Исход неясен (Гарри Поттер – Женская Версия)

[2] Фрайкор (нем. Freikorps — свободный корпус, добровольческий корпус) — наименование целого ряда военизированных патриотических формирований, существовавших в Германии и Австрии в XVIII–XX вв.

[3] В сообществах викингов особыми узами бывали связаны побратимы. Юноши, выросшие вместе, или воины, испытавшие друг друга в сражениях, часто совершали обряд побратимства. Они заключали нерушимый союз. Обряд побратимства происходил в торжественной обстановке и с соблюдением определенных ритуалов. Этот обряд состоял в том, что нужно было пройти под полосой дерна, отделенной от земли и "подвешенной на копьях" с вырезанными на них рунами — древними магическими письменами.

[4] Аподитерий — комната для раздевания в римских банях, предбанник.

[5] Кальдарий — самое горячее помещение в римских термах (парилка).

[6] Левант — общее название территорий стран восточной части Средиземного моря (Сирия, Ливан, Израиль, Иордания, Египет, Турция, Кипр и др.), в более узком смысле — Сирии, Израиля и Ливана.

[7]Тепидарий — теплое помещение в римских термах.

[8] Согласно Энциклопедии Гарри Поттера, Сонорус (англ. Amplifying Charm) — чары увеличения громкости голоса.

[9] Моше бен Маймон, известный также как Моисей Маймонид или Рамбам; в арабской литературе известен как Абу Имран Муса ибн Маймун ибн Абд-Алла аль-Куртуби аль-Яхуди или просто Муса бин Маймун; в русской литературе — как Моисей Египетский (между 1135 и 1138], Кордова, Государство Альморавидов — 12 (13) декабря 1204, Фустат или Каир Египет, по иным сведениям, Тверия — выдающийся еврейский философ и богослов-талмудист, раввин, врач и разносторонний учёный своей эпохи.

[10] Генрих I, по прозвищу Боклерк (1068–1135) — четвёртый (и самый младший) сын Вильгельма Завоевателя, первого правителя Англии из Нормандской династии, и Матильды Фландрской. Король Англии (1100–1135) и герцог Нормандии (1106–1135).

[11] Антанта (фр. entente соглашение, согласие) — военно-политический блок Российской империи, Великобритании и Франции. За рубежом в официальной и академической литературе принято расширенное наименование Тройственная Антанта.

Глава 11

Глава 11. А годы летят, наши годы как птицы летят…

Эпизод 1: Платформа 9 3/4 , 1 сентября 1991 года

Гарри Поттер был хорошим мальчиком. Его природная живость компенсировалась традиционным воспитанием и неплохим интеллектом. Интеллект позволял критически оценивать слова и обстоятельства и рассчитывать свои действия, как минимум, на шаг или два вперед. Всем этим он был обязан своей необычайно умной и талантливой мастери, работавшей в Отделе Тайн. Воспитание же, достойное Мальчика-Который-Выжил, обеспечил ему приемный отец — доктор колдомедицины Питер Сметвик. Правда, жили Сметвики довольно замкнуто, и, если Питер и Лили все-таки появлялись порой на званных вечерах в Министерстве, колдоклинике Мунго или на частных вечеринках, то их дети, Гарри и его младшая сестра Виола, нигде толком не бывали. Причина крылась в фамилии Гарри. Он единственным в семье носил фамилию Поттер. Это делало его знаменитостью, поскольку считалось, что именно Гарри в Хэллоуин 1981 года развоплотил Того-Кого-нельзя-Называть.

Однако быть знаменитым Гарри не нравилось. Во-первых, все отчего-то считали, что он помнит, как все тогда происходило в доме Поттеров в Годриковой впадине, и, значит, может рассказать, как он победил лорда Волан-де-Морта. Разумеется, он этого не помнил, так как ему тогда было чуть больше года. А по поводу того, как он развоплотил злодея, он и сам терялся в догадках. И даже более того, его снедали довольно сильные сомнения. Здравый смысл подсказывал, что маленький ребенок сделать этого не мог, поскольку не обладал ни достаточной силой, ни умениями, необходимыми для столь сложного дела. Да у него в то время даже магического ядра толком не было. Оно сформировалось много позже, когда ему исполнилось уже девять лет. Однако у людей, — и не только у детей, но и у взрослых, — наблюдалось, по-видимому, тотальное отсутствие здравого смысла. И это была вторая причина, по которой Гарри не любил бывать на людях. Ему было попросту неловко принимать все эти почести, так как он не был уверен, что их действительно заслуживает. Впрочем, ни мать, ни отчим, к их чести, никогда не настаивали на посещении им публичных мероприятий, и в общественных местах он появлялся либо инкогнито, либо по очень важным поводам. Впрочем, посещение публичных мероприятий, вроде Дня Победы над Тем-Кого-нельзя-Называть, зачастую не зависело ни от Гарри, ни от его родителей. Публичностью Мальчика-Который-Выжил ведал сам директор Дамблдор, потому что он всегда знал, как будет лучше для «общего блага», и лично выводил Гарри к народу, когда и где этого требовала политика.

Вследствие всех этих обстоятельств поступление в Хогвартс было воспринято Гарри более, чем оптимистично. Оно сулило положить конец затворничеству и возможность наконец-то завести настоящих друзей. И вот этот день настал и, расцеловавшись с провожавшей его мамой, Поттер зашел в поезд и, найдя в последнем вагоне пустое купе, расположился в нем, ожидая развития событий. Конечно, могло так случиться, что к нему никто не подсядет, и тогда придется ехать до Хогвартса одному, но вероятность с кем-нибудь познакомиться явно была выше нуля. Дверь в купе он предусмотрительно оставил открытой, и теперь наблюдал за детьми, которые проходили по коридору, и за теми, кто все еще не вошел в вагон. На них, до сих пор стоявших на перроне, он посматривал через окно на противоположной стороне коридора.

Наблюдать оказалось интересно. Не зная в лицо практически никого из этих людей, он мог придумывать о них разные истории, похожие на приключенческие рассказы в магловских книжках. В этом смысле выбор у него был велик, поскольку на платформе находилось довольно много разных волшебников и ведьм, чаще всего собиравшихся группами. Между тем, его внимание привлекла одна из таких групп, расположившаяся как раз напротив окна. Высокая, статная блондинка, была одета, как магла, но маглой, скорее всего, не являлась. Красивая, возможно, даже красивее его мамы, — которая, разумеется, была самой красивой женщиной в мире, — женщина держалась с тем невероятным достоинством, которое указывало, как знал Поттер, на ее высокое общественное положение и древность рода. Это было то немногое, что он знал об аристократии, и все это объяснила ему мать, родившаяся и выросшая в семье маглов. Вечно занятый приемный отец, — даже при том, что являлся чистокровным волшебником из хорошей семьи, — времени «на все эти глупости» никогда не находил, а жаль. Гарри был совсем не против узнать, что ожидает его в Хогвартсе, где наверняка будут учиться не только такие «простые» мальчики, как он, но и дети аристократов. Как раз такие, как те три девочки, которые стояли рядом с блондинкой.

Две из них, скорее всего, учились на втором или даже на третьем курсе. Во всяком случае, высокая блондинка совершенно определенно была старше Гарри, и, очень похоже, что не на один год. Очень красивая и очень высокая девочка, одетая, как и ее подруга — брюнетка совершенно по-магловски, но так, что сразу видно, это птицы высокого полета. Брюнетка, к слову сказать, была тоже красивой девочкой, но красота ее была несколько иной, чем красота блондинки. Третья же девочка была гораздо ниже своих подруг или сестер, да и выглядел она младше. И эта девочка, уж точно, поступала, как и Гарри, на первый курс. Она была похожа на куклу. Невысокая с огромной копной каштановых волос, она, как ни странно, была одета, как настоящая ведьма, но ее наряд тоже указывал на непростое происхождение. Все три девочки были разные, но держались они, как сестры, да и к женщине относились скорее, как к матери, чем к «чужой тете».

«Мать или близкая родственница», — решил Поттер, наблюдая за тем, как общаются между собой взрослая женщина и дети.

Их внешность, одежда и поведение, все это его по-настоящему заинтриговало, тем более что, проходя мимо, многие из взрослых волшебников здоровались с высокой блондинкой, иногда по-дружески, но чаще с каким-то опасливым уважением. В результате Поттер решил, что просто обязан позже узнать, кто это такие.

Возможно, Гарри продолжил бы свои штудии и дальше и, возможно, даже придумал бы какую-нибудь волшебную историю про эту красивую женщину и девочек, стоявших рядом с ней, но ему помешали. У Гарри Поттера внезапно появился сосед по купе.

— Привет, Поттер! — сказал мальчик, вошедший к нему, даже не спросив у Гарри разрешения.

Это было невежливо, но в детском коллективе, наверное, простительно. Однако, ужасно раздражало то, что из-за этого рыжего недоразумения он должен был отвести взгляд от юной блондинки, которая уже не в первый раз привлекала его внимание и уже дважды встретилась с ним взглядом. Проанализировав сейчас свои действия, Гарри осознал, что его глаза, словно бы, сами по себе раз за разом возвращаются к этой девочке. Такое поведение было для него необычно, и это стоило обдумать, но думать ему мешал Рон Уизли.

— Здравствуй, Рон! — поздоровался он, поскольку вежливость — это, по словам его приемного отца, отличительная черта любого воспитанного человека, а Гарри был воспитанным мальчиком.

Рона Уизли он знал давно, хотя они не были друзьями. Во всяком случае, Гарри его своим другом не считал. Что думал по этому поводу Рон, другое дело. Мама приводила его к Уизли на дни рождения и детские праздники. Не то, чтобы она дружила с Молли и Артуром. Они были просто давними знакомыми. Однако Уизли настойчиво приглашали Гарри к себе в гости, пытаясь свести его с младшими детьми, Роном и Джинни, и отказать им Лили стеснялась, тем более что друзей у нее и так почти не было. Впрочем, ничего из усилий Молли Уизли не вышло. Дружбу не создать искусственно, а естественным порядком Гарри с Роном было не подружиться. Слишком разный интеллектуальный уровень и, как следствие, разные интересы. Рона интересовали только две вещи: квиддич и различные детские игры. Впрочем, среди игр, которыми Рон мог заниматься дни напролет, числились шахматы. Так что, возможно, интеллект у Рона все-таки присутствовал, но какой-то другой, не похожий на тот, которым обладал Поттер. Что же касается квиддича и шахмат, Гарри при всем своем желании не мог разделить интересов Рона. Подобного рода развлечения его не привлекали, да и летать он толком не умел. Сметвики жили в городе, где на метле не полетаешь, и, хотя Гарри знал, как поднять метлу в воздух, летать на ней сколько-нибудь хорошо он так и не научился. Не помогало даже то, что, по рассказам матери, его родной отец был капитаном гриффиндорской команды по квиддичу. Отец — это отец, а Гарри — это Гарри, и, кроме того, он практически не знал Джеймса Поттера.