Интриган. Новый Петербург

По волнам замелькали пятна фонарей, вырывая из мрака обломки и обгоревшие ящики с посылками.

Жертв, к счастью, не было – из-за проделок вражеских подводников ни один матрос не оставался на ночь на дальнем рейде.

Но все эти поиски – бесполезны. У мины или таймер, или проводной взрыватель. Лодка должна отойти на существенное расстояние – не меньше километра – чтобы ее саму не задело ударной волной. Которая, как известно, в жидких и твердых средах несоизмеримо опасней, чем в воздухе.

– Где они! – Кросс-Ландау выхватил саблю, и неподалеку выстрелила струя воды, точно на дне разверзся исполинский гейзер. – Где эти ублюдки!

Волны били отовсюду, словно нас окружила стая китов – каждый величиной с трансатлантический дирижабль.

Генрих, как глава рода, тоже владел магией, и нещадно терзал толщу океана в тщетных попытках задеть улепетывающих на всех парах врагов. Вот только колдовство здесь бессильно, и поможет только наука.

Я поднял тарелку горизонтально, оставив небольшой наклон, и принялся вращать ручку, позаимствованную от любимого граммофона Теслы.

Через передаточную шестерню сонар закрутился вокруг оси, прощупывая воду в радиусе примерно километра. Каждые полминуты я увеличивал угол, тем самым расширяя зону поиска. Однако ничего, хоть сколь-нибудь похожего на лодку, не заметил.

– Ну что там?! – адмирал перестал воевать с водой (возможно, мана кончилась) и решил повоевать с нами. – Прибор работает – или я зря не послал вас ко всем чертям?

– Работает, – отозвалась Николь, не сводя горящих глаз с россыпи зеленых точек. – Но субмарины не видно.

– И куда она делась?! Испарилась?!

– Если бомба с таймером, за час или два они могли уйти очень далеко, – я вздохнул.

– Куда?! – старик всплеснул руками. – У лодки запаса хода на полдня. А поблизости нет островов, где можно обустроить базу. А побережье мы всегда прочесываем на сотни верст к северу и югу. Смотрите!

Мимо проплыл тяжелый крейсер. А вдали раздавались гулкие взрывы, всякий раз отдаваясь дрожью в подошвы.

Поднятые по тревоге корабли двигались каботажем и бомбили наугад.

Таким чесом лодку бы уничтожили в первую же ночь, но ей каким-то чудом удавалось избегать преследователей.

Либо она уходила в открытый океан и пережидала там, либо ее искали вовсе не в том месте, где она пряталась.

Я навел антенну на то место, где плавали обломки.

Судя по столбу огня, у мины явно выраженное направленное действие.

И если залечь на дно, вполне можно перетерпеть единственный взрыв.

Это всяко лучше, чем лавировать меж десятками, а то и сотнями глубинных снарядов, против которых у ремонтной крохи не было ни шанса. А бомбить прямо в акватории порта никто не догадается. Умно. И смело.

– Что-то есть! – с азартом выкрикнула ученая, едва не ткнувшись носом в кинескоп. – Вот куски клипера – еще движутся, а чуть поодаль – неподвижная точка. Какое водоизмещение у вашей потеряшки?

– Двадцать тонн.

– Похоже, это она. Плывите точно на обломки – я скажу, когда мы окажемся над целью.

– Подонки, – Кросс-Ландау вцепился в поручни и навис над беспокойной гладью. – В этот раз я вас достану.

– Мне кажется, или вы знакомы с этими янки? – спросил, на всякий случай встав рядом.

– Именно с этими – вряд ли. Но все янки знакомы со мной. Я разгромил их жалкую флотилию втрое меньшими силами.

И навсегда лишил выхода к океану. Все, что им остается – мелко пакостить. Как бы намекая, что война не окончена, и дело не доведено до конца. Но сегодня я освобожу побережье от последних врагов Империи, или сгинуть мне на дне морском!

Прежде спокойный как слон старик разошелся не на шутку – хоть в провинциальном театре играй.

Похоже, Юстас прав – вылазки задевают его самолюбие, не дают расслабиться и почувствовать себя полноправным хозяином Атлантики.

Что ж, мне так даже лучше – после победы морской волк куда как охотнее пойдет на сделку.

– Есть контакт! – взвизгнула Николь. – Огонь, огонь, огонь!

– Сбросить бомбу! – гаркнул Генрих не хуже опытного боцмана.

Матросы одновременно потянули за рычаги, и с кормы плюхнулись два объемистых цилиндра. Не прошло и нескольких секунд, как корма вновь качнулась от близких взрывов, а позади вздулись два огромных пенных пузыря.

– Ну что? – адмирал склонился над разложенным саквояжем.

– Лодка движется! – отозвалась Тесла. – Идет на юг, скорость – около десяти узлов. Ничего себе галоп!

Канонерке же пришлось резко тормозить задним ходом и разворачиваться на относительно небольшом пятачке перед рядами стоящих на якорях кораблей. Даже с учетом размеров и юркости, маневр занял около пятнадцати минут, и за это время янки успели оторваться.

– Ничего, догоним. Оттащите ваш сонар на мостик – так будет удобнее целиться. Гектор – за мной. Надо поддать немного жара в котлы.

Мы сбежали по шаткой лесенке в машинное отделение. Вспотевшие насквозь кочегары стояли по трое и поочередно забрасывали уголь в ревущие от жара топки. Турбины ревели и свистели, все вокруг тряслось, а от грохота вмиг заложило уши.

– Я справа, ты слева, – заорал старик и направил ладони на свой котел.

Я зажмурился и представил внутри огненный шар – неимоверно горячий, но неспособный оплавить стенки. Шар постепенно расползался, занимая весь объем топки, но не смел покинуть ее пределы.

Это сработало. Жар усилился настолько, что кочегары в ужасе отскочили, а зев топок выглядел так, словно их доверху наполняло расплавленное золото.

– Хорошо идем! – крякнул адмирал. – Но у подлодки – новейшая дизель-электрическая установка. Там ни колдовать, ни размахивать лопатами не нужно. Хотя самые первые субмарины были вообще на педальной тяге, представляешь?

Старый вояка ожил, вновь оказавшись в родной стихии.

Взрывы, погони, морские сражения – вот его вотчина, а не товарно-транспортные накладные и торговые соглашения.