Invincible! I'm Invincible!

— Я живу достаточно долго, чтобы понимать, что ты так или иначе не удержишь своего дружка в штанах. Разница лишь в том, сделаешь ли ты это у меня за спиной или нет, — на самом деле, я не был согласен с этим высказыванием. За все мои жизни измена никогда не входила в число моих согрешений. Но не похоже, чтобы Бритни нуждалась в моих ответах. — И это я ещё не учитываю то, что мы оба будем жить не одну сотню лет. С такими вводными «нас», — она выделила это слово голосом, показывая, что это не просто местоимение, — хватило бы на несколько месяцев, максимум год, а дальше, без этой мифической настоящей любви, которой, как мы оба согласились, между нами нет, всё неизбежно закончилось бы скандалом, предательством и взаимными ненавистью и презрением. Поверь мне, я проходила через это не один раз. Так что я предпочитаю не усложнять… из всего, что я пробовала, свободные отношения работают лучше всего.

Она наконец выдохнула и посмотрела на меня, как бы говоря: «а вот теперь твоя очередь, отвечай».

— Во-первых, ты ведь не забыла, что я не давал согласия на то, чтобы ты трахалась с другими? — уточняю.

Она усмехнулась с явным превосходством, словно я сказал какую-то глупость.

— Ты ещё повзрослеешь… — вырвалось из её рта.

Так вот как это теперь называется.

— Потому что иначе всё точно закончится презрением, — всё же закончил свою мысль я.

— А во-вторых? — спросила Бритни.

— А во-вторых, Ева не такая, как ты, — я вспомнил, как она пришла ко мне раздавленная и разбитая предательством Рекса. И… я просто не хочу, чтобы она плакала из-за меня. — Она не захочет быть частью таких отношений.

— Она тоже ещё повзрослеет — это раз, — озвучила тот же ответ второй раз Бритни. — Не решай за неё — это два.

Я понимаю, что она имеет основания считать нас несмышлёными детьми, но это всё равно неприятно. Таким «аргументом» можно ответить на что угодно:

Убивать людей нехорошо! — Ты ещё повзрослеешь.

Трахать лолей и трапов мерзко! — Ты ещё повзрослеешь.

Реп — не музыка! — Ты ещё повзрослеешь.

— Подожди, — снова прервала мои мысли Бритни. — Ева? Атомная, что ли? Которая проект Брендиворта? И вы учитесь вместе, в одной школе? Вот это совпадение.

Упс… вот это я облажался.

— С чего ты взяла? — попытался включить дурачка я. В конце концов, мало ли Ев в Америке?

— Ты в интернет вообще заходишь? Вас постоянно видят вместе, и все знают, что она сохнет по Непобедимому, — хмыкнула Бритни. — Не так уж и сложно сложить два и два.

— Я не…

— Да не парься… — отмахнулась от моих оправданий Бритни. — Я ведь не собираюсь ломать ей жизнь, устранять соперницу и всё такое.

Блядь…

— Познакомишь нас?

Нет, всё-таки я серьёзно облажался. Ничем хорошим это не закончится.

*** США. Вашингтон. Арлингтонский Мемориал. Тремя часами позже ***

Пресс-конференция, посвящённая вчерашнему штурму Пентагона и Белого дома, началась ближе к обеду.

Пиарщики отлично поработали над маркетингом и выбрали лучшие места и ракурсы для прессы. С фронтальной стороны, за спинами журналистов, находилось само кладбище — долгие ряды по-военному выровненных памятников сами по себе несли огромный символизм, чем всегда без зазрения совести пользовались американские политики. Позади трибуны разворачивались строительные леса и стрела подъёмного крана, который, вопреки логике, продолжал работать даже сейчас в опасной близости от собравшейся толпы — пыль в глаза.

Побитые герои (в том числе и мы с Бритни), участвовавшие в этом сражении, и несколько военных министров расположились по обе стороны от трибуны, а роль диктора отводилась Бриту, которого Сесил окончательно решил сделать официальным лицом Агентства. Главным среди героев-наёмников. А прямо перед трибуной нагнали целую толпу журналистов от всех сколько-нибудь значимых изданий США и дружественных им стран.

— Как вы можете видеть за моей спиной, реконструкция разрушений уже началась. Это был не первый удар. Сначала они ударили по нашим дорогим союзникам в Тайване. Затем напали здесь, в самом сердце США. Многие погибли в эти дни, герои и просто хорошие люди, солдаты, бойцы и обычные рабочие, клерки, которые просто делали свою работу и никому не мешали. Ещё вчера утром они завтракали со своими семьями, собирали в школу детей и целовали на прощание мужей и жён, а сегодня… — Брит устремил трагичный взгляд по-над макушками журналистов в даль кладбища. — Они мертвы. Это был жестокий, подлый удар. Но никакая ПОДЛОСТЬ, никакая ЖЕСТОКОСТЬ не СОКРУШИТ наши силу духа и единство.

Стоя за высокой трибуной, Брит в своём новеньком аляповатом супергеройском костюмчике смотрелся на удивление хорошо. Кто бы мог подумать, что старый вояка, большую часть жизни проведший на поле боя, так хорошо справится с возложенной на него задачей. У него определённо имелась лидерская харизма, так нужная в данный момент, а весь его вид так и кричал о мужественности и стойкости. Как будто кто-то скрестил в одном человеке животную сексуальность Росомахи с патриотизмом Капитана Америки и приправил всё это авторитетом старости.

— Разрушение Тайваня и нападение в Вашингтоне — это шокирующие события, потрясшие весь цивилизованный мир. И это не должно остаться только в границах этих стран. Это знак. Никогда не было так ясно, как сейчас, что мы — ОДИН МИР, ОДНО СООБЩЕСТВО. Мы все можем выжить в этом мире только вместе!

Как его понесло-то! В нём всегда была некоторая театральность, я замечал это и раньше, но не думал, что всё настолько запущенно. Ну Брит… Отличный персонаж для NBC. Находка для пропагандистов.

— Для нашей команды, для всех героев это значит, что начиная с этого дня слова о ГЛОБАЛЬНОЙ ЗАЩИТЕ должны стать чем-то большим, нежели красивые маркетинговые фразы. Мы все должны взять пример с Защитников и перестать смотреть, кто откуда родом и какое гражданство имеет.

— Почему я не могу избавиться от ощущения, что меня валяют в грязи? — тихо, так, чтобы услышали только мы с Бритни да стоящие по другую руку от неё Аквариус со своей женой, буркнула Бой-Баба.

За прошедшую ночь у неё не успели отрасти все зубы, поэтому речь выходила невнятной и шепелявой, да и лицо до сих пор носило следы недавнего избиения, но это играло только на пользу конференции. Камеры нет-нет, да и поворачивались в нашу сторону, чтобы запечатлеть изувеченное лицо живой легенды и секс-символа всего супергеройского движения.

— От имени Агентства Глобальной Защиты, при всецелой поддержке стран-участниц НАТО, я заявляю, что с этого дня мы будем осуществлять набор новых членов в наши КОМАНДЫ со всего мира, — Брит выделил голосом то, что команды именно во множественном числе, — и вести нашу деятельность также по всему миру. Защищать всех людей, независимо от их гражданства, с одинаковой… — он запнулся, забыв слово, и быстро подсмотрел текст в бумажке… — ответственностью!

Он сделал паузу и набрал побольше воздуха в грудь, прежде чем произнести финальный тезис своей речи.

— Этот день был трагедией, которую мы не смогли предотвратить. Поэтому мы стоим сейчас на кладбище и хороним лучших из нас. Таких, как Марсианин, который умер, защищая нас — жителей другой планеты. Таких, как Омнимен, который даже не из нашей системы… — да, они решили сделать Марсианина и Нолана героями, которые погибли, сражаясь не друг с другом, но с общим врагом. Внутренние склоки среди суперов — совсем не то, что нужно, когда речь идёт о мировом единстве и объединении. Уверен, Марсианин был бы рад узнать, что его убийцу поставили в один с ним ряд. — НО ЭТО БОЛЬШЕ НЕ ПОВТОРИТСЯ! Мы стоим здесь перед вами, чтобы показать всему миру нашу силу. Это заявление для всех жителей Земли: до тех пор, пока мы живы, пока жив хотя бы один из нас, мы будем защищать вашу безопасность. И это также заявление для всех злодеев: какую бы гнусность вы ни замышляли, где бы ни прятались, мы — Агентство Глобальной Защиты! И мы идём за вами!