Исчезнувший

— Я? — изумился Райм.

Кара кивнула:

— Ну да. Люди смотрят на вас и видят, что вы страдаете физическими недостатками... Вы так это называете?

— Деликатные люди называют это нетрудоспособностью. Сам я говорю, что влип.

Кара засмеялась:

— Ну вот, видя, что вы не можете двигаться, они, вероятно, задумываются, нет ли у вас проблем с психикой и хорошо ли вы соображаете. Так? — Это была правда. Незнакомые люди часто говорили с Раймом медленно и громко, пытались объяснять очевидные вещи в самых простых выражениях (к неудовольствию Тома, Райм иногда отвечал им тем, что начинал невнятно бормотать или изображать синдром Туретта, после чего испуганные посетители спешили ретироваться). — Публика мгновенно составила бы о вас определенное мнение, считая, что вы полностью соответствуете той иллюзии, которую она видит. Одних угнетали бы мысли о вашем состоянии, другие даже не взглянули бы на вас. И вот тут-то вы и поймали бы их... Так или иначе, когда я увидела вас, вы сидели в этой инвалидной коляске и было ясно, что вы пережили трудные времена. Так вот, я не стала выражать сочувствие или спрашивать, как дела. Я даже не сказала, как мне жаль. Я просто подумала о том, что вы, черт возьми, могли бы стать прекрасным исполнителем. Это было очень невежливо, и мне показалось, что вы заметили это.

— Поверьте, мне не слишком приятно, когда начинают выражать сочувствие, — заверил ее обрадованный Райм. — Невежливость куда лучше.

— Да ну?

— Точно.

Кара приподняла чашку.

— За знаменитого иллюзиониста — Неподвижного Человека!

— Вот с ловкостью рук могли бы возникнуть проблемы, — заметил Райм.

— Как говорит мистер Бальзак, гораздо важнее ловкость ума.

Тут они услышали, как открылась входная дверь; послышались голоса Сакс и Селлитто. Приподняв бровь, Райм склонился к торчавшей из стакана соломинке.

— А теперь следите за мной, — прошептал он. — Я называю этот номер «Исчезновение уличающих доказательств».

* * *

— Прежде всего, — начал Лон Селлитто, — давайте определимся: считаем ли мы, что он мертв? Что он утонул?

— Нет! — переглянувшись, ответили Сакс и Райм.

— А вы знаете, какое там бешеное течение? — спросил грузный детектив. — Если дети пытаются плавать там, то уже не выплывают.

— Принесите мне его труп, — сказал Райм, — и тогда я поверю в это.

Правда, его несколько успокаивало одно: сейчас уже больше четырех, то есть после последнего покушения прошло два с лишним часа, а новых сообщений об убийствах или исчезновениях пока не поступало. То, что его едва не поймали, а также купание в реке могло испугать убийцу. Возможно, теперь, зная, что полиция висит у него на хвосте, преступник или вовсе прекратит нападения, или по крайней мере затаится, дав Райму и его команде возможность вычислить, где он скрывается.

— Как насчет Ларри Бурке? — спросил Райм.

Селлитто покачал головой.

— Мы направили на его поиски десятки людей. Его ведь ищут и добровольцы, в том числе полицейские и пожарные, которые сейчас не на службе. А возглавляет поиски священник с женой и детьми. Мэр предложил награду... Но должен сказать, что скорее всего дело плохо. Он, наверное, находится в багажнике автомобиля, упавшего в реку.

— Машину еще не достали?

— Пока не нашли. Вода черна как ночь, а по словам водолазов, течение могло отнести машину на полмили в сторону.

— Значит, нам следует учесть, — заметил Райм, — что у преступника есть машина Бурке и его радио. Лон, мы должны сменить частоту, иначе он будет слышать, что мы затеваем.

— Конечно. — Позвонив в город, детектив договорился о том, чтобы все передачи, касающиеся Кудесника, переводили на другую частоту, предназначенную для специальных операций.

— Теперь вернемся к вещественным доказательствам. Чем мы располагаем, Сакс?

— В греческом ресторане ничего, — поморщилась она. — Я говорила хозяину, чтобы он все сохранил в неприкосновенности, но почему-то он этого не понял. Или же не захотел понять. К моменту нашего возвращения стол уже вымыли, а пол подмели.

— А что насчет пруда? Того, где вы взяли его.

— Там мы кое-что нашли, — сказала Сакс. — Кудесник ослепил нас еще одним комплектом горючего хлопка, а затем взорвал несколько петард. Сначала мы даже решили, что он стреляет.

— Все точно такое же, — взглянув на обгоревшие остатки, заметил Купер. — Источник определить невозможно.

— Верно, — вздохнул Райм. — Что еще?

— Цепи. Два отрезка. Он обмотал их вокруг рук и ног Черил Мерстон и скрепил защелками вроде тех, что применяют для собачьих поводков.

Купер и Райм внимательно осмотрели все это. Ни на одной из цепей не было клейма изготовителя. То же относилось к веревке и ленте, которой Кудесник заклеил ей рот.

Спортивная сумка, извлеченная убийцей из машины, где он, видимо, хранил цепи и веревку, была сделана в Китае и не имела торговой марки. Имея в распоряжении много сотрудников, иногда все же возможно проследить происхождение даже весьма распространенных вещей, ибо эти люди последовательно обходят уличных торговцев и магазины уцененных товаров. В данном же случае речь идет о сумке массового производства, поэтому область поиска невероятно расширяется.

Опрокинув сумку вверх дном на фарфоровый смотровой поднос, Купер несколько раз постучал по ней: вдруг оттуда что-нибудь высыплется. Из сумки действительно высыпалось немного белого порошка. Эксперт быстро сделал анализ — вещество оказалось флунитразепамом.

— Самый эффективный из наркотиков, которые применяются для изнасилований во время свиданий, — пояснила Сакс Каре.

В сумке также оказались крошечные катышки из липкого полупрозрачного материала. Похожее вещество в небольших количествах было найдено на «молнии» и на ручке.

— Не знаю, что это такое, — признался Купер.

Однако Кара, взглянув на вещество, сразу сказала:

— Это клейкий воск. Мы используем его для того, чтобы на время склеивать предметы. Возможно, он приклеил к ладони раскрытую капсулу с наркотиком. Когда Кудесник протянул руку над чашкой Черил Мерстон, наркотик туда высыпался.

— И где же можно взять такой воск? — осведомился Райм. — Позвольте, я угадаю — в любом магазине театрального реквизита.

Кара кивнула.

Увы!

В сумке Купер также обнаружил крошечные металлические стружки и круглую черную отметину, словно оставшуюся от небольшой бутылочки с краской.

Под микроскопом удалось определить, что металл, из которого состоит стружка, предположительно является медью; кроме того, он носил на себе специфические следы механической обработки. Однако все это уже находилось вне компетенции Линкольна Райма.

— Отправьте снимки нашим друзьям в бюро, — распорядился он.

Сделав снимки, Купер заархивировал их и закодированным электронным письмом отправил в Вашингтон.

Черные пятна были не от краски, а от постоянных, не исчезающих, чернил, однако конкретный сорт их определить не удалось.