Инверсия

— Почему?

— Ты слишком честолюбив и амбициозен.

— Это единственная причина?

— Достаточная. — Слоун приподнял свой бокал. — За встречу.

— За встречу, — повторил Говард и сделал глоток. — Но я ведь могу избавиться от этих качеств.

— Да, — согласился Первый Апостол, — ты можешь измениться. Но для этого надо отвлечься от суетных дел, а также приложить все свои душевные силы и бездну искренности. Кстати, — он внезапно перевёл разговор на другую тему. — А как поживает старина Хоуп?

— Он теперь консультант Комитета с весьма широкими полномочиями.

— Рад за него. — Джерри с пониманием покивал. — В его годы тяжело решать государственные проблемы.

— Послушай-ка, дружище, — серьёзно сказал Эш. — Давай не будем ходить вокруг да около. Ты ведь не хуже меня знаешь о цели визита.

— Действительно. — Слоун, не скрывая иронии, посмотрел на старого знакомца. — Чего юлить? Задавай свои вопросы.

— Есть ли наблюдатели в Солнечной системе?

— В том смысле, в каком понимаешь ты, их нет.

— То есть? — изумился Говард. — А что, можно понимать в каком-то другом смысле?

— Можно, — кивнул Слоун. — Но это не подлежит обсуждению. Тебе достаточно знать, что они не несут угрозы, они сохраняют стабильность.

— Для вас или для нас?

— Для всего земного сообщества.

— Весьма расплывчато.

— А ты поразмысли на досуге. Это вопрос нравственности, не науки.

— Хорошо. — Эш понял, что прямых ответов он не добьётся. Глупо было надеяться на полную откровенность. Он чувствовал, что за всем этим разговором скрывается ещё что-то, но вот что именно определить пока не мог. — Тогда последнее. Можно ли преодолеть Сферу?

Глаза Джерри неожиданно сменили выражение. От иронии не осталось и следа, а вместо неё появилось какое-то лёгкое недоумение, что ли. Впервые за время этого стремительного блиц-интервью, он не ответил сразу. Эш готов был поклясться, что он задумался. Только вот над чем? Неужели столь невинный вопрос застал его врасплох? Казалось бы, чего проще — либо «нет», либо «да». Но Слоун ещё не проронил ни слова. Значит, существовал другой вариант развития ситуации, спровоцированной появлением Сферы. И Первый Апостол наконец оправдал надежды Эша, но совсем не так, как тот рассчитывал.

— Не ожидал, — медленно выговорил он, — что, имея на руках формулы Бородина, вы всё ещё блуждаете в потёмках. Вы-то с Мартином могли бы догадаться.

— О чём? — быстро спросил Говард.

— О физическом смысле. — Слоун смотрел на гостя всё с тем же странным выражением. — Эти формулы никак не вписываются в современные научные доктрины. Они содержат в себе намёк на иные факторы и условия развития. Я полагал, что Мартин понял. И, вероятно, ошибся. Вы слишком…гм… прямолинейны.

— Объясни, — попросил Эш. Накопившееся раздражение готовилось вырваться наружу. — Ради бога, Джерри, объясни нормальными словами. Что ты меня аллегориями потчуешь!

— Человек может преодолеть Сферу, — растягивая слова, произнёс Первый Апостол, — но для этого он должен очень хорошо представлять себе, зачем ему звёзды.

8

Обойдя вокруг дома, Никита остановился у крыльца и покачал головой.

— Да, — задумчиво изрёк он, — убежище ты себе по всем правилам отгрохал. Не дом — крепость. Только вот, любопытно знать, зачем? Круговую оборону от местных охотников держать собираешься?

Максу стало неловко. Не мог он связно ответить на вопрос брата, хотя три дня назад всё казалось правильным и логичным. Действительно, для чего ему понадобился этот дом, если жить он здесь явно не помышлял? Но ведь какая-то подспудная мысль толкнула его на это? Вспомнить бы какая.

— Э-э-э… — начал он.

— Можешь не продолжать, — отмахнулся Никита. — Вижу, что не знаешь. Силушку молодецкую испытать захотелось. Терем белокаменный возвести. Назло всем соседям. И прошлым, и будущим… Или дачкой обзавестись решил? В краях вольных и пустынных?.. Тоже неплохо. Только вот не подумал, что наткнётся кто-нибудь на дело рук твоих — и пойдут гулять легенды. Об избушке на курьих ножках, ни войти в которую нельзя, ни сокрушить её. Паломники потянутся, объявят здешние места святыми, а затем и государство о чуде проведает и лапу наложит. И останешься ты ни с чем…

— Что мне трудно? — буркнул Макс.

— Разумеется, нет. Только вот лишний раз дразнить гусей не надо. Хотя в здешней-то реальности, где нас нет, один артефакт погоду не сделает. И замочек убери. От греха подальше. Пусть любой усталый путник сможет зайти и отдохнуть.

Никита опустился в траву и умиротворённо вздохнул.

— А вот воздух здесь, да! — сказал он. — Хорош воздух. Сплошное удовольствие! — Он потянулся так, что хрустнули косточки. Потом прилёг, закинув руки за голову. — Говоришь, Бородин место выбирал? Андрюша зря не выберет.

Макс недоумённо посмотрел на брата. Ничего подобного ему и в голову не приходило. Об укромности места он в своё время подумал, но вот то, что физик параллельно может решать ещё какие-то задачи, просто не учёл. А Никита скосил на него блеснувший насмешливой искрой глаз и продолжил:

— Выходит, младший, эту тему ты тоже не проработал.

— Что ещё? — обеспокоился Клюев.

— Ну, как же! — Мастер-наставник живо перевернулся на бок, приподнял голову, не преминув подпереть её рукой, и отеческим тоном — строго, но не ругательски — принялся излагать брату то, что решительно осталось вне поля его внимания.

— Да будет тебе известно, Максик, — говорил он, — что род наш восходит к новгородским вольным ремесленникам — кузнецам да оружейникам. Уважаемые были, между прочим, люди. Славились своими изделиями, на совесть трудились, от заказчиков отбою не знали. А в лихую годину, натурально, как и все горожане, умевшие держать в руках кое-что, посерьёзнее плошки да кружки, шли в ополчение. С князем Александром Ярославичем хаживали и на Неву, и на Чудское озеро. Ты вот не удосужился заглянуть в историю рода, тебя больше интересовали времена нынешние и пути устранения катаклизма, а я не поленился и изучил основательно. Ты нос-то сразу не вешай и не казни себя зазря, я тоже не сам додумался, меня на эту мысль Бородин натолкнул. Хотя, между нами, мальчиками, стыдно не знать своих предков… Так вот, в те времена и случилась роковая встреча. Ты не усмехайся, младший, всё гораздо серьёзнее, чем тебе сейчас представляется.

В Псковской земле, при Ледовом побоище, подвернулся под горячую и тяжёлую руку нашему пращуру некий латник, из чуди — да, видать, не из простой чуди, а из хранившей знания древние — и перед смертью изрыгнул он проклятие нашему роду. Силён оказался иноземец в воздействии. Посыл мощный сгенерировал. Да и биополе, сам понимаешь, какое над озером нависло. Вода, она всё это многократно усиливает. Короче, подобного вида импульс должен был сломать мировую линию рода напрочь. Всякий из мужчин, не ремесленников, а авантюристов, то бишь искателей приключений, которых у нас — каждый третий, можешь потом сам сосчитать, обрекался на насильственную гибель до рождения наследника. По моим прикидкам, линии полагалось бы оборваться давным-давно, не позднее третьего поколения с момента посыла. Такие случаи в истории происходили, проклятья действовали из-за совпадения биополевых факторов, геомагнитной обстановки и, естественно, пускового импульса человека, владевшего информацией. В нашей же ситуации что-то не заладилось.