Интриганка

Кейт неожиданно почувствовала безмерную усталость.

– Ничего не выйдет, Ив. Я тебе больше не верю. Все кончено. За адвокатом уже послано. Я лишаю тебя наследства.

Ив поняла, что все пропало. Последний страшный удар обрушился на нее.

– Ты не можешь сделать это! Как я буду жить?

– Тебе будет выдаваться ежемесячное содержание. С сегодняшнего дня ни ты, ни твоя жизнь меня не интересуют! – жестко ответила Кейт. – Делай что хочешь. Только учти: если я услышу или прочту в газетах какую-нибудь скандальную историю, связанную с тобой, если имя Блэкуэллов будет опорочено, больше ни гроша не получишь. Тебе ясно?

Ив взглянула бабушке в глаза и поняла – возврата к старому не будет. Мольбы о прощении замерли на губах.

Кейт потерла глаза и прерывисто вздохнула:

– Вряд ли мои слова что-нибудь значат для тебя, но поверь: сегодня мне было тяжело, как никогда в жизни.

И, повернувшись, гордо выпрямилась и вышла из комнаты.

Кейт долго сидела в темной спальне, спрашивая себя: почему все ее планы потерпели крах. Если бы Дэвид не погиб и Тони знал своего отца... Если бы Тони не захотел стать художником...

Если... Такое короткое слово. Такое безнадежное.

Будущее – всего-навсего глина, из которой можно день за днем лепить жизнь, но прошлое – незыблемая скала, нерушимая твердыня. Все, кого она любила, предали ее. Тони. Мэриен. Ив.

Как верно сказал Сартр:

«Ад – это все остальные люди».

Неужели боль так и останется с ней навсегда?

Но если сердце Кейт разрывалось от тоски и боли, Ив была вне себя от ярости. Только потому, что она пару часов развлекалась с кем-то в постели, бабка повела себя так, будто Ив совершила тяжкое преступление. Стерва старомодная! Отстала на сто лет! Нет, не старомодная. Просто выжила из ума. Вот именно, выжила! Ив найдет хорошего адвоката и опротестует смехотворное завещание в суде. Отец и бабка – два психопата. «Крюгер-Брент» – ее компания, только ее! Сколько раз бабка говорила, что когда-нибудь все будет принадлежать ей. А сестрица! Все это время нашептывала бабке один бог знает какие гадости! Подкапывалась под Ив! Решила, что может захватить все себе! И самое ужасное – теперь наверняка получит наследство. То, что случилось сегодня, уже само по себе достаточно плохо, но сама мысль о том, что Александра взяла верх, была непереносимой. Нельзя позволить, чтобы это произошло! Нужно найти способ остановить сестру!

Ив закрыла чемодан и отправилась на поиски Александры. Та читала, сидя в саду.

– Алекс, я решила вернуться в Нью-Йорк.

Александра удивленно взглянула на Ив:

– Сейчас? Но бабушка на следующей неделе хочет отправиться в круиз к побережью Далмации. Ты...

– Кому оно нужно, это побережье? Я все обдумала. Хочу пожить отдельно, – улыбнулась Ив. – Я уже взрослая. Найду маленькую очаровательную квартирку и, если будешь хорошо себя вести, разрешу время от времени ночевать там.

«Именно так и нужно, – подумала Ив. – Не дать ей понять, как я ее ненавижу».

Александра озабоченно нахмурилась:

– А бабушка знает?

– Я сегодня сказала. Конечно, ей все это страшно не понравилось, но она поняла и согласилась. Я решила найти работу, но бабушка и слушать не хочет. Настаивает на том, что будет за все платить.

– Хочешь, я поеду с тобой? – спросила сестра.

Проклятая двуличная сука! Сначала выставила Ив из дома, теперь притворяется, что желает уйти вместе с ней. Ну нет, так просто от крошки Ив не избавиться! Она им еще покажет! Найдет квартирку, наймет самого дорогого декоратора, чтобы ее обставил, и получит полную свободу делать все, что пожелает. Сможет приглашать к себе мужчин, проводить с ними ночи. Впервые в жизни не будет чувствовать постоянный неустанный надзор! Великолепно! Именно этого ей и не хватало.

Но Александра грустно глядела на Ив, только сейчас осознав, как тяжела разлука с сестрой. Никогда еще они не расставались, а теперь... Неужели придется всегда быть одной?

– Но мы будем часто видеться, Ив?

– Конечно, – пообещала та. – Гораздо чаще, чем ты думаешь!

Глава 26

Возвратившись в Нью-Йорк, Ив, как велела бабушка, остановилась в маленьком отеле. Через час позвонил Брэд Роджерс:

– Я говорил с Кейт. Очевидно, между вами возникли какие-то проблемы.

– Вовсе нет, – засмеялась Ив. – Небольшая семейная...

Она была уже готова пуститься в пространные объяснения, но тут же поняла, что лгать опасно. Теперь необходимо быть осторожной. Раньше Ив никогда не думала о деньгах. Они просто были, столько, сколько требовалось. Теперь неотвязная мысль сверлила мозг: какую сумму ей велено выдавать? Впервые в жизни Ив испугалась.

– Она сказала, что составила новое завещание? – спросил Брэд.

– Да, что-то упоминала об этом.

Ив была полна решимости не выказать страха и сомнений.

– Думаю, нам лучше поговорить с глазу на глаз. Как насчет понедельника? В три часа?

– Хорошо, Брэд.

– Приезжайте ко мне в офис.

– Обязательно.

Ровно без пяти три Ив вошла в здание «Крюгер-Брент лимитед». Охранник-лифтер и служащие почтительно приветствовали Ив. По всей видимости, никто не знал о том, что произошло. Через несколько минут Ив уже сидела в кабинете Роджерса.

Брэд был поражен, когда Кейт позвонила и сообщила, что лишает Ив наследства. Он хорошо знал, как любит Кейт внучку, какое будущее готовит для нее. Брэд не мог понять, что произошло. Ну что ж, это его не касается. Если Кейт захочет, сама расскажет. Его дело – выполнять приказы хозяйки.

Взглянув на красивую молодую женщину, Брэд на мгновение почувствовал жалость. Кейт была ненамного старше, когда они познакомились, да и он тоже. А теперь прошли годы, и он, седой, старый дурень, все еще надеется, что Кейт Блэкуэлл поймет: есть на земле человек, любящий ее искренне и глубоко.

Брэд покачал головой, отгоняя воспоминания.

– Вы должны подписать кое-какие документы, – сказал он Ив. – Прочтите, пожалуйста.

– Ни к чему.

– Ив, важно, чтобы вы поняли: согласно завещанию вашей бабушки, вы вступите во владение траст-фондом в пять миллионов долларов. Управляет фондом Кейт. Деньги могут быть вам выплачены по ее усмотрению, в возрасте от двадцати одного до тридцати пяти лет.

Он откашлялся.

– Кейт посчитала необходимым, чтобы фонд перешел в ваше распоряжение в тридцать пять лет.

Это было хуже пощечины.

– Начиная с сегодняшнего числа вы еженедельно будете получать двести пятьдесят долларов.

Невозможно! Немыслимо! Любое приличное платье больше стоит! На двести пятьдесят долларов ей не прожить. И все только для того, чтобы унизить ее! Этот подонок скорее всего уже знает, что случилось. Сидит, ухмыляется, доволен, что видит, как ей плохо! Больше всего на свете Ив хотелось схватить со стола тяжелое бронзовое пресс-папье и разбить ему голову. Она уже почти слышала треск ломающихся костей.

Брэд продолжал монотонно перечислять все условия:

– Вам не позволяется открывать кредитные счета на имя Блэкуэлл в магазинах. За все покупки вы должны платить наличными.

Кошмар продолжался, и проснуться не было возможности.

– Далее. В случае возникновения каких-либо сплетен, связанных с вашим именем, порочащих заметок в журналах или газетах, местных или зарубежных, выплату денег немедленно приостановят. Вам понятно?

– Да, – еле слышно прошептала Ив.

– Жизнь вашей бабушки застрахована на пять миллионов долларов. Вы и ваша сестра должны были получить эту сумму. Но сегодня утром ваш страховой полис аннулирован. Через год, если Кейт останется довольна вашим поведением, недельное пособие будет удвоено. – Брэд немного поколебался, но все же добавил: – И еще одно, последнее условие.