Искатель приключений. Книга 2

— Ты забываешь, Жанна, что этот убийца, как ты его называешь, убил д'Обиньи в благородном поединке, защищая тебя… Ты забываешь, что мы обязаны ему неограниченной и бесконечной признательностью; что выдать его было бы низостью…

— Ты прав, Рауль; я видела только тебя, думала только о тебе и забыла обо всем!..

— Итак, — продолжал кавалер, — меня обвиняют, и теперь ты понимаешь, что я не могу оправдаться. Филипп Орлеанский хочет отомстить за смерть своего любимца, и я был бы уже давно отослан в Бастилию, в мрачную тюрьму, которая никогда не возвращает своих жертв, если бы маркиз де Тианж, этот преданный друг, не воспользовался ради меня одной из самых странных слабостей регента…

— Что ты хочешь сказать?..

— Филипп Орлеанский, этот развратный и суеверный принц, посвящает изучению кабалистических наук все время, которым ему позволяют располагать его постыдные любовные интриги и заботы о государстве… и то еще очень часто он возлагает судьбы Франции на гнусного Дюбуа. Филипп Орлеанский будет безжалостен к оскорбленному дворянину, который защищал свою честь со шпагой в руке! Но он простит все, даже преступление, мнимому чародею, колдуну, словом, искусному шарлатану, который сумеет польстить его страсти и поощрить его нелепые и химерические верования…

Жанна слушала в остолбенении, не понимая, что хочет сказать Рауль.

— Но, друг мой, — спросила она наконец, — что же я могу тут сделать? Что можем сделать мы оба?

— На первый взгляд ничего, но на самом деле очень многое, если не все…

— Как?..

— Я уже предупредил тебя, милое дитя, что должен сообщить тебе странные вещи… Маркиз де Тианж, как я говорил тебе, вздумал воспользоваться самой странной из слабостей Филиппа Орлеанского, чтобы спасти меня…

— Что же он сделал?..

— Он показал меня регенту в таком выгодном свете, который один мог возвратить мне его милость… Он сказал ему, что я чародей первого разряда, посвященный в ужасные таинства волшебства; словом, он успел остановить громовой удар, грозивший поразить меня…

— Маркиз де Тианж поступил прекрасно, и я признательна ему от всей души… Но когда регент вдруг узнает, что он был обманут, каким образом сумеешь ты обезоружить его гнев, который, без сомнения, увеличит эта хитрость?..

— Когда регент узнает, что он был обманут, говоришь ты?.. Да, конечно, он рассердится… но он никогда не должен этого узнать…

— Возможно ли это?

— Да.

— Каким же образом? Я полагаю, что Филипп Орлеанский не удовольствуется заверениями маркиза де Тианжа. Он потребует доказательств твоего кабалистического знания…

— Он уже их потребовал.

— Ну?

— Ну, я нашел средства доказать их ему…

Жанна побледнела.

— Боже мой! Боже мой! — вскричала она с ужасом. — Разве маркиз де Тианж сказал правду?..

— Дурочка! Как можешь ты это думать? — возразил Рауль с улыбкой, которая успокоила Жанну. — Но согласись, что позволительно обмануть легковерного принца, чтобы спасти свою свободу к, может быть, даже жизнь?

— Да, конечно, очень позволительно!.. Но как это сделать?

— Маркиз де Тианж особенно распространился о моем искусстве вызывать мертвых из могил и о способности придавать жизнь, движение и дар слова безжизненным фигурам в картинах или обоях.

— Но водь мертвые по твоему голосу не пробудятся! Безжизненные фигуры останутся безмолвны и неподвижны!

— Да, конечно, в действительности так; но можно заменить эту действительность искусной фантасмагорией…

— Ты думаешь?

— Не только думаю, но уверен…

— Да услышит тебя Бог и спасет нас!.. — прошептала Жанна.

— Вот странное воззвание в устах сообщницы чародея, — сказал Рауль, улыбаясь.

— Сообщницы, говоришь ты?

— Да.

— Я соглашаюсь на сообщничество, только не знаю, в чем оно будет состоять.

— Маркиз де Тианж все предвидел. Он не слепо бросил меня в пропасть, которая могла поглотить меня. Он нашел основание той фантасмагории, которую Филипп примет за действительность, и все это зависит от тебя.

— От меня? — воскликнула Жанна.

— Да.

— Но каким образом?

— Угадай.

— Как ни угадываю, мысли мои теряются! — отвечала Жанна после двух-трех минут размышления.

— Помнишь ли ты сходство, случайное, но неслыханное, удивительнее, сходство, которое когда-то заставило меня поверить в видения?..

Жанна покачала головой.

— Угадай, — продолжал Рауль, — угадай, моя юная и возлюбленная царица…

Он намеренно сделал ударение на слове царица.

— Ах! — вскричала Жанна, дотронувшись рукой до лба машинальным движением человека, что-то припоминающего. — Знаю!.. Знаю!.. Царица Савская, не так ли?.. На обоях в Маленьком Замке?

— Именно, милое дитя.

— Но каким образом это сходство может быть полезно для твоих планов?

— Очень просто… де Тианж ездил в Маленький Замок, привез обои, показал их регенту, убедив его рассказом какой-то фантастической легенды, что фигура на обоях совершенно похожий портрет настоящей царицы Савской.

— И регент этому поверил?

— Филипп Орлеанский верит всему невероятному и, наоборот, сохраняет свое неверие для предметов совершенно естественных и правдоподобных… Маркиз де Тианж не ограничился этим — он уверил регента самым торжественным образом, что по моему голосу изображение царицы не раз оставляло свои вековые обои и становилось опять живым существом… На это Филипп Орлеанский отвечал, что если я сделаю его свидетелем подобного чуда, то не только гнев его против меня будет забыт, но он еще осыплет меня самыми великими своими милостями…

— И маркиз де Тианж рассчитывал на меня, чтобы сот вершить это превращение? Не так ли?

— Да, но повторяю тебе, все это делалось без моего согласия и я предпочитаю угрожающие мне опасности унизительной мысли видеть тебя играющей недостойную роль…

— Однако, — возразила Жанна с энергией, — я сыграю эту роль… так надо… я этого хочу…

— Но подумай…

Жанна перебила мужа, закрыв ему рот своей прелестной рукой:

— Я не хочу думать ни о чем, — сказала она, — ни о чем, кроме безмерной радости, невыразимого счастья сказать себе, что я спасла тебя…