Инвиктум

голове.

Я все еще хочу ее. Я люблю ее, несмотря на все что случилось. Наплевав на все факты.

Меня тянет уколоться, тянет к выпивке. Снова. И если бы не нынешнее положение дел, я бы, наверное, сделал этот шаг в пропасть, не раздумывая. Нашел бы наркотики, пару

бутылок абсента, и сказал бы «прощай» этой жизни. Ксана потеряна для меня навсегда. Даже

если бы она согласилась снова быть со мной, я бы не смог переступить через родственную

связь. Это слишком даже для меня.

Грудь горит. Внутри большой и яркий костер, не желающий затихать. И я крушу все, что

вижу. Я не обладаю сверх силой или скоростью, но ярость – мое единственное оружие

сейчас. То, что мне поможет.

Я ненавижу отца. Презираю на самом низменном уровне, на котором только возможно.

Пули в голову не хватило, чтобы прикончить эту тварь. Наверное, мне стоило разрезать его

тело на куски и раскидать по всему свету, чтобы Элия Стоук не смогла его отыскать. Это

было бы отлично. Они оба заслуживают самой ужасной смерти, какую я только смогу

придумать.

Наверное, я слишком громко воюю с собственными вещами потому, что за спиной

слышатся шаги. Кто-то вошел в комнату. Я не хочу оборачиваться, так и стою с опущенными

руками, на которых сжались кулаки. Дышу через нос, выпуская пар злости, скопившейся в

моем теле.

36

1

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

– Знаешь, я бы присоединился к тебе сейчас, - доносится до меня совершенно без

эмоциональный голос Янга. Совсем недавно мы дрались, а теперь он пришел поболтать.

Разительная перемена настроения. Парень небрежно плюхается на койку и глядит на меня

пустыми глазами. Я на самом деле хочу кому-нибудь врезать. Может, ему?

– Удачи тебе с этим, - ворчит он, разглядывая собственные ногти. Под ними запекшаяся

кровь. Интересно, она давно там? Кого он убил до того, как пришел сюда вместе с Реми? Или

это последствия давнишней работы киллера? Не знаю, и знать, если честно, не особо хочу.

Джед пожимает плечами. – Паршиво, да? Я, конечно, понятия не имею, что ты чувствуешь, но наверняка это что-то отстойное.

– Лучше заткнись.

Хожу по комнате туда-сюда, как тигр в клетке.

– Слушай, я не претендую на звание «лучший друг десятилетия», но мой тебе совет –

забудь об Одуванчике, - говорит он бесстрастно. Я поворачиваюсь и вглядываюсь в лицо

Янга. Ему все равно, на самом деле. Он всегда таким был, и я не удивляюсь. – Двигайся

дальше.

– Ты бы двигался, окажись Реми твоей сестрой?

У Джеда острый взгляд – прокалывает, как ножи.

– Меня бы это вряд ли остановило.

– Жуть. Ты извращенец.

– Да нет, просто я ее люблю. Я бы любыми способами пытался доказать, что это вранье.

А если бы не вышло, - он хмурится, - Наверное, позволил бы ей выбирать, что делать. Но

Ксана не заслужила такого рвения с твоей стороны, дружище.

– Это мне решать.

– Просто говорю, что она лживая…

– Не продолжай, если не хочешь нарваться на кулак, - рычу я. Джед смеется – холодно и

мерзко. Когда он так смеется, его в полной мере можно назвать маньяком с большой буквы

М. Он разводит руками.

– Ладно, как хочешь. Ты и сам знаешь о ней все, что нужно. А вообще, я бы спросил у

твоего папочки, какова правда.

– И как ты предлагаешь сделать это? – мне хочется плеваться ядом, и я едва сдерживаю

себя, чтобы не начать биться головой о стены, - Когда я убил его в первый раз, при нем даже

охраны толком не было. Плюс, тогда он мне вроде как доверял. Теперь он под куполом, наверняка под серьезной охраной гасителей, и Элия Стоук сторожит его как Цербер.

– Когда нас с тобой останавливали гасители? – усмехается Джед, - Или эта старая

мегера? Я бы сам выпотрошил ее до костей, если бы не Реми. Она хочет поговорить с ней. Не

знаю, для чего.

– Может, хочет спросить, почему мать была такой сукой. Я бы тоже спросил, но и так

знаю – папаша настоящий ублюдок просто от природы.

36

2

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

Джед снова смеется, но уже более добродушно. Почти как в старые добрые времена.

– Классно поболтали, - говорит он, поднимаясь и похлопывая меня по плечу, - Надеюсь, будет еще возможность. Мне нравилось с тобой дружить, Нойр.

– Да, Янг, - вздыхаю я, - Пожалуй, аналогично.

(К)

Я чувствую себя грязной.

Это ощущение такое явственное, что мне хочется срочно бежать в душ, чтобы смыть с

себя всю ту мерзость, что накопилась за многие годы. На мне есть все: ложь, предательство, ответственность за невинные смерти близких мне людей и, конечно, любовь к собственному

брату.

Пока я сижу на больничной койке, но уже скоро встану и захочу найти Себастьяна. Но

что я ему скажу? Что мне жаль? Или что уже ничего нельзя изменить? Да, изменить ничего

нельзя. И от этого еще хуже. Необратимые процессы режут похлеще ножей.

Рассматриваю поцарапанные руки, когда в больничный отсек входит Зейн. Он одет в

черный свитер и джинсы – слишком неприметная одежда для такого человека, как он. В

прошлой жизни он был тем еще франтом. Он улыбается краем губ, когда замечает, что я не

сплю.

– Надо же, ты еще в постели, - говорит он, театрально прикладывая руку к сердцу, - Я в

шоке.

– Ну, все равно мне больше нечем заняться.

Он подходит ближе к койке и осматривает мою голову, дотрагиваясь холодными

пальцами до лба, на котором есть ссадины, а затем проверяя затылок. Наверное, я сильно

шарахнулась о стену, раз он так волнуется. Я внимательно наблюдаю за Зейном: он на самом

деле очень симпатичный и хорошо ко мне относится. Возможно, раньше я считала его

занозой в заднице и криминальным типом, но после того, как он кинулся вместе с Китом на

защиту ребят и меня, я, можно сказать, стала его уважать.