Интендант третьего ранга

–  Дело простое, мужики, - сказал Семен, когда все собрались.
– Мы с командиром, - он кивнул на Крайнева, - вчера были за Рулинкой, бой там шел. Много наших лежит. Надо похоронить побожески.

–  Ближе деревень нет?
– недовольно сказал худой, костистый мужик.
– Почему мы?

–  Креста на тебя нет, Пилип!
– рассердился Семен.
– Это ж наши дети! А если б твоего там?! Сколько им лежать? Жара…

–  Я… Ничего… - смешался Пилип.

–  Тогда слушай! У нас с командиром - три коня и телега. Кони и телеги - у Василя и Степана. Найдем еще две телеги, все поедем, легче будет. У кого бабы покрепче, пусть тоже собираются - убитых много. Берите еду, воду…

–  Что за кипеж?
– раздалось позади.

Все удивленно обернулись. По улице вихлястой походкой приближалась странная фигура. Одет незнакомец был погородскому: в пиджак и брюки навыпуск. Только пиджак был наброшен на голое тело, между широкими, мятыми лацканами виднелась большая, во всю грудь, татуировка - церковь с куполами.

–  Зачем хай?
– вновь спросил незнакомец, подойдя.
– Об чем толковище?

–  Солдат наших едем хоронить!
– сердито буркнул Семен.
– Присоединяйся!

–  Я?
– незнакомец ощерил гнилые зубы. Тамсям среди них мелькнули золотые фиксы.
– Закапывать вертухаев? Ты че, отец, в натуре? Пусть лежат, где легли!

–  Как хочешь!
– пожал плечами Семен.
– Мы поедем.

–  Не поедете!

–  Почему?

–  Я запрещаю!

Семен нахмурился.

–  Пусть большевички гниют!
– закричал тауированный.
– Воняют, как падлы! Мало они народ по этапам да тюрьмам гноили?!. Эти свое получили, теперь черед других! Немцы с ними разберутся! Покажут "меру социальной защиты"!… А я помогу! Кончилось комиссарское время!… - фиксатый выплевывал слова, брызгая слюной. Глаза его, налитые кровью, горели безумным блеском.

Семен пожал плечами и хотел отвернуться, как фиксатый вдруг выхватил пистолет.

–  Стоять дед! Дырка в башке - и прямо тут закопают!

Крайнев увидел, как побелело лицо Семена. Зрачок дула смотрел ему прямо в глаза. Пистолет в руках фиксатого плясал, казалось, вотвот грянет выстрел.

ТТ, - определил Крайнев и вздохнул. Семен посоветовал ему не брать карабин - чтоб не пугать людей. Вот и не взял! С другой стороны, пока стащишь оружие с плеча… Он присмотрелся и вдруг решительно раздвинул притихших мужиков. Заметив его, фиксатый шагнул в сторону и сменил прицел; теперь зрачок дула смотрел в лицо Крайневу.

–  Стоять, падла! Ты кто?

–  Интендант третьего ранга.

–  Командир, значит? Тоже хочешь дырку?

–  Хочу!

–  Счас!
– ухмыльнулся фиксатый.
– Командиру первая честь!

Он надавил на курок, но пистолет не выстрелил. Фиксатый недоуменно посмотрел на оружие, но больше ничего не успел - Крайнев пнул его между ног. Фиксатый согнулся и зашипел. Крайнев выкрутил пистолет из ослабевших пальцев, не удержался и добавил пинком под зад. Фиксатый сунулся лицом в дорожную пыль и засучил ногами, мыча.

–  Кто привел?!
– лицо Семена стало красным от злости.
– Чей?

–  Ничей!
– буркнул Пилип.
– Приблуда… Заявился вечером, достал пистолет, велел кормить, самогону дать…

–  Откуда он?

–  Рассказывал, гнали зеков по смоленской дороге - тюрьму эвакуировали, налетели немецкие самолеты, они и разбежались. Многих охрана побила… Долго сюда через лес шел. Хвалился, что задушил командира, забрал у него пистолет…

–  Что не прибил ночью?

–  Он дочку с собой положил!
– шмыгнул носом Пилип.
– Пистолет взял. Сказал: если что, ее первую. А сам с ней… Вернется зять с фронта, что скажу?

Семен махнул рукой и подошел к зеку. Тот уже пытался встать. Семен молча дал ему затрещину, затем быстро обыскал. За поясом зека нашлась финка, в карманах - запасная обойма к пистолету и сложенная вчетверо потрепанная бумажка. Финку Семен забрал, бумагу и обойму протянул Крайневу.

–  Подходят к маузеру!
– сказал Крайнев, возвращая обойму.

Глаза Семена радостно вспыхнули. Крайнев развернул бумагу. Это была копия приговора Особого Совещания, уже порядком затертая. Брови Крайнева поползли вверх.

–  Статья 58, пункт 6?… Шпионаж?…

–  Не моя бумага!
– прохрипел зек, приподымаясь.
– У мертвого забрал. Глянь, как звали!

–  Кернер Эдуард Эрихович… - прочел Крайнев.

–  А я Николай. Гляди!
– зек протянул правую руку ладонью вниз. На пальцах большими буквами было вытатуировано "Коля".
– Не шей 58ю, командир! Я по уголовке, социально близкий…

–  Кто только что хаял большевиков?
– зло спросил Семен.
– Кто немцам помочь собрался? Пистолетом грозил?

–  И забыл затвор передернуть!
– хмыкнул Крайнев.
– Это тебе не наган, Коля, нажатием на спуск не взводится! Не учили в тюрьме?

Зек в ответ только сплюнул.

–  Что скажете, мужики?
– повернулся Семен к мужикам.
– Отпустим?

Все молча покрутили головами.

–  Командир?…

–  По законам военного времени… - Крайнев оттянул затвор ТТ и резко отпустил, курок встал на боевой взвод.

–  Не марайся, Ефимович! Сам… - Семен забрал ТТ у Крайнева и рывком поднял Колю за шиворот.
– Шагай, сволочь!

–  Ты что, дед?
– заверещал зек, но, подгоняемый пинками, послушно побежал к ближней опушке. Едва двое скрылись за кустами, как сухо треснул пистолетный выстрел.

Вернувшись, Семен отдал пистолет Крайневу.

–  Собирайтесь!
– сказал хмуро.
– Кто в армии служил - айда за мной! Винтовки дам… Одного с оружием здесь оставим. Кто знает, сколько сволочи по лесам?…

* * *

Семен распоряжался и на поле боя. Отмерив шагами длинную яму, он поставил женщин копать, а трупы велел собирать мужикам. Крайнев поначалу удивился, но потом понял. Еще на опушке он почувствовал сладковатый запах, который усилился, стоило им отойти от леса. Его опять замутило, он с трудом преодолел позыв рвоты. Семен велел подобрать несколько шинелей и плащпалаток, на них носили и таскали убитых. Ошметки человеческого мяса не трогали.

–  Отмечайте ветками!
– велел Семен.
– Потом пройдем с лопатами и прикопаем!

…Тела таскали полдня. Их оказалось свыше пятидесяти. Еще двадцать убитых лежали в ряд за опушкой, все в бинтах - немцы обнаружили полевой госпиталь. Среди тел застреленных была женщина, немолодая, с прямоугольником"шпалой" в петлице - военврач. Видимо, пыталась встать на защиту раненых, но немцы слушать не стали… Тащить расстрелянный госпиталь к общей могиле было далеко, и Семен прислал четверых мужчин выкопать могилу на месте. На опушке Крайнев нашел большой холм из свеженасыпанной земли - братская могила, вырытая самими солдатами в первый день боя. По всему выходило, что батальон потерял у дороги не менее четверти состава; остальные солдаты или отступили или попали в плен.