Исчезнувший принц

Женщина ласково пожала руку Марко и уже отпустила его, но не успел он дойти до двери, как она внезапно сказала:

— О, можно попросить тебя еще об одном одолжении, пока ты не ушел? Надеюсь, ты не возражаешь. Ты не сбегаешь в верхнюю гостиную и не принесешь мне книжечку в красном переплете? Она лежит на маленьком столике. Я ничего не имею против одиночества, если есть что почитать.

— Красную книжечку? На маленьком столике?

— Да, он между двумя длинными, до полу, окнами, — улыбнулась она Марко.

В таких домах до таких гостиных всего несколько ступенек, и Марко легко взбежал наверх.

14

МАРКО НЕ ОТВЕЧАЕТ

Когда Марко завернул за угол лестницы, леди встала из кресла и прошла в столовую, расположенную рядом со входом. Там ожидал ее темнобородый, крепко сложенный, сильный мужчина.

— Ничего не могла с ним поделать, — сразу же заявила она. Говорила она тихо, очень мило и приветливо по-прежнему, словно то, о чем она сказала, — самое обычное и естественное явление.

— Я разыграла сценку с вывихнутой лодыжкой очень натурально и заманила его в дом. Приятный и доброжелательный мальчик, прекрасно воспитанный, но я думала, что, застигнув его врасплох, заставлю разговориться. Обычно с молодежью это удается. Но одно из двух: или он ничего не знает, или хорошо вышколен и умеет держать язык за зубами. Он не глуп и очень нравственен. Я разыграла волнующий эпизод горячей любви к Самавии, потому что его можно взволновать. И он действительно пришел в возбуждение. Я попыталась вывести его на разговор о слухах относительно Исчезнувшего Принца, но он или не знает, можно ли им верить, или не хочет им доверять. Я хотела рассердить его, чтобы он проболтался, стараясь защитить своего отца, но тут я совершила ошибку. Жаль. Мальчиков иногда можно заставить выложить все начистоту.

Женщина говорила очень быстро, но почти шепотом.

Человек быстро спросил:

— А где он?

— Я послала его в гостиную за книгой. Он там проведет несколько минут в поисках. Послушайте. Он простодушный мальчик. Он решил, что у меня ангельский характер и я воплощенная мягкость и нежность. И ничто его не сможет потрясти сильнее, чем невольно обнаружившаяся истина. Это будет такой неожиданный для него удар, что вам, возможно, и удастся вытянуть из него нужные сведения. Он может утратить всю свою выдержку.

— Вы правы, — ответил бородач. — А когда он узнает, что оказался в плену, то совсем встревожится и выболтает что-нибудь ценное.

— Если бы выяснить, каково истинное положение вещей или чтб таковым считает Лористан, мы бы узнали, в каком направлении надо действовать.

— Но у нас мало времени, — прошептал мужчина. — Нам приказано немедля вернуться в Боснию. Еще до полуночи мы должны отправиться в дорогу.

— Давайте вернемся в гостиную. Он идет.

Когда Марко вошел в комнату, около кресла стоял грузный мужчина с остроконечной черной бородой.

— Простите, но я не смог найти вашу книгу, — извинился Марко. — Я осмотрел все столы.

— Да, я должна была пойти и поискать сама, — ответила прекрасная дама.

Она встала и улыбнулась. И Марко сразу же заметил, что никакого вывиха нет и в помине.

— Ваша нога! — воскликнул он. — Значит, вам лучше?

— С ней все в порядке, — ответила она своим мягким, мелодичным голоском и прелестной улыбкой, — я притворялась.

Часть ее плана в том и состояла, чтобы поразить его как можно сильнее. И у Марко на мгновенье захватило дух.

— Я притворилась, так как хотела, чтобы ты вошел со мной в дом. Мне надо было выведать у тебя кое-какие сведения, которыми, я уверена, ты обладаешь.

— Это сведения о Самавии, — вставил мужчина, — твоему отцу они известны, и, конечно, ты тоже о них слышал хотя бы краем уха. Нам необходимо знать все, что тебе может быть известно. И ты отсюда не выйдешь, пока не ответишь мне на некоторые вопросы.

И вот тогда Марко начал кое-что понимать. Он слышал, как отец говорил о политических разведчиках. Их дело — выведывать тайны, но они прикидываются рядовыми гражданами и ведут себя, как самые незаметные обычные жители. Возможно, эти люди платные шпионы, им платят за то, чтобы они следили за его отцом, самавийским патриотом. Марко не знал, что они сняли этот дом уже два месяца назад, выследили Лористана и выучили наизусть, когда он уходит и возвращается. Они желали узнать и кое-что другое. Если мальчика удастся удивить и запугать так, что он невольно проговорится, значит, они успешно разыграли небольшую мелодраму и останется только запереть дом и улизнуть, пока хозяин не обнаружит, что дом пуст.

Марко не знал, что и думать. Так эти люди оказались шпионами! Но и это еще не все. Прекрасная дама сказала правду, говоря, что он будет потрясен. Грудь его бурно вздымалась. Марко впервые в жизни столкнулся лицом к лицу с черным предательством и никак не мог в это поверить. Милое, дружески расположенное создание с таким тихим, мелодичным голосом, мягким благородным взглядом предало... предало его! Это почти невероятно, однако улыбка, игравшая на ее красиво очерченных губах, подтвердила, что дама говорит правду. Когда он бросился ей на помощь, она разыгрывала роль! Когда он сочувствовал, что ей приходится

страдать, когда у него сердце сжалось от ее негромкого восклицания словно от острой боли, она просто расставляла ему ловушку. На несколько секунд он онемел от неожиданности, он был уязвлен, вернее, он почувствовал бы себя уязвленным, но и только, если бы не был сыном своего отца. Однако он чувствовал нечто большее. Когда прошли первые несколько секунд, в душе у него возникло и другое чувство, а именно нечто, похожее на благородное, отстраненное презрение. И оно отразилось в его прямом и честном мальчишеском взгляде, которым он смотрел прямо, не отрываясь, в эти ласковые темные глаза. Он даже почувствовал себя выше ростом.

— Да, вы очень умны, — тихо сказал Марко, — а я еще слишком молод, чтобы знать, насколько могут быть умны некоторые люди.

Прекрасная особа рассмеялась, но как-то принужденно. И обратилась к своему сообщнику:

— Настоящий grand seigneur*. Даже не верится, что такое благородство существует.

Бородатый, казалось, очень разозлился. Взгляд у него был свирепый, лицо покраснело. Марко даже подумал, что этот человек смотрит на него с ненавистью, как будто самый его вид приводит бородатого в ярость.