Искатель приключений. Книга 2

Привратник не мог отказать в этом Жаку. Тот продолжал:

— Из какого вы места, земляк?

— Из Ипревиля, что возле Кеснуа…

— Скажите пожалуйста! А я из Савилля, в пяти лье оттуда! Знаете ли что, земляк?.. На углу улицы Па-де-ла-Мюль я знаю трактир, в котором подают препорядочное винцо. Не выпить ли нам бутылочку?

Привратник, казалось, колебался. Но Жак вскричал:

— Полноте! Земляки, встречаясь в Париже, никогда не отказываются выпить вместе!..

— Тогда пойдем! — сказал привратник.

С лица его вдруг исчезла напускная грубость, и на нем появилось веселое выражение, ему свойственное.

Земляки вышли. Привратник старательно запер за собой калитку.

«Поймал же я его!» — подумал Жак с неописуемым торжеством.

Он не знал латинской поговорки: «In vino veritas» 1 , но просто думал: «Когда он подопьет, то будет говорить».

Через несколько минут новые знакомцы уже сидели в скромном трактире, о котором говорил Жак. Он велел подать бутылку аржантейльского вина. За первой бутылкой последовала другая. Раз двадцать и с восторгом земляки пили за здоровье Пикардии и пикардийцев. Когда принесли и раскупорили третью бутылку, товарищ Жака облокотился локтями о стол и сказал с громким хохотом:

1

Истина в вине (лат.).

— О чем это вы толковали мне сейчас, земляк?

— В самом деле, — сказал Жак, — о чем это я с вами толковал?

— Вы не помните?

— Право, нет!

— Экой вы беспамятный! Вы уверяли меня, будто ваш барин дал вам поручение к моему барину…

— Да, говорил…

— Зачем же вы это говорили?

— Затем, что это правда…

— Шутник!.. Как зовут вашего барина?

Хотя и застигнутый врасплох, Жак, однако, нашел присутствие духа ответить:

— Маркиз де Шомон…

— Может статься, но уж наверно он вам не поручал того, о чем вы говорили…

— Поручал?.. Или не поручал?.. Это зависит от того, кто как понимает дело…

— Объяснитесь.

Жак быстро придумал историю, несколько пригодную на этот случай.

— Маркиз мой. — сказал он, — еще молод…

— А! Тем лучше для него.

— Он любит женщин…

— Это в природе.

— Он большой волокита…

— Это служит ему в похвалу.

— Он желает купить в этом квартале маленький домик… Понимаете, земляк? Маленький домик… Что-нибудь очень таинственное, очень уединенное… Ему нужен такой домик для его любовных приключений…

— Как не понимать? Ваш хозяин молодец!

— Прибавьте к этому, что маркиз ужасно богат, и вы поймете, что он может позволить себе такую прихоть.

— На его месте я завел бы два!

— Не позже как вчера случай привел нас с маркизом на улицу Серизэ… Маркиз остановился перед стеной вашего дома… И увидал, что… не видит ничего!.. «Жак, — сказал он мне, — вот было бы хорошо для меня… Ступай завтра от моего имени к хозяину дома и спроси у него, не хочет ли он продать его мне, прибавив, что я охотно заплачу вдвое против настоящей цены». Вот почему, земляк, я и пришел сегодня и сказал вам, что мой барин дал мне поручение к вашему… видите: я говорил правду…

— Да, вы говорили правду, сознаюсь в том, и теперь все понимаю… Стоило только объясниться.

— Теперь я думаю, что вы не откажетесь ответить мне…

— Я могу только повторить вам то, что уже говорил…

— У вас нет господина?

— Нет.

— Это невозможно!

— А между тем так…

— Однако дом…

— Необитаем.

— С каких же пор?

— Да уж лет тридцать…

— И вы живете в нем один?

— Даже и я не живу. Я занимаю маленький павильон в углу сада.

— Но дом принадлежит же кому-нибудь.

— Да, но только не господину…

— Кому же?

— Госпоже.

— Как ее зовут?

— Баронессой де Кайлу.

— Она молода?

— Девяносто лет.

— Где же живет эта баронесса?

— Недалеко отсюда, на Королевской площади.

— Продает она этот дом?

— Нет.

— Вы уверены?

— Как нельзя больше.

— Но если, например, предложить ей хорошую цену?

— Ничто не поможет.

— Почему же?

— У ней больше трехсот тысяч ливров годового дохода, и в ее лета зачем ей увеличивать свое богатство…

— Справедливо. А дети у ней есть?

— Одна дочь.

— А внуки?

— Один… Но довольно вопросов… У меня пересохло в горле… Выпьем…

Спросили еще несколько новых бутылок и опять выпили за здоровье Пикардии и пикардийцев. Через несколько времени маленький человечек с красным лицом был так пьян, что не мог более держаться на ногах. Он называл Жака своим племянником и расточал ему самые нежные имена. Но больше Жаку не удалось добиться от него ни одного слова, которое имело бы тень здравого смысла, или же получить какие-нибудь полезные и важные сведения.

Увидев это, Жак оставил пьяницу протрезвиться, расплатился с трактирщиком и отправился отдать своему хозяину отчет в том, что ему удалось узнать.

XXXVI. Приступ

— Во всем этом есть что-то странное, таинственное, непонятное! — сказал Рауль, выслушав рассказ своего камердинера. — Точно ты уверен, Жак, что не ошибся, пометив красным крестом эту калитку?.. Невероятно, чтобы целью ночных путешествий моей жены был этот разрушенный и необитаемый дом.

— Я могу утверждать только одно, — отвечал Жак, — что я не ошибся; калитка, которую отмстил я красным крестом, именно та, которая отворилась, чтобы впустить портшез мадам де ла Транблэ.

Рауль размышлял несколько минут, потом сказал:

— Жак… Мне остается только одно средство выйти из этой мучительной неизвестности.

— Какое средство, кавалер?

— Войти в этот проклятый дом.

— Когда?

— Нынешней ночью.

— Это трудно…

— Но необходимо…

— Впрочем, и не совсем невозможно…

— Как быть?

— Перелезть через стену, кажется, проще всего…

— Но стена ужасно высока!

— Что нам до высоты, если у нас будет лестница, хорошая веревочная лестница, которую мы прицепим к стене железным крюком… Как это не пришло мне в голову сразу же?.. Дело несравненно легче, чем я думал, и лестница упрощает все затруднения.

— Но эту лестницу надо приготовить заранее.