Инстинкт убийцы

— Мне нечего вам сказать.

— Я знаю, что ты действовал не один. Скажи мне, с кем ты работаешь.

— Мистер Трент, вы, похоже, считаете, что хорошо подкованы в юриспруденции. Я только что попросил предоставить мне возможность поговорить с адвокатом. Беседа окончена.

Уилл подошел к двери и впустил в кабинет двух полицейских, дежуривших в коридоре.

— Арестуйте его, — распорядился он.

— За что?

— За сексуальный контакт, — Уилл обернулся, чтобы убедиться, что Бернард его слушает, — с несовершеннолетней.

Уилл вышел в коридор и прислонился к стене. Он слышал, как патрульные зачитывают Эвану Бернарду его права, и вежливые ответы учителя, заверяющего их, что он все понял. Он не кричал и не возмущался несправедливостью. Казалось, он просто затаился в ожидании судебного процесса. Даже когда на него надели наручники, он как будто продолжал пребывать в уверенности, что сила на его стороне.

Если Бернард знал, где находится Эмма, сила действительно была на его стороне.

Уилл сполз по стене и, сидя на корточках, закрыл лицо руками. Ему хотелось, чтобы Эван Бернард сопротивлялся аресту, чтобы ему пришлось вернуться в кабинет и помочь полицейским с ним справиться. Ему хотелось схватить этого типа и швырнуть его на пол. Ему хотелось избить его так, как была избита Кайла Александр.

Вместо этого он вытащил свой мобильный телефон и сложил обломки, чтобы позвонить Фейт.

— Можно мне войти? — выпалила Фейт.

Последний час она провела возле дома Бернарда, ожидая, пока Уилл скажет, что у них достаточно материала для ордера.

Уилл вспомнил самодовольное выражение на лице учителя, его уверенность, что ему все сойдет с рук.

— Позвони в округ, — велел он. — Скажи им, чтобы забрали мусор Бернарда, а потом перерой все, что окажется в грузовике. Я хочу, чтобы ты фотографировала каждый свой шаг.

— Что я буду искать?

— Черные брюки.

— А как насчет его квартиры? Можно мне войти?

В этот момент Эван Бернард вышел из кабинета с наручниками на заведенных за спину руках. По обе стороны от него шли полицейские. Аманда будет недовольна, что не Уилл выведет задержанного из здания школы, но он не чувствовал в себе сил улыбаться камерам. Он предпочел уступить это почетное право департаменту полиции Атланты. Уилл решил, что он с большей пользой проведет время, если займется поиском улик, которые помогут осудить этого ублюдка.

Что касается Бернарда, то к нему уже полностью вернулось самообладание. Он посмотрел на Уилла с выражением, напоминающим сочувствие.

— Я надеюсь, что вы найдете ее, офицер. Эмма была такой милой девушкой.

Полицейские уводили его по коридору к двери, а он все продолжал оглядываться…

Руки Уилла дрожали от напряжения, и он отчаянно боролся с желанием раскрошить телефон на еще более мелкие обломки.

— Разнеси эту долбаную квартиру к чертовой матери!

Глава 16

Айван Самбор размахнулся стенобитным тараном и вогнал его во входную дверь Эвана Бернарда. Фейт с довольным видом наблюдала, как затрещал и разлетелся в щепы деревянный косяк, как лопнула дешевая задвижка и распахнулась, повиснув на перекосившихся петлях, металлическая дверь.

Хотя Фейт уже осмотрела квартиру с улицы, войдя внутрь, она осторожно обошла все четыре комнаты, заглянув в кухню, в ванную и в обе небольшие спальни. Сложившееся при осмотре квартиры впечатление подтвердило мысль, которая возникла у нее сразу по прибытии сюда: Эван Бернард знал, что они придут. Он знал, что его арест за секс с малолетней неизбежно выплывет наружу и что полиция проведет параллель между происшествием на побережье и тем, что случилось с Кайлой Александр. Скорее всего, Бернард вычистил свою квартиру в тот же день, едва вернувшись домой из школы.

Во всей квартире ощущался запах хлорки. Створки встроенного шкафа были открыты, и его внутренности легко просматривались в окно спальни. Нигде не было ни пылинки — ни на кухонном столе, ни на многочисленных книжных полках, ни на лопастях потолочных вентиляторов, которые она проверила из чистого любопытства. Бернард протер даже верхние торцы дверей.

Фейт сунула пистолет в кобуру и, пригласив в квартиру Чарли Рида и его команду, прислонилась к стене около второй спальни. Стены этой комнаты были розовыми, потолок покрывали белые и голубые облака. Мебель была дешевой, скорее всего купленной с рук, но комната в целом напомнила Фейт картинку из каталога «Сиарс», которую она видела, когда была совсем маленькой. Небольшой комод и кровать с пологом на четырех столбиках были облицованы белым пластиком с золотистой отделкой на ручках и других деталях. По кровати были разбросаны пушистые розовые подушки. На стене висела рамка с картинкой, изображающей Винни-Пуха в компании с Тигрой. В восьмидесятые годы все без исключения девочки мечтали именно о такой комнате.

Снаружи донесся голос Уилла Трента, спрашивавшего у полицейских, где Фейт. Он, наверное, промчался через все светофоры на пятимильном отрезке дороги между Вестфилдом и квартирой Эвана Бернарда.

Играя желваками, Уилл прошел по коридору. По его лицу было видно, что он вне себя от ярости, и вид девичьей комнаты ничуть не улучшил его расположение духа. Обведя взглядом розовые шторы и кружевное покрывало, он с трудом сглотнул. Прошло несколько секунд, прежде чем он смог заговорить.

— Ты думаешь, он держал ее здесь?

Фейт покачала головой.

— Это было бы слишком очевидно.

Ни один из них не стал входить в комнату. Фейт знала, что эксперты не обнаружат на белых простынях никаких улик. На свежевычищенном ковре тоже не будет пресловутых прядей волос. Этот демонстрационный образец Бернард держал для собственных нужд. Она как будто собственными глазами видела, как он входит в комнату, садится на кровать и погружается в свои извращенные фантазии.

— Это не для семнадцатилетней, — подала голос Фейт. — Я имею в виду комнату. Такое делается для десяти-одиннадцатилетних девочек.

— Ты нашла брюки?

— Они были в мусорном баке, — кивнула она. — Ты думаешь, мы отыщем на них ДНК?

— Я очень на это рассчитываю, — пробормотал он. — Во втором звонке о выкупе было то же доказательство жизни, что и вчера. Может, похититель занервничал, увидев нас вокруг школы?

— Или она уже умерла.

— Я не могу этого принять! — твердым голосом заявил Уилл.

— По статистике, дети, похищенные незнакомцами, умирают в течение трех часов после исчезновения, — сказала Фейт, тщательно подбирая слова.

— Ее похитил не незнакомец, — настаивал Уилл, и Фейт попыталась понять, откуда он черпает свою уверенность. — Похититель заранее записал сообщение о том, что перезвонит в четыре часа. Он явно пытался выиграть время. При следующем звонке мы получим новое доказательство жизни.

— Ты ни в чем не можешь быть уверен, Уилл. Посмотри фактам в лицо. Эван Бернард отказывается говорить. Мы понятия не имеем, кто его сообщник. И мы не обнаружим здесь ни единой улики, указывающей на…

— Я не собираюсь это с тобой обсуждать!