

– Почему?
– удивилась Светлана.

– Потому что люди так устроены, и не в состоянии разобраться со своими проблемами сами. Проблему изнутри увидеть невозможно, надо отойти на достаточное расстояние. Вот вы когда-нибудь слышали ваш голос, записанный на магнитофон?

Светлана вспомнила, как записывала приветствие на автоответчик, и как ее поразил тот незнакомый, чужой голос, записанный на пленку.

– Вы хотите сказать, что мы не слышим своего голоса?

– Да, именно.

– Я думаю, что ко мне это не относится.
– сказала Светлана.

– Позвольте, я угадаю почему. Вы считаете себя представителем самой консервативной профессии и думаете, что разложили свое “я” по полочкам.

– Как вы узнали про профессию?

– Вы сами мне сказали только что. Вряд ли, вы занимаетесь бухучетом.

– Действительно, - Светлана улыбнулась доценту, - что вы хотите?

– Сущую безделицу, я хочу узнать, зачем вы взяли эту книгу?

Светлана, задумалась: “А стоит ли ей вообще разговаривать с незнакомым человеком?”

– Я чувствую, вас одолевает сомнение. Это вполне естественно, и я не буду настаивать, но если вы вдруг захотите со мной поговорить, вот моя визитка, - доцент протянул аккуратный прямоугольник картона.

Светлана взяла его в руку и увидела, каким он был белым. Он даже отливал синевой, и на фоне этого ровного белого цвета, она увидела свои ладони. Розовые ладони рук с проступающими нитками вен, пересекающимися черточками, бугорками и впадинами. Они были обыкновенными или обычными руками молодой женщины, не занимавшейся физическим трудом, но на фоне чистого белого цвета казались разноцветным хаосом.

– Погодите, но ведь это займет много времени.
– сказала Светлана.

– Библиотека будет работать еще три часа, этого достаточно?

– Вполне.
– Светлана жестом пригласила Ангелова присесть рядом.

Доцент сел на краешек стула, так же аккуратно и покорно, как только что стоял и с интересом посмотрел на Светлану, как смотрят старые друзья, готовые слушать новый анекдот.

– Мне кажется, я сошла с ума.
– выдохнула Светлана.

– Начните с самого начала.

Светлана криво улыбнулась:

– Я не знаю, где здесь начало.

– Тогда начните с конца.

Когда библиотека закрылась, и они вышли на улицу, Светлану охватила тревога. Она подумала, что теперь она полностью беззащитна перед этим чужим человеком, знающим про ее жизнь намного больше, чем она сама. А он, как бы ловя ее мысли, сказал:

– Вы можете быть уверены, что все сказанное никогда не станет предметом огласки, во всяком случае, без вашего согласия.

Деловой тон подействовал успокаивающе, и Светлана спросила:

– Так, что вы обо всем этом думаете?

– Не знаю, вернее, пока не знаю. Вы мне дали очень много информации и ее нужно переварить. Но, скажу сразу, что ваши опасения насчет здоровья напрасны.

– Вы хотите сказать, что я в своем уме?

– И да и нет. Вы действительно находитесь, как бы я сказал, не в себе, но это все легко укладывается в ваш образ жизни и действительности. Так, женщины после родов часто впадают в депрессию, теряют чувство реальности и меры. Но и в этом еще нет ничего клинического. Обычно, я рекомендовал бы отдохнуть, взять отпуск, сменить место работы, развлечься. Но ваш случай несколько… несколько пикантный.

– Что вы имеете в виду?

– Вы незаметно для себя влюбились.

– Что? – Светлана посмотрела на профиль доцента и рассмеялась.

– Зря вы смеетесь.

– В кого? – не переставая смеяться, спросила Светлана.

– Вот об этом я и хочу подумать. Ваш случай редкий, хотя и не единичный. Самый ранний из описанных случаев был еще в 1748 году, когда дочь Шотландского короля вступила в брак с ненавистным для нее королем Англии. Королева быстро овдовела, и ее судили за измену, потому что именно она стала причиной смерти мужа. Но на убийство короля, подтолкнула великосветскую особу не ненависть, а любовь, и, как бы вы думали, к кому?

– К лошади.

– Почти угадали.

– Вы хотите сказать… - сморщилась Светлана.

– Боже упаси, я искренне надеюсь, что вы не похожи на данную особу, иначе ни за что бы не осмелился рассказать этот случай. Но пока не вижу предмета ваших чувств.

– А с чего вы взяли, что они вообще существуют?

– Вы действительно истинный представитель своей профессии. Ваши суждения очень логичны и строги, единственное, что мешает вам делать достоверные выводы, это ваши эмоции. Эмоции - это зеркало нашего сознания и жизненного опыта и, зачастую, кривое. Скажите, есть в бухгалтерском учете место эмоциям?