Ирма или Чёрно-белая радуга

– Да, мы с папой узе заходили к ней. Какая она класивая, плавда?

– Правда, – потрепав девочку по щёчке, сказала я.

– Ну, здравствуй, Леся, – услышала я за спиной неприятный для меня голос Святослава. – Слышал, что ты приехала, только вот не пойму зачем, вроде всё хорошо.

– Ну, если ты считаешь, что всё хорошо, я спорить не буду, но и разрешения у тебя о приезде я спрашивать тоже не должна.

Мы пошли по коридору. Мама с папой остались разговаривать с оперировавшим врачом, поэтому этой памятной встречи со Святославом лицезреть не могли.

– Как случилось так, что Ирма слетела со ступенек? Ты где был в этот момент?

– Ты это, давай, Варю с рук спусти, – он, не смотря на наши с Варькой возражения, всё же помог девочке спуститься на пол. Теперь Варя шла рядом со мной за руку и уверенно вела меня к палате, где сейчас лежала её мать.

– Ты не ответил, – настаивала я.

– Если бы ты приезжала домой чаще, и это знала бы, – ускользнул от ответа муж моей сестры.

– Я учусь, ты знаешь! – и посмотрела на него, совершенно не скрывая своего к нему отношения.

– Можно подумать?! – ухмыляясь и глядя на меня в упор, сказал Святослав.

Я резко повернулась к нему. Он был выше меня на пять голов, крупный, я доходила ему до пупа. На довольно крупном красном лице искрились маленькие голубенькие глазки, нос картошкой, сам белобрысый, чересчур чистенький какой-то. Мама всегда говорила, что Святик – красавец. Но ничего подобного я никогда не замечала. Думаю, что этими словами мамочка просто оправдывала выбор Ирмы.

– Ша, успокойся, – не скрывая своего удовольствия, сказал он. – Не кипятись. Чё рыпаешься? Видишь, Варя с тобой идёт, не напугай ребёнка.

– Смотри, сам не напугай, – огрызнулась я. – И не твоё дело, как часто я приезжаю к родителям.

– Ну, тогда и не твоё дело, как Ирма слетела со ступенек, – совершенно спокойным голосом сказал мой спутник и пошёл дальше. Я же, опешив, просто осталась стоять на одном месте.

– Леся, Леся, – трясла мою руку Варя, выводя из ступора, в каком я очутилась, после слов Святослава.

– Да, моя девочка? – я присела к ней на корточки.

– Идём к маме, она тебя ждёт.

Я улыбнулась этой солнечной девочке и, не отпуская её маленькой тепленькой ручонки, повела в сторону палаты.

4.

– Как приятно, что вся семья в сборе, – попыталась воскликнуть Ирма, когда мы все ввалились в палату.

Я была поражена. Палата кардинально изменилась со вчерашнего дня, когда я впервые вошла в неё. Все стены были одёрнуты мягкой, кофейного цвета, тканью, на окнах, помимо прозрачного тюля, были толстые шторы, в цвет ткани на стенах, на тумбочке у кровати стояла ваза с желтыми розами. Были мягкие кресла, и, о Боже! телевизор, который стоял в углу палаты на специальных ножках.

– О-па! Мы туда вошли? – выпалила я.

Мои родители стояли, смотря по сторонам, не понимая, откуда такие изменения.

– Да, – восторженным, но сбитым голосом, сказала Ирма, – это Святик с самого утра тут колдует. Это он всё сделал для меня. Ругался с персоналом больницы, но всё сделал!

– Класиво, да? – спросила Варька, прижимаясь к моей правой ноге.

– Очень красиво, – наклоняясь к ней, сказала я.

– Ну и правильно, по-домашнему как-то стало, приятно тут находиться. Даже на палату больничную не похоже, – радостно сказал папа, приземляясь в кресло, стоявшее как раз под окном.

Я посмотрела на него. Как он был прекрасен в тот момент! Под солнечными лучами, которые проскальзывали сквозь тюль, русые волосы отца блестели золотом, светлые глаза теперь казались кристально чистыми. Небрежно набросанный сверху на пиджак больничный халат стеснял его мужественные плечи. Когда-то отец занимался борьбой. Но предпочтение отдал всё же музыке. Папа талантливый музыкант, поэт. Да и просто очень красивый мужчина. Я была больше похожа на него.

– Аж домой не хочется, так тут хорошо, – полушёпотом ответила Ирма.

Святослава просто распирало от удовольствия, что все его хвалят. Какое блаженство!

– Чего ж ты раньше этого не сделал? – проходя мимо всех и усаживаясь на край кровати рядом со старшей дочерью, вмешалась мать. – Ирма ведь уже пару недель в больнице.

– Что? Мама! – Я была вне себя от возмущения. – Пару недель? Ты так спокойно об этом говоришь? Я не узнаю тебя…

– Леська, да ладно! Что уж теперь. Вроде всё наладилось. Операция вот успешная! – Ирма с усталостью посмотрела на меня.

– Да, ты права, что уж теперь. С этого момента всё будет иначе. – В моём голосе слышалась уверенность.

– Ага, то её не дождёшься, то теперь, как липучка, тут ошиваться будет, – съязвил Святослав.

– Леся тоже наша дочь и мы ей всегда рады, – гладя мои короткие волосы, сказал папа.

– Ула! – вскрикнула Варька, – тепель Леся с нами будет. Всё влемя тебя жду. – Малышка захлопала в ладошки.

Ирма печально смотрела на дочку. Я, за всё время этой беседы, ни разу не заметила, чтоб моя сестра хоть разок взглянула на своего мужа, которого, по моим сведениям, она безумно любила. Святослав же, напротив, то поправлял Ирме подушку, то одеяло, то старался взять её за руку. Ирма была безучастна к таким проявлениям заботы мужа, и это меня смущало. Что-то явно было не так, но что именно, я пока не знала.

– Дорогие посетители, – в палату вошла медсестра, – не стоит так душить заботой больную. Вам пора! Посмотрите на неё, она совсем устала от вас. То муж тут с утра покоя никому не даёт, то всей семьёй над головой стоите. Идите, завтра придёте.

Строгий тон медсестры доказывал слова Ирмы, что Святослав, стараясь угодить своей милой супруге, переругался со всем медперсоналом. А усугублять отношение нам не хотелось, поэтому все послушно отправились домой.

Глава 2 Дюма

1.

Время неумолимо идёт вперед. Вот уже месяц, как я живу с родителями. Благо, вовремя удалось решить все проблемы в университете и перевестись на заочное отделение. Мама протестовала, говорила, что как только Ирма выйдет из больницы, всё пойдёт по-прежнему. Но что-то у меня такой уверенности не было. Не могу сказать, что в это время взаимоотношения с матерью наладились, всё было как всегда: никаких обсуждений личных взглядов, просто общие фразы и просьбы. Правда, и скандалов тоже не было, что неимоверно радовало всех, меня в том числе.