Инженер и Принцесса

Так ради интереса мне захотелось и в последнее время даже удалось выяснить, конечно, в большой тайне от жены, и через прежнего приятеля по музыкальным делам Савелия Петрова, ныне работавшего учителем музыки в одной из школ Ленинграда, и вдруг оказавшегося в курсе любовных дел Вячеслава, некоторые сведения о его прежних подругах. Оказалось, что Юлия Данилевич, стройная и симпатичная белоруска из-под Минска, немного моложе меня, бросившая Вячеслава три года назад, уже замужем за строителем Олесем на пару лет себя старше и год с лишним назад успела родить дочь Анну. Вот плотненькая Анфиса Керимова, как оказалось, уже чувашка, пока успешно училась в университете на четвёртом курсе и как бы дружила с однокурсником Валерием Смирновым из Пскова. Правда, тут Вячеслав и Анфиса два года назад просто поссорились как бы и из-за пустяка, но, хоть и пытались, но у них отчего-то ничего не сложилось. Девушка и её нынешний друг пока жили в прежнем общежитии. Я даже не поленился и по паре раз съездил, и издали посмотрел как на первую, так и вторую подружку. Смог увидеть Юлию, гуляющую с дочкой и мужем, так и случайно посмотреть на нового возлюбленного Анфисы. Хотя, тут ко мне от бедного парня, к счастью, никаких чувств к прежним подругам не передалось.

А потом Вячеслав был приглашён Петей Глуховым в компанию Инги и навек утонул в её сине-голубых глазах. После года мучений уже я перенял от него печальную эстафету и теперь, хоть и вполне успешно состоял в супругах красавицы, но, если честно, откровенно мучился из-за неопределённости чувств своей жены. Само собой, узнанные недавно подробности от Инги я скрыл. Мне и самому они понадобились просто для того, что подстраховаться от разных случайностей. Понятно, что не узнала жена и о письме, хотя, вполне дружественном, посланной ко мне Региной Савельевой из своего Петрозаводска. Она просто написала Юре Григорьеву, и он на заводе передал её скромное послание мне. Как оказалось, у него отношения с Мариной Малевич вышли на серьёзный уровень. Девушка хотела за него замуж. Правда, тут мне советовать было нечего, но другу о своих прежних делах с тусовкой девушки рассказал. Пусть знает.

Я лишь попросил Юру отписать в ответ, что приглашаю Регину как-нибудь при приезде в Ленинград навестить нас — меня и мою любимую жену Ингу, с дружественным визитом. Такой скромный намёк. Резко отказываться от своих знакомых я не собирался. Мало ли что в жизни бывает! Так я пока ничего предосудительного в отношении жены и не совершил. И не собираюсь…

Вот я сам, в отличие от Инги, не стал выпрашивать лично у неё ничего ни о Вадиме Перетурине, её первом возлюбленном, ни о втором — Романе Меднике, кстати, и представителе одной хитрой нации. Мне это спокойно удалось узнать и у Саши Турчина, и Алины Вьюгиной. Оказалось, она, как ранее мне и сообщала, устроилась в институт к родителям. Перезванивались иногда, хоть и в тайне от Инги. Ничего серьёзного — просто пустой трёп и обмен разными новостями, порой некоторыми сведениями. Так и моя жена ничего мне не сообщала о продолжающихся дружеских отношениях ни с прежними подругами, ни, вроде, и кое-какими приятелями. Хотя, она с ними пока только перезванивалась. Вот с Катей, кажется, всё же порвала? Не та подруга, с которой можно дружить! Та, вроде, полностью сошлась с Альбертом? Мы с Ингой и сами, не считая семьи моей тёти, никуда не ходили, так и гости нас не навещали.

Да, жизнь весьма сложная штука. Чего только мне пришлось перетерпеть за короткое время пропадания! Хотя, пока всё терпимо…

Глава 22

* * *

Глава 22.

Перед бурей…

А так, вроде, и у Инги ничего серьёзного с другими парнями не было. С Вадимом она дружила ещё со школы. Но пара пошла учиться в разные вузы — университет и иняз, и парень с девушкой разошлись ещё на первых своих курсах. И этот друг, вроде, уже женился, хоть и недавно. Вот Рома, учившийся, как и Вадим, в университете, и выше на два курса, даже предлагал Инге на её третьем курсе, перед окончанием университета, выйти за себя замуж, но она всё же отказалась. Теперь он, вроде, выучился и работал в Москве в каком-то военном научно-исследовательском институте, был женат на хохлушке или еврейке Оксане, музыкантше из Украины чуть себя помоложе и растил годовалого сына.

Ну, вообще-то, Инге, как оказалось, и к моему огорчению, раз десять предлагали выйти за себя замуж, и самые разные ухажёры. О паре таких случаев, как раз на пятом курсе учёбы девушки, осталось и в памяти Вячеслава. И даже после моего предложения она за пару месяцев, не считая свидания с боровом, успела получить три таких предложения. Ясно, что парни выучились и спешили определиться со спутницами жизни перед дальнейшими своими шагами в жизни. Вроде, ничего серьёзного с этими ухажерами у неё не было, но мне не понравилось то, что она скрыла всё это во время нашего с ней разговора. Да, сильно оказалась избалована мужским вниманием моя жена. Я с ней чувствовал себя словно на огнедышащем вулкане!

Вот третий возлюбленный Инги Паша Зацепин, и удачливый, раз она, и это мучило меня всё время, до сих пор сохраняла к нему какие-то чувства, выйти за себя замуж Инге всё же не предлагал! Не знаю, считать ли таким его подлое предложение переспать с ним при последней институтской встрече и как бы обещание жениться после развода с женой? Всё-таки оскорбительное предложение руки и сердца! Хотя, кто их, женщин, знает? Может, им грубые парни как раз больше и нравятся? Оказалось, что Инга влюбилась в своего Пашу уже в начале четвёртого курса, дружила с ним, точнее, терпела рядом с собой, хоть так и не допустила, к счастью, к своему телу, полтора! года и, не выдержав его постоянных измен, решительно отошла в сторону. Но Вячеслав про этого красавчика так и не узнал! Саша Турчин ограничился лишь намёками, но от Алины я узнал, хотя, какие-то сведения остались и, уже в моей, памяти, что подонок, а кто же ещё!, успел только в своём институте, и не считая ещё нескольких обманутых девушек, заставить сделать аборт троих легкомысленных дурочек! Ну, не знаю, на что они надеялись? И пара из них осталась и бесплодной. Хотя, одну красавицу там особо жалеть не стоило. Про эту потаскушку много чего от Петра Глухова слышал и Вячеслав. Но данные больше сообщила Алина, а частью слил и Саша. И всё это происходило фактически на глазах Инги! Я просто не понимал, с чего это она, имея предложения выйти замуж и от меня, и ещё других парней, попыталась его вернуть! Явно любила сильно и никак не смогла разлюбить! Да, в жизни бывает и не такое! Честно говоря, несмотря на как бы благополучие наших отношений после женитьбы, меня мысль о не совсем угасших чувствах жены к своему Паше сильно угнетала! Николай уже испытал немало стресса и со своей Кариной, едва не ушедшей к прежнему ухажёру, да ещё с сыном. Так он и жизненный опыт накопил солидный!

Хоть как бы и купался в нежности Инги, но своей жене я всё же не совсем доверял и всё время ожидал от неё каких-нибудь срывов. Хоть она как-то тихо призналась, что решила выйти замуж за меня как бы сама и осознанно. А не из-за того, что залетела, и у неё всё сорвалось и с подлецом Пашей, хоть его имени она вслух уже не вспоминала, и ответственным боровом. Но я подозревал, что Инга просто не увидела другого выхода. Да, она подверглась сильному давлению родителей, особенно отца. Те, оказалось, давно были в курсе неудачи дочери с прежним кавалером и всё перебирали кандидатуры других женихов из своего окружения. Но, узнав от подруги дочери Кати, что их дочь лишил невинности один случайный подлый тип, пришли в ярость, сразу же возненавидели меня, но хоть сбавили напор на неё. Инга, и тоже сама, как-то грустно призналась, что после этого она лишилась внимания многих перспективных кавалеров. Ну, да, у них запросы были ещё строже, чем у меня! Дошло до того, что родители решили сосватать свою бедную дочь за разведённого ловеласа сильно больше возрастом. Но она и сама за него замуж как бы не хотела, так и наша случайная встреча всё сорвала. И, честно говоря, хоть Инга и признавала нехорошую роль своих родителей в наших отношениях, их ни в чём не обвиняла. Ну, её дело, родителей, и любых, не выбирают. Она часто созванивались с матерью и сёстрами-школьницами. Вот с отцом и младшим братом, поступившим в университет, вроде, нет, не видел. Это, конечно, при мне, а что на самом деле, я не знал.

Вообще, пока мы с Ингой жили дружно. В сентябре жара спала, и даже стало как-то ощутимо прохладно. Хотя, нашим прогулкам с Ингой на свежем воздухе это не мешало. Я не прекращал и своих тренировок в парке, но стал сильно таиться, так как, похоже, за нами время от времени следили. Скорее, КГБ? Вряд ли что-то серьёзное, явно просто на всякий случай приглядывали. Всё же автор мировых шедевров! Мы сами «голоса» не слушали, но Инга слышала от своих подруг, это делавших, что в Европе наша музыка уже исполнялась и успешно покоряла тамошних слушателей. Понятно, что и песни в нашем исполнении тоже. Все три наши песни на иностранных языках уже сейчас были в Европе сильно популярны, особенно «Эммануэль», и даже просто в гитарном исполнении. Из инструментальной музыки наверх прорвались поголовно все, и больше всех та же «Эммануэль», ещё «К Инге» и, конечно, «Одинокий пастух». В общем, мы с Ингой и тётей в Европе сильно прославились. Ясно, что и Эстрадный оркестр Ленинградского радио тоже был там на слуху. И наша популярность продолжала бешено расти. Правда, вот в Советском Союзе и по телевизору, и радио, и в газетах и журналах про нас вообще ничего не говорили и не писали. Словно нас и нет. Да, как бы наша музыка, в том числе и песни в исполнении Хиля и Сенчиной, крутилась, хотя, только по Ленинградскому радио, но авторы упорно не назывались. Лично мне это было как-то по барабану, а вот Инга слегка всё-таки обижалась. Явно и тётя, но с ней рядом был Ипполит Валерьянович, и она свои обиды не показывала. Хотя, старшая пара была лучше нас информирована о музыкальных делах, и они тоже подтверждали наш несомненный успех в Европе.

Ну, так и ожидалось. Чего мне беспокоиться? Кто есть кто, кому надо, и так прекрасно знали. Мало того, как до нас уже довели, и во многих ресторанах Ленинграда заказывали нашу музыку, в том числе и ту, что крутилась на Западе. Вот как раз как бы наши песни на иностранном языке больше всего и заказывались. Всё течёт в Союзе, и большое преклонение перед загнивающим Западом! И даже на уровне самой верхушки власти! Я хотел, было, в письме в газеты насчёт изнасилования гимнастки и разных предателей и преступников осторожно намекнуть и насчёт лживой американской лунной программы, а потом осознал, что тогда меня точно из-под земли достанут! Память Николая откровенно говорила, что именно сейчас дела шли к большой задумке насчёт конвергенции, то есть, мирного срастания разных систем друг с другом. И это, конечно, привело к геополитической трагедии! Но даже за малейший намёк на слив, если честно, предательство завоеваний революции, власти постараются кровь из носу найти меня и, как поймают, сделают из меня фарш в прямом смысле слова. Лагерями и психушкой уже не отделаться! Поэтому я и промолчал.

А так, пока и времена наступили спокойные. Я, кстати, вместе с Ингой, наслаждался хоккеем, конечно, перед телевизором. Канадцы смогли взять у наших хоккеистов в турнире в Москве всё возможное. Понятно, что на кону у них стояли большие деньги, вот и рубились до конца. А у советских хоккеистов такого особого желания, несмотря на сильное административное давление, конечно, не имелось. Но всё равно интересный турнир получился. Правда, на этот раз я ни с кем спорить не стал. К тому же, грузин-дирижёр вино мне не отдал. Хотя, я и сам не спрашивал. И у Ипполита Валерьяновича с ним отношения, понятно, что из-за меня и особенно Инги, безнадёжно испортились. Но, вроде, не зря он его окучивал? Будто музыкальные начальники прочли грузина в новые главные дирижеры Эстрадного оркестра. Хотя, это меня не сильно волновало. Надо будет, хоть что угодно запишет. Так и маэстро мало зависел от дирижёра. У них начальники разные, и дела тоже. Хотя, лучше, конечно, жить дружно…

А так, чего мне переживать? Дела у меня и нашей семьи пока были почти в шоколаде. Лучше всего обо всём говорило начавшееся поступление денег, конечно, в советских рублях, на наши счета в сберегательных кассах. И его поток только нарастал. Тут и моя Инга осознала, что она теперь могла позволить себе многие покупки, прежде недоступные. Кое-какие нужные вещи она и так прикупила, но, раз у нас своего жилья не было, так и тратиться не приходилось. А куда мы сложим свои покупки? Просто некуда. Пока приходилось терпеливо ждать. Конечно, если что, жильё пришлось бы покупать, пусть и втридорога, но пока мы и варианты не искали. Ещё не совсем горело… Клюнет петух, будем!