Инстинкт убийцы

— Этого достаточно, — сказал Уилл, забирая у него блокнот. Он открыл первую исписанную страницу, бегло ее просмотрел, перешел ко второй и поднял глаза на Бернарда.

— Вы ведь учите и нормальных детей, верно? Не только тупых?

Учитель кивнул, словно не заметив его некорректного выражения.

Уилл сделал вид, что читает написанное, скользя глазами по странице.

— Мне хотелось бы задать вам один вопрос… Я довольно часто обращаюсь к людям с подобными просьбами. Так вот, я заметил, что люди, которые на самом деле ни в чем не виноваты, начинают так нервничать, что все забывают. Они пишут, а потом зачеркивают написанное, меняют и переставляют слова. А вот те, кто потом оказывается виноват, просто берут ручку и пишут. Это очень легко, потому что они все это продумывают.

Бернард вернул ручку в карман.

— Любопытное наблюдение.

— Эван, — сказал Уилл, — для вас будет лучше, если мы вернем Эмму Кампано родителям.

— Понятия не имею, о чем вы говорите. Я, как и все остальные, потрясен тем, что одну из наших учениц похитили прямо из ее дома.

— Вы помните, как начинали работать учителем? — поинтересовался Уилл. — Штат проверил вашу биографию, верно? Вам пришлось явиться в полицейский участок и предоставить им свой социальный индивидуальный код и адрес. А потом они сняли у вас отпечатки пальцев. Помните?

Бернард, похоже, понял, куда он клонит. Все его манипуляции с ручкой и вытирание обложки ни к чему не привели.

— Смутно.

— Что произойдет, если отпечатки пальцев с вашей карточки совпадут с теми, которые мы обнаружили на угрожающих записках, подброшенных Адаму Хамфри?

— Полагаю, вам придется отвечать за использование сфабрикованных улик, — невозмутимо ответил Бернард.

— Даже если Эмма мертва, Эван, если вы расскажете нам, где она находится, судья отнесется к этому как к указанию на то, что вы пытались исправить содеянное.

— Это ваша проблема, а не моя.

Бернард опустился на стул. На его лицо вернулось прежнее самодовольное выражение.

— Кайла была трудным подростком. Об этом говорят абсолютно все. Она ждала вас за территорией школы? Вряд ли вы подобрали ее где-то поблизости. Вы не стали бы делать это там, где вас могли увидеть.

Бернард медленно покачал головой, как будто ему было жаль Уилла.

— Она была хорошенькая. И я вас понимаю, — продолжал Уилл, чувствуя, как все внутри сжимается. — Я не провел в этой школе и десяти минут, а уже обратил внимание на некоторых девушек… — Он пожал плечами. — Повстречайся я с ними в другом месте и в другое время, я не сказал бы им «нет».

Бернард снял очки в проволочной оправе и краем рубашки протер стекла.

— Меня это, конечно, не касается, но на вашем месте я бы поостерегся с такими разговорами. — Он кивнул на камеру в углу. — За нами наблюдают.

— За вами наблюдали и два дня назад, когда вы бегом вернулись в школу.

Бернард подышал на очки, как будто там было пятнышко, которое необходимо удалить.

— Я потерял счет времени. Я опаздывал на урок.

— Неужели? А я думал, это потому, что вам пришлось поменять брюки.

Бернард замер.

— Пятна от эякуляции очень трудно отстирываются, не правда ли? — Уилл улыбнулся. Он не мог использовать ДНК из дела на Бернарда, но ничто не запрещало ему солгать относительно обнаружения другого источника. — Странная штука эта эякуляция, Эван. За один раз не отстираешь.

— Вы лжете.

Уилл принялся перечислять свои аргументы.

— У меня есть мертвая девушка с вашей спермой внутри и следами ваших укусов на груди. У меня есть видео, свидетельствующее о том, что вы сменили брюки. — Уилл врал, уже не задумываясь о последствиях. — Те самые брюки, которые мы нашли и которые перемазаны вашей ДНК.

— Вы не имеете права рыться в моем мусоре без ордера на обыск, и у вас нет…

Уилл с трудом удержался от улыбки, хотя буквально сгорал от желания сообщить собеседнику, что тот попался.

— Как только город забирает мусор и помещает в мусоровоз, я могу валяться в нем хоть нагишом, если мне этого захочется.

Бернард пожал плечами.

— Кайле было семнадцать лет. Все было добровольно. Нет ничего противозаконного в том, что двое взрослых людей занимаются сексом.

Уилл тщательно подбирал слова:

— Это не было единичным свиданием. Вы уже давно с ней встречались.

— Вы говорите об этом, потому что ее день рождения был всего два месяца назад? — Бернард покачал головой, как будто сокрушаясь о том, что ловушка оказалась столь незамысловатой. — Наша первая половая связь случилась всего два дня назад.

— Она была девственницей?

Он искренне расхохотался.

— Она была сексуальным эквивалентом «Макдоналдса».

— Мы нашли вашу сперму в машине Кайлы.

Это сообщение Бернарда, похоже, тоже не обеспокоило.

— Значит, мы занимались сексом в машине.

— Оральным? Анальным?

Он приподнял бровь, давая понять, что за милю видит очередную ловушку.

— Я смотрю новости, мистер Трент. Я знаю, что в Джорджии очень строгие законы относительно содомии.

Этот высокомерный мерзавец был уверен, что подкопаться под него невозможно.

— И вы хотите, чтобы я поверил, что два дня назад вы занимались с Кайлой Александр сексом, но не имеете отношения к ее убийству?

— Как вы сами уже упомянули, мне пришлось вернуться домой и сменить брюки. Когда я в последний раз видел Кайлу Александр, она была жива и возвращалась в школу.

— Значит, вы уехали из школы, позанимались с Кайлой Александр сексом в ее машине, а потом вернулись назад.

— И что из этого?

Уилл больше не мог сдерживать улыбку.

— У меня есть немного латыни для вас, Эван.

Бернард пожал плечами и широко развел руками, приглашая Уилла продолжать.

— In loco parentis, — произнес Уилл. — Вместо родителей.

Бернард застыл с приоткрытым ртом. Выражение его лица радикально изменилось.

— По закону, в школьное время вы опекун Кайлы — лицо, действующее в качестве одного из родителей. Согласно закону штата, занимаясь сексом с человеком, находящимся под вашей опекой, независимо от его возраста, вы совершаете противозаконное действие. — Он широко развел руки, копируя жест Бернарда. — Я не думаю, что родителю позволено трахать несовершеннолетнюю девушку в ее машине в середине школьного дня. — Уилл помолчал и добавил: — Даже если это действительно самый первый раз.

Рот Бернарда захлопнулся. Его ноздри раздулись. Уилл буквально видел, как он мысленно перебирает все, что было произнесено за последние две минуты, пытаясь понять, каким образом угодил в западню. Учитель откашлялся, но его следующие слова были адресованы не Уиллу, а непосредственно в камеру:

— Меня зовут Эван Бернард, и я прошу о прекращении собеседования, чтобы я мог проконсультироваться относительно этих ложных обвинений со своим адвокатом.

— Скажи мне, где находится Эмма, Эван.