Искалеченный мир

«Твои лучшие кадры, в основном, доведены до нужной кондиции. — Лихо немного прикусила губу, чтобы не сорваться в хохот. — В которой возможен только один поход: до ближайшей сковородки. Или — котла… Ну да чертям на том свете виднее, кого куда».

— Поздно кусать губы. — Молох истолковал её проявление чувств по-своему. — Уже ничего не поменять, понимаете — ничего! Наша раса будет править этим миром. Все последние перемены прямо указывают на это… впрочем, это я уже упоминал. Но повторение непреложных истин никогда и никому ещё не мешало.

— А если представить, что все эти перемены — не прямой или косвенный показатель превосходства вашей расы… — Лихо вклинилась в монолог шизофреника, стараясь, чтобы её голос был просительно-извиняющимся. — Всего лишь предположить, сделать мизерное допущение: что это — нечто другое, вроде признаков глобальной катастрофы, которая грядёт в самом ближайшем будущем.

— У вас есть доказательства? — надменно спросил Молох. — Или это — заурядный бред сумасшедшего? Болтовня, не имеющая под собой никаких оснований?

— Доказательств нет. — Лихо легонько пожала плечами. — Я же говорю — только предположить…

Не рассказывать же про имеющуюся в наличии проблему этому «богу», который сам является проблемой не меньшей. На данном жизненном отрезке пути — точно. Деликатненько, по шажочку, прощупать почву — ещё куда ни шло. Кто знает, чем это может обернуться…

Молох расплылся в торжествующей улыбке фанатика:

— У вас — нет! А у меня — есть!

— Какие?

— Вера! — подняв вверх указательный палец, веско проронил шизик. — Даже боги имеют право на веру. И эта вера не может быть ошибочной. Боги не ошибаются.

— Хотелось бы верить… — Фраза прозвучала двусмысленно, но Молох не заметил этого, целиком погружённый в самолюбование.

Приступ нарциссизма прошёл только через минуту, физиономия «бога» приобрела задумчивый вид, будто он решал какую-то новую задачу, пытаясь подогнать её решение под свои только что придуманные правила.

— Хорошо! Пусть это будет катаклизм! А что изменится?

«Не поняла? — Лихо надеялась, что у неё на лице сейчас напрочь внимающаямаска, не исказившаяся никакой ошалелостью перед вывихнутой логикой собеседника. — Абзац какой-то…»

— Ничего не изменится! — Шизофреник расхохотался звонко и искренне. — Я имею в виду, в отрицательную сторону. Будет лучше. Для новой расы. Даже если произойдёт катаклизм, он будет очистительным. — Молох отчеканивал каждое слово, будто боялся, что изречённое им не дойдёт до понимания Лихо. — Раса людей, которая бесповоротно отжила своё, будет сметена с лица Земли. Навсегда и — без любых поблажек или какого-нибудь исключения в виде припасениядвух особей для нового повторения древнейшего из сюжетов… Второй раз боги не допустят такой промашки. Новая реальность, которая придёт после очищающего буйства всех стихий, — это предзнаменование невиданного расцвета новой расы. Нашей расы!

«Мама, роди его обратно, — затосковала блондинка. — Очищающая буря. Клизму бы тебе в мозг. Ребята будут в трансе».

— Одним словом — неважно, что это будет: наш крестовый поход или что-то другое, пусть даже в значительной мере облегчающее нашу задачу. Главное, что результат останется неизменным…

— А если мы не те, за кого себя выдаём? — Лихо всё же рискнула прервать напыщенную болтовню Молоха, попытавшись реализовать мысль, пришедшую ей в голову ещё в театре. Тем более что прямое подтверждение недавно обнаружилось в словах рыжей. Получалась не столь уж неправдоподобная версия событий, которую блондинка вознамерилась преподнести шизу. Последняя надежда, так сказать. Если не проскочит…

— Что ты хочешь этим сказать?

— Всего лишь то, что у нас не было никаких пагубных намерений. Мы приехали предложить свои услуги. — Лихо старалась попадать в тон Молоху, изъясняясь тем же театрально-вычурным слогом. Кто знает, может, так быстрее до сознания доползёт…

— Какие услуги? — Молох глянул всё так же брезгливо, но с некоторым оттенком заинтересованности. — Кажется, я догадываюсь… Хотелось бы услышать подтверждение.

— Почти уверена, что вы сделали правильный вывод. — Блондинка подбавила в голос неприкрытой, хотя и не всеобъемлющей лести. — Мы — наёмники.

Шизофреник надменно улыбнулся уголком рта. Незрячие глаза смотрели на Лихо как на существо низшего порядка, вдруг начавшего предъявлять какие-то двусмысленные условия.

— Зачем мне наёмники?

— Мы не просто наёмники. Точнее — до недавнего времени были ими. Но всё поменялось.

— Что именно?

— Мы хотим примкнуть к вашему крестовому походу. — Лихо посмотрела в страшные глаза, очень надеясь, что на её лице читалась незыблемая уверенность в сказанном. — Когда будет решаться судьба этого мира, мы хотим быть на стороне сильнейшего.

— А как понимать ваши предыдущие действия?

— Это была банальная проверка. Сами понимаете, ремеслом вроде нашего занимаются люди насквозь прагматичные. И верить на слово — не в наших привычках. Надо было убедиться, что всё действительно обстоит так, как нам говорили. Что здесь к такомуделу готовятся по-настоящему, не размениваясь на легковесную трепотню…

— Убедились?

Вместо слов блондинка красноречиво развела руками, выражая лицом одновременно и покаяние, и безграничное желание служить Молоху. Беззаветно и самоотверженно.

— Только я всё равно не возьму в толк: зачем мне наёмники?

— В хорошем хозяйстве пригодится любая вещь. Есть задачи, которые гораздо легче выполнить людям, чем представителям высшей расы. Я нисколько не умаляю ваших достоинств, я просто констатирую факты.

— И сколько вы хотите за свои услуги? — К надменности в голосе шиза примешалась неприкрытая брезгливость. — Зная вашего брата, никак не могу предположить, что вы будете работать за идею…

— Договоримся. — Лихо улыбнулась искательно. Стараясь, чтобы это не выглядело совсем уж подхалимски: переигрывать было нельзя. — Плата за старания — это не главное. Главное — оказаться на стороне победителя. А материальные блага — всего лишь приятное дополнение. Так как?

Если бы Молох клюнул на закинутую удочку, хуже бы не стало. Время ещё терпит, пара-тройка дней в этой компании погоды бы не сделала. Но вот количество шансов на удачный побег из города увеличивалось в разы. Во всяком случае, Лихо придерживалась именно такого мнения.

Молох замер, глядя в одну точку. Потом отрицательно мотнул головой:

— Нет.

— Почему?

— Я не буду ничего объяснять. — Шизофреник раздражённо взмахнул рукой. — Если так хочется, можете сами придумать объяснение. Любое. Мой ответ — «нет». Единственный совет, который я могу вам дать: не пробуйте ещё раз склонить меня к согласию. Я не люблю повторяться.