Ищи ветра в поле

Я села в коридоре на один из длинного ряда стульев, положила сумочку на колени и стала ждать, когда майор сумеет уделить мне время.

Прошло около двадцати минут. Потом дверь кабинета распахнулась, оттуда вывели закованного в наручники парня, а следом высунулось лицо самого Степанчикова. Сегодня оно было краснее, чем обычно, к тому же волосы майора были взъерошены. Видимо, он очень усердно проводил допрос.

— Проходите, — буркнул он мне. — Что там у вас еще случилось?

Я вошла и присела на очень жесткий и неудобный деревянный стул.

— Кофе хотите? — спросил Степанчиков, вытирая пот со лба.

— Нет, спасибо, — отказалась я, памятуя, какое пойло в ходу у сотрудников РУБОПа. — Я, собственно, пришла узнать, нет ли новостей по делу Обуховой.

— Пока нет, — коротко ответил Степанчиков. — Братву ту мы за наркоту посадим. Но в убийстве они не замешаны. Тут могу дать гарантию — незачем им было ее убивать, и вообще магазин ее подставлять. Ведь они на этом живут.

— Тогда что же?

— Если бы я знал, то давно бы уже принял меры, — Степанчиков начал потихоньку раздражаться.

— Значит, совсем ничего?

— Ну, случилось кое-что… Может, и не имеет отношения к делу, а может быть, наоборот, имеет, — Степанчиков нервно растер руками лицо.

— Что?

— Вчера ночью стекло разбили в магазине «Людмила». Вневедомственная сообщила.

— Ну, это уже совсем какое-то ребячество, — протянула я разочарованно.

— Так я и говорю! — вскочил с места майор. — Хрен ее знает, случайно это или нет.

— А все-таки, — вдруг вспомнила я. — Кто именно из налоговой полиции дал вам тогда информацию о наркотиках в «Людмиле»?

— Я вам этого не скажу, — твердо отрезал Степанчиков. — Мы со своей стороны проверили сотрудников магазина, вроде бы никто особо с этим делом не связан. С другой стороны, и мотивов не было. Все работой довольны, никто подставлять руководство не имел ни малейшего желания.

— А вы разговаривали с Кудриным, заместителем Обуховой?

— Как же, как же… Только вчера. А что?

— Вы не думаете, что он является первой кандидатурой на роль убийцы?

Степанчиков поморщился и задумался.

— Ну, допустим… Но улик-то никаких. У него на время убийства полное алиби.

— Сам мог и не убивать, а нанять кого-то, — возразила я.

— А перед этим нанять их же, чтобы они отмассировали его в подъезде? — недоверчиво продолжил мою мысль майор.

— А что вас смущает? Это вполне возможно.

Степанчиков помолчал, сдвинул брови, раздул ноздри, посмотрел на часы и твердо сказал:

— Все, мне работать пора. Я думал, вы мне что-то сообщить хотите… А вы версии обсуждать пришли.

— Если будет что, я обязательно вам позвоню, — заверила его я.

Я специально не стала говорить Степанчикову про посещение «братков» из группировки Тимура, так как знала, что у майора характер крут. Поэтому догадывалась, что он может предпринять меры, которые потом могут обернуться против меня.

Я попрощалась с бравым рубоповцем и поехала назад, в редакцию. И как всегда, только я вошла в приемную, мне навстречу поднялась обеспокоенная Маринка.

— Ну, что еще? Что еще случилось? — решила опередить ее я. — Ты беременна от Леонардо ди Каприо? Или тебе сделал предложение Антонио Бандерас?

Маринка на секунду опешила, потом вдруг приложила руку к животу, нахмурилась… Некоторое время она постояла так, раскрыв рот, потом вспылила:

— Тьфу ты! Пугаешь меня… Глупостями разными… Никакого понятия о деле. Там вон Кудрин пришел, — показала она в угол, где около свободного компьютера скромно восседал грустный заместитель Обуховой.

Я заметила, что синяки на его лице уже почти прошли, но, несмотря на это, вид он имел весьма удрученный.

— Здравствуйте, Валерий, — сказала я.

Кудрин тут же поднялся мне навстречу.

— Вы хотели со мной о чем-то поговорить? Пойдемте ко мне в кабинет.

Кудрин покорно встал и засеменил вслед за мной. Как только дверь закрылась, он сел в кресло и устало, со вздохом, заговорил:

— Я уже совсем ничего не понимаю в этой жизни.

— Вы о чем?

— У меня такое ощущение, что кто-то хочет свести меня с ума.

— Вы имеете в виду вчерашний инцидент со стеклом в магазине? — сразу же спросила я.

— Если бы только это… Я вижу, вы неплохо осведомлены…

— Да, я поддерживаю связь с органами, — подтвердила я. — Раз уж я влезла в это дело, так считаю своим долгом знать обо всем. А что, еще что-нибудь случилось?

— Да так, — как-то вяло развел он руками в воздухе. — Шины вот вчера прокололи на машине, а сегодня утром выхожу — а в дверях торчит букет алых роз.

— Ну и что?

— Да все было бы ничего, если бы не тот факт, что их головки были обломаны. А сами цветы источали какой-то неприятный, смрадный запах, я даже не понял, какой именно. Едкий такой… — Кудрин снова попробовал помочь себе в разговоре жестами.

— Видимо, из какого-то баллончика полили, — предположила я. — Сейчас такие в изобилии продают.

— Так вот, я и не понимаю — кому и зачем все это надо? Ну, с Людмилой разобрались, конечно, круто… А вот подобные истории я совсем не могу понять — что хотят от меня? Если уж убивать — так сразу. Хотя кому надо меня убивать? Какой в этом смысл? — он поднял на меня глаза, как будто желая получить от меня ответы на свои вопросы. Если бы я их знала… Было видно, что человек явно растерян и не может в полной мере адекватно воспринимать окружающее.

— У вас совершенно нет никаких версий насчет того, кто это все мог сделать? — осторожно спросила я.

— Абсолютно никаких! — Кудрин посмотрел на меня открытым и честным взглядом.

— Конкуренты? Мафия? — продолжала наседать я.

— Да нет! — отмахнулся Кудрин. — Нет! Они так никогда бы не стали действовать.

— А по-моему, взрыв машины и убийство как раз по их части.

— Это да, — согласился Кудрин. — Но все остальное… К тому же, перед тем как убивать, обычно предупреждают и предъявляют конкретные требования. Здесь же просто беспредел какой-то!