Исчезнувший фрегат

— О’кей, но что вы скажете священнику, когда придете к нему на исповедь, а? Как вы собираетесь ему объяснить свои шалости?..

— Он мне не брат, — повторила она. — Я не совершала инцест.

Затем она снова пошла в атаку:

— Неужели вы, огромный тупой asqueroso [99] , не понимаете, что я уже почти вытащила из него информацию, подтверждающую, что мой муж не выдумал все это? И я бы вытащила ее, если бы не заявились вы и все не испортили.

99

Мерзавец (исп.).

— Чушь! Вы бы никогда не вытащили из него этого и за миллион лет. Вы просто втюрились в ублюдка. Вот настоящая причина, почему вы торчите здесь в горах…

— Ради бога, прекратите этот свой спектакль! Ну ладно, — злобно прибавила она. — Он мужик что надо, каким вы никогда не будете, и мне нравится с ним шалить, как вы это изящно назвали.

Как раз в эту секунду я зацепился за выступающий камень решеткой радиатора. Нечасто приходится быть невольным свидетелем того, как два человека доводят друг друга до белого каления. И когда он сказал: «Вы начнете шалить с ублюдком на борту „Айсвика“…», я затормозил так резко, что она едва не слетела на пол.

— Заткнитесь! — закричал я. — Вы оба! Дорога и без ваших воплей трудная, а я устал.

За моим взрывом последовала тишина. Похоже, они так были поглощены друг другом, что забыли о моем присутствии.

— Мы все устали, — сказал Уорд наконец.

— Да, но за рулем я.

— Хотите, сменю вас?

— Сколько еще до побережья?

— Понятия не имею.

— Я поведу до тех пор, пока солнце не сядет, — сказал я. — Хочу увидеть, как оно закатится в океан.

Отпустив педаль сцепления, я с остервенением рванул вперед. Наверное, меня снова обуял страх. И на то были веские основания, если между ними сохранится такая же враждебность в том походе во льдах. А Гомес? Именно Гомес причина этих катаклизмов.

Мои мысли вернулись к тому, что я увидел в спальне, к раздвижным дверям на террасу. Я запомнил скульптуры и цветы, гибискус, или что-то другое, цветущее красным, может быть, розы в больших вазах. И оттуда, несомненно, вели такие же плавно раздвигающиеся двери в другие спальни. Мне тогда следовало бы ее расспросить. Пусть она тогда и была не вполне вменяема после наркотика, какой она там принимала, я мог бы выудить из нее правду. Брат он ей или нет? Она сказала, что нет. Она в этом так уверена, не только сейчас в машине, но она говорила мне это и в спальне, пока я собирал ее вещи, а ее ум тогда еще был в заторможенном состоянии. А если он ей не брат, то каковы его подлинные корни? И влюблена ли она в него? Ладно, пусть не влюблена, а сильно увлечена. Я хорошо запомнил обаяние этого человека, его нарочитую мужественность. И Уорд сказал, что все улажено, что он присоединится к нам на борту «Айсвика» и доведет нас до того места, откуда мы на санях подойдем к застрявшему во льду кораблю.

И вдруг я увидел Тихий океан и солнце — огромный багряный шар, как индикатор на ручке громкости гигантского музыкального центра, его нижний край уже опустился за туманную линию горизонта. Я остановился прямо там, где ничто не загораживало вид, и стал наблюдать, как его нижний край уплощается, заливая огнем поверхность океана.

Много времени это не заняло. Оно медленно, но неумолимо погружалось за край океана, и потом его вдруг не стало вовсе. Никакого зеленого луча, вообще ничего, лишь небо над этим местом, темнеющее от голубого к зеленому, а затем наступила кромешная тьма. Тут же показалась звезда.

— Венера или Меркурий? Я думаю, Венера, — сказал Уорд, и я понял, что он тоже созерцал это зрелище в абсолютной тишине. — Эта звезда привела Кука в Тихий океан — прохождение Венеры по диску Солнца. Два века назад.

Он замолчал, и мне показалось, что он задумался обо всех свершениях Кука — первой экспедиции на «Индеворе», о последующих на «Резолюшене» и «Дискавери», кораблях не намного больше «Айсвика». Он повел их в Южный океан, не так далеко, как мы собирались, но достаточно, чтобы оказаться среди льдов, обойдя вокруг Антарктиду в водах, которые до него не бороздил ни один корабль.

— Теперь я вас сменю, — сказал Уорд.

Часть третья Место встречи — Ушуайя

Глава 1

— Так что она о нем сказала?

— Ничего, — ответил я.

— Вы были с ней наедине в ее комнате. Она должна была что-нибудь сказать.

Я отрицательно покачал головой.

— Боже праведный! Вы что же, не спросили ее?

Навалившись на стол, он глядел на меня со злым недовольством.

— Вам что, неинтересно?

— Я паковал ее вещи.

— Это я знаю. Но вы были там все то время. Не меньше четверти часа, наверное. Точно не меньше.

Протянув левую руку, он схватил мое запястье.

— Послушайте, у вас же была возможность, а после той сцены в саду вы не могли не сгорать от любопытства.

— Она была под наркотой, — напомнил я ему.

— Я знаю, — ответил он, повышая голос.

Его досада перерастала в гнев, остальные посетители начинали на нас оборачиваться.

— Вернитесь мысленно в ту комнату и повторите мне все, что она говорила, или хотя бы вспомните, как она смотрела в ответ на ваши вопросы. Уже будет хоть что-то.

— Я не задавал ей таких вопросов, — сказал я, — на которые вы хотели бы узнать ответ. Я спросил ее, где ее чемодан, она сказала, под кроватью, где же еще? Ах да, а перед тем как она повалилась на кровать, она назвала его ублюдком. Она повторила это не один раз, пока ходила по комнате.

Я не стал рассказывать ему, как она схватила меня за волосы, когда я полез под кровать. У меня в ушах до сих пор звучал ее голос, тон, которым она сказала: «Вы осуждаете, да?» Как будто мое осуждение имело для нее какое-то значение.

Здесь не подавали еду в номер, и мы завтракали в столовой гостиницы за столиком у окна, выходящего на площадь, украшенную немногочисленными юкками и пыльными олеандрами. Айрис еще не появлялась. Она сказала Уорду, что завтракать не желает.

— Что еще?

Я замялся, но в конце концов сказал:

— Она еще сказала, что как бы по-другому она смогла вытащить из него место?

— Местоположение корабля, вы имеете в виду?

— Надо полагать.

— Отдалась за информацию?

Он крепче сжал мою руку и вдруг заговорил зловещим шепотом:

— Вы это хотите сказать, да? Или то было?..

Я замотал головой, не желая отвечать ему.

— И она получила от него то, что хотела?

Его настойчивость начинала меня раздражать.

— Секс или информацию? — уточнил я. — Что вы имели в виду?

Я намеренно так сказал, и, я думаю, если бы мы тогда не сидели на виду десятка постояльцев отеля, он бы меня ударил.

— Месторасположение, — едва ли не прорычал он.