Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
— Вячеслав уже давно не «мальчик-который-выжил». Он Рогозин. — Возразила гриффиндорка. — И русский.
— Да, и это мне, лично, понятно… А вот Дамблдор еще думает, что парень будет плясать под его дудку… — Помфри тяжело вздохнула. — Многие из «старой гвардии» думают, что парень — единственная наша надежда. Это внушил им этот старый дурак. Они просто не понимают, что сидя на одном месте, страну и самих себя, свои семьи и друзей не спасти… Мы сможем это сделать только совместным усилиями!..
— Гермиона!
— Да? — с некоторым удивлением обернулась она на звук голоса. Она застыла с пергаментом в руках, который
— Герм, — глянул на часы друг, — я побежал, мне Луну надо встретить из Больничного крыла… Пока!
— Пока…
Рогозин скрылся за портретным проемом. Томас проследил его
— Ты чего мне сказать хотел? — вопросительно глянула на него шатенка. — Говори быстрее, мы дружно опаздываем на историю магии…
Дин сблизился с ней. Она не отводила взгляд от его лица, и что-то в нем самом вызывало странное ощущение: на нем застыла мрачная решимость и готовность к чему-то. Прежде чем она что-либо смогла сообразить, как оказалась в кольце рук юноши, и он жарко прижался к ее губам. Она сначала вырывалась, но потом сдалась, так как увидела карие его глаза… Огромные, полные нежности и любви, а не типичной, «мальчишеской» похоти к ней.
Что-то болезненно-дикое, связывающее ее, колющее чувство к Рогозину, которое еще и нельзя было реализовать, так как он был крепко привязан к другой, в этот миг будто бы ослабло, лопнуло, как перетянутый, тугой шов, и удавка на сердце будто бы скользнула вниз не причиняющей никакого вреда тонкой лентой. Жизнь вручала ей будто бы новую палитру, полную новых красок и впечатлений, заставляя забыть прошлое и открывая перед ней новый горизонт…
Вскоре воздуха обоим стало не хватать. За этот миг, что они стояли вместе, будто бы пролетело несколько часов или дней… Гермиона с Дином оторвались друг от друга, и улыбнулись, хихикнув, теперь читая в обоих взглядах друг друга одно и тоже…
Вечером Невилла и Вячеслава позвали к директору школы. Оба, конечно, не горели желанием видеть старого интригана, да отдохнуть после всего хотелось, но идти на встречу все же пришлось.
— Что он затеял? — спросил Невилл удивленно, — и зачем он позвал только нас двоих, да еще и запретил разглашать, куда это мы с тобой идем?
— Мне все равно. — Проговорил Рогозин. — Я Луне уже все рассказал. Сказала вести себя по ситуации… И бдительности не терять…
— Я Гермионе тоже сказал… Ну его, еще волноваться будет.
Оба сказали пароль горгулье на входе, и она отпрыгнула, открывая им проход в директорскую башню.
— Я давно вас жду! — директор был сейчас сама любезность, — лимонную дольку? — предложил он.
— Нет, спасибо, я только что поужинал, — заметил с холодом в голосе Рогозин. Невилл только отрицательно махнул головой. — Зачем мы здесь, господин директор?
— Хочу вас кое с кем познакомить поближе, и кое-что сказать…
— Не вижу тут других, — сразу же сказал Рогозин, выразительно обводя глазами всю территорию кабинета в поле его зрения.
— Для этого, нам нужно выбраться их замка и переместиться в одно место… Но это можно сделать и по каминной сети. Прошу! Скажите Площадь Грюммо, 12!
— Ладно… Как скажите, — повел плечами парень, давая знак глазами Невиллу. Опасности он сейчас не чуял — так элементарно провести его не удастся. — Площадь Грюммо, двенадцать!
Рогозин, кашляя и чихая от налипшей на
него сажи и грязи — там, куда они с другом переместились, камин был весьма не убран, и очень грязен. Невилл едва не упал, по привычке, оказавшись в новом месте, зацепившись ногой в не менее пыльный и грязный ковер. Они оказались явно в чьем-то доме, в чужой гостиной. Но все выглядело будто бы тут никто давно не обитал…Вячеслав успел подставить ему плечо, и парень, пойманый навесу, поблагодарил его, устойчиво вставая на ноги.
Директор сноровисто выбрался из камина сам. Похоже, он бывал здесь часто, иначе как объяснить, что он не запутался в каминном высоком порожке, и в загнутом будто бы специально ковре.
— Отлично, — проговорил он, отряхиваясь. Рогозин сдержал все свои издевки в себе на этот счет. — Тогда вперед!
Парням-друзьям ничего не оставалась, как последовать за ним. Альбус Дамблдор вел их уверенно, через всю гостиную, через весь этаж, вниз, в полуподвальное помещение, из которого слышались чужие голоса.
Они вошли в кухню: очень темное и мрачное помещение без окон с большим очагом, пригодным только для кулинарных дел. Там был огромный стол, занимавший большое пространство. За столом сидело множество интересных людей, требующих внимания.
Ближе всех к нему сидел Римус Люпин, усталый и измученный. По-видимому, он так и жил — на свои нищенские средства. Мантия была более износившейся залатанной. Следующей сидела совсем юная чародейка с ярко-фиолетовыми волосами, которая за обе щеки уплетала спагетти с соусом из шампиньонов. Потом взгляд его наткнулся на Грюма, который явно тут скучал. Потом ему сердечно и приятно улыбнулся Сириус Блэк, а рядом с ним сидела розовощекая черноволосая волшебница и чародей с квадратным подбородком и копной волос соломенного цвета.
Между ними форсировала с блюдами и соусниками рыжеволосая плотная женщина с большой грудью в фартуке.
— Молли, — проговорил Дамблдор, — будь добра, сядь за стол. Я хочу всех вас познакомить с кое-кем…
Взмах волшебной палочкой — и все блюда плавно опустились на стол, на свободные места. Ведьма села за стол на свободное место. За столом от взмаха уже дамблдоровской волшебной палочки возникло еще три высоких стула, и директор пригласил парней сесть за стол.
— Это Рогозин Вячеслав и Невилл Долгопупс, наши самые умные ребята… А это, — представил он друзьям, — наши члены специализированного отряда Ордена Феникса, созданного для борьбы с Волан-де-Мортом…
— О-о-о… — только и выдавил Рогозин, смутно догадываясь о цели разговора.
— Это, — представил он фиолетоволосую, — Нимфадора Тонкс, рядом — Гестия Джонс, Стерджис Подмор… Ну, с остальными вы знакомы… Ах, да, дорогая Молли, забыл… Это Молли Уизли, мать вашего однокурсника, Рональда…
— Профессор Дамблдор, а что мы тут делаем? — спросил, прерывая его словесные возлияния, Вячеслав. — Мы с Невиллом так устали за этот день…
— Да, я коротко расскажу об Ордене…
Через час Вячеслав весь извелся на своем стуле. Орден Феникса в основном занимался разведкой. Невилл уже пару раз пытался дотянуться до ближайшего блюда своей вилкой (сердобольная миссис Уизли наложила перед ними кучу еды), но Рогозин, пребывая в напряженном состоянии, столько же раз толкал того ногой под столом, напоминая о себе. И тот, пусть с мученическим видом, тоже не ел. Еда на вид была вкусной, но Грозный Глаз Грюм, как видел Слава, тоже не притрагивается к пище и даже не пробует пить из своего стакана.