Институт фавориток

— И все же я с удовольствием их выслушаю. — Мне кажется, что он улыбается.

— Хорошо. Первое. Кому-то понадобилось, чтобы вы в нужное время находились в нужном месте. То есть именно в эту ночь и именно на этом крейсере. Или же, с равной вероятностью, просто отсутствовали на своем корабле.

Говорю об этом уверенно, ведь в том, что незнакомец не альбинос, у меня нет никаких сомнений. Стопроцентно он с одного из тех транспортников, на которые я в обзорке любовалась.

— Второе. Обеспечить вас фавориткой-цессянкой. Вдруг вам девушка очень-очень понравится и вы не захотите с ней расставаться. Могло же так получиться? Если, конечно, вы империанин и законы империи на вас распространяются.

О последнем упоминаю с умыслом, надеясь, что он свою расовую принадлежность назовет.

— Империанин, — неожиданно подтверждает мужчина, чем вводит меня в основательный ступор.

Как это империанин? Рооотонец? Но ведь в темноте ничего не видит. Иперианин? Точно нет. В его речи никакой наигранности! Зоггианин? Полный абсурд. Те никогда своей планеты не покидают. Кто же тогда?

— Уже три дня как империанин, — спокойно уточняет невидимый собеседник. — На последнем заседании имперского совета наконец-то был одобрен запрос моей планеты на включение в состав империи.

Изумляет меня не срок, а произнесенное с долей разочарования «наконец-то». Что это значит? Ведь дядя Ют постоянно жаловался, что никто больше присоединяться не желает! А дядя Джаграс именно поэтому так ухватился за предложение Цесса и на меня давил.

— Долго вы ждали? — пытаюсь разобраться. Вот только от его ответа у меня холодеет в груди, а волосы начинают шевелиться от ужаса, когда услышала, какие все это время велись бесчестные политические махинации.

— Два года назад Ит Мун ро’Лон лично вел с нами переговоры по расширению империи. Это была его инициатива. Он и его жена несколько дней провели с дипмиссией не только на моей планете. Насколько я знаю, о своей готовности присоединиться в то время заявляли еще шесть звездных систем. Были подписаны предварительные соглашения, оставалось лишь дождаться официального решения совета, но… Имперский флот не вернулся на Рооотон. Император погиб вместе с женой. Мы послали второй запрос регенту-императору, но рассмотрение затянулось. О причинах я могу только догадываться.

Невероятно! Выходит, мама именно на это намекала, обещая по возвращении сюрприз к моему совершеннолетию? Мне сказала, что они с отцом летят погостить на Ипер, а на самом деле столько планет посетили в поисках жениха? Возможно, даже не одного. То есть… То есть у меня мог быть выбор, а меня его лишили после смерти родителей! Намеренно!

В последнем я ни на миг не усомнилась. Не может это быть случайностью! Вот только который из дядей имеет к этому прямое отношение? Или оба? Или они сами лишь марионетки в руках тех, кто подставил под удар моих родителей?

— Прости, я, наверное, напрасно об этом так подробно рассказал. Тебе это неинтересно. — Собеседник принимает мое молчание за нежелание говорить.

— Очень интересно! — спохватываюсь. — Вы даже не представляете, в каком мы находимся информационном вакууме. Я, например, о том, что империя стала больше, даже не слышала.

— Вот как? — В голосе слышится сомнение. — А ты… Ты кем работаешь на крейсере? Как тебя зовут?

— Дей, — сокращаю имя, надеясь, что он не догадается. И, чтобы не вспомнил о профессии, перехожу в наступление: — А вас?

— Атис, — легко произносит визави.

— Как?! — Я едва не задыхаюсь от изумления. — У вас имя почти как у принца Атиуса!

— И что? — Сравнение моему собеседнику не нравится. — У тебя оно тоже очень созвучно с именем наследницы. Но я же этому не поражаюсь до глубины души.

— А вы с ней знакомы? Может, были на церемонии, когда ли’Тон просил ее стать его фавориткой? — не удерживаюсь от вопроса. Вдруг еще что новое узнаю.

— В церемонии мы не могли участвовать, потому что на тот момент еще не были в составе империи, — отвечает Атис не слишком доброжелательно. Видимо, не по душе ему этот факт.

— Да, точно… — Я мысленно ругаю себя за то, что не удосужилась сопоставить время и события. — А вы тоже принц?

— Сначала я хотел бы получить ответ. — В его интонации все больше подозрения и беспокойства. — Кто ты, Дей?

Понятно. Милая задушевная беседа превращается в допрос. А все почему? Потому что у кое-кого не хватает ума вовремя придержать язык! И зачем я о его статусе спросила? Мне это так нужно знать? Теперь придется выкручиваться. А ведь как не хочется врать! Хотя, казалось бы, чего легче сказать, например, что я горничная. Или еще что-нибудь придумать. Так нет же, не получается.

— Атис, — тихо вздыхаю, так и не сумев заставить себя солгать. — Простите, вам этого все же лучше не знать. Но я вам не враг. И никому о нашей встрече не расскажу. Честно. И вообще мне не важно, кто вы. Это я не подумав спросила. Кстати, у меня же есть и третье предположение… — Воспользовавшись его молчанием, возвращаюсь к тому, о чем мы беседовали изначально: — Девушка могла только сделать вид, что увлеклась вами. И ее визит имеет иную основу.

— Почему ты так думаешь?

— Все женщины в составе экипажа с кем-то связаны, — беспечно выдаю ему то, что говорил мне Атиус. — Они либо фаворитки, либо жены. Новое физиологическое влечение для них невозможно. Разве что согласие на близость.

— Но в этом случае основной партнер, муж или любовник, при девушке должен дать мне свое разрешение. Иначе это все равно будет насилием, — едва слышно парирует империанин.

— Значит, она придет не одна, а с сопровождением, — говорю, не в силах найти иного объяснения. — Хотя нет. Это глупо. У нее ведь разрушится вся легенда о возникшем влечении, и вы просто выставите ее вон. Видимо, я ошибаюсь, и свободные девушки на крейсере все же есть.

Ха, ошибаюсь! Не я ошибаюсь, а кто-то нагло мне врет! Атиус, похоже, намеренно ввел меня в заблуждение относительно статуса женской части экипажа. Но зачем? Чтобы я не спрашивала о том, что они не хотят мне говорить?

— А ты свободна? — неожиданно интересуется Атис. А когда продолжает, у меня возникает непреодолимое желание побыстрее исчезнуть из каюты. — Видимо, так. Ночью гуляешь, а не проводишь ее с партнером. Ищешь подругу в гостевом секторе. Заблудилась — значит, плохо ориентируешься на крейсере. И о цессянах говоришь свободно, а они друг друга никогда не обсуждают с чужаками. С какого же ты корабля, Дей?

Замираю, понимая, что еще немного, и он сам сделает нужный вывод.

Не сделал.

— Ладно, прости, я тоже не подумал, прежде чем задать вопрос, — разочарованно вздыхает Атис после минутного молчания и вдруг спохватывается: — Может, тебе помощь нужна? Раз ты здесь, а не на своем корабле, то тоже могла попасть в неприятности. Или у меня уже развивается паранойя?

Последнее звучит с легким оттенком иронии. Горькой иронии.

— Это я виновата, — торопливо его успокаиваю. — Напридумывала глупостей и вас с толку сбила! А помощь… Очень неожиданное предложение. У меня не то чтобы неприятности… И не проблемы, а… временные трудности, наверное. Спасибо, но…

Путаюсь, подыскиваю слова, чтобы отказаться и его не обидеть, а потом замолкаю, почувствовав, как напрягся Атис, и понимаю — не могу отказать. Вот не могу, и все. Точно так же, как не смогла солгать. Он ведь с такой искренностью помощь предложил! Не зная, кто я и какие сложности ему этот шаг может создать. И взамен ничего не попросил.